Убить Бенду - Лев Жаков

– Мы тут сходим за одним делом. – Кривой прошелся липким взглядом бледных лягушачьих глаз по Бенде, Арчибальду и остановил его на Юлие. Юноша сидел, придвинувшись к рыцарю вплотную, почти прижавшись головой к его плечу, и лицо его с острыми, лисьими чертами скрывалось в тени.

– Поссать, че ли? – уточнил Сержик.

– Фуй! – скривилась Алиция.

– В трех шагах по ходу нашего движения есть отвороты в обе стороны, – сообщил Канерва. – Дамы налево, кавалеры направо!

– И ты, голуба? – хмуро спросил Кривой. Канерва, не двигаясь, лениво ответил:

– Благодарю, меня что-то разморило, я пока посижу. Вы только запомните, в какую сторону ходили, чтоб мы потом не перепутали. Закопайте за собой.

Сержик рысью устремился вперед, Кривой двинулся следом, тяжело переваливаясь на ходу.

Как только оба бандита скрылись из виду, Канерва, оживившись, обратился к Арчибальду:

– Прошу вернуть мне мой меч, энц рыцарь. Судя по общему состоянию, мы все-таки заночуем здесь, так что хотелось бы на всякий случай иметь возможность обороняться от этого бандита.

– Вы с ним и так неплохо справляетесь, руками, – намекнул Арчибальд.

– А ночью? – возразил Канерва. – Он же может встать и всем глотки перерезать!

– Он сделает это, даже если вы будете с мечом.

– Но...

– А вот что помешает вам убить нас?

В темноте никто не увидел, как побледнел лорд Мельсон, бывший главный королевский егерь.

– Я обещаю, что не причиню вам вреда, – произнес он спокойно.

Арчибальд, который и во время еды держал оружие наготове, провел рукой по глазам:

– Не знаю, можно ли нынче доверять слову лордов... Времена теперь неспокойные, лорды пошли нервные...

Предупреждая вспышку ярости со стороны Канервы, Алиция, которая до этого сидела, привалившись плечом к Бенде и подремывая, подняла голову.

– Что это за звуки? – спросила она. – Вы слышите?

Все замолчали. Среди плеска воды далекие вопли Сержика различались с трудом. Впрочем, они почти сразу прекратились.

– О боже! – Алиция обвела всех растерянным взглядом. – Он его убил?

Юлий хмуро буркнул:

– Нет, вые..л.

У Канервы вытянулось лицо. Алиция поморщилась. Арчибальд вздохнул, переложил меч из правой руки в левую и освободившейся рукой отвесил оруженосцу легкую затрещину. Юноша, ойкнув, втянул голову в плечи.

– Не при дамах, – пояснил рыцарь.

Бенда не отрываясь смотрит в догорающие угли.

– У вас остался нож, – сказал наконец рыцарь Канерве. Тот моргнул удивленно, затем кивнул.

Когда неподалеку раздались всхлипывающие звуки и шаги, все, кроме Бенды, оглянулись. Сержик шел, раскорячившись, прихрамывая и наклонившись вперед, его лицо было сморщено в жалобную гримасу, в грязи и пыли на щеках слезы проложили две светлые дорожки, маленькие глазки смотрели с испугом ребенка, которого родители впервые в жизни выпороли. Кривой шел сзади, по-прежнему тяжело переваливаясь с ноги на ногу и не глядя ни на кого. Он спокойно взял с бревна одеяло, расправил, обернул вокруг себя и лег около костра.

– Спи! – велел он Сержику закрылся с головой, после чего затих.

Сержик стянул другое одеяло, ушел к стене и лег там, уткнувшись в пол лицом и всхлипывая. Алиция приподнялась, двинувшись в сторону страдальца. Но Бенда хватает ее за платье:

– Не стоит.

– Но я попробую его утешить! Он же...

Арчибальд покачал головой. Из-за него высунулся хмурый Юлий:

– Его теперь ничем не утешить.

Канерва поднял сучок, пошевелил угли. Над пеплом взметнулись искры и тут же погасли.

– Жестоко, – пробормотал он.

От завернутого в одеяло Кривого донесся храп.

– А мы что? – Алиция повернулась к Бенде, посмотрела на остальных.

– Я бы тоже поспал, – сознался Канерва. – Но рядом с этим...

Арчибальд тяжело вздохнул:

– Если бы я вам доверял, то предложил бы дежурить по очереди.

– Так как предложения не поступало, принять его я не могу, – съязвил Канерва.

– Но мы так устали! – взмолилась Алиция. – Давайте поспим! Мы же не звери какие-то! Неужели нельзя договориться и одну ночь просто поспать, без войн и убийств?

– Я могу покараулить какое-то время, – говорит Бенда. В тусклом отсвете почерневших углей люди выглядели

выходцами из ада: черные силуэты с темно-красными, почти багровыми лицами и руками. Арчибальд, зажав меч коленями, осторожно взял руку Бенды, положил на свою ладонь, другой погладил.

– Я поражен вашим мужеством, – сказал он торжественно, с долей удивления в голосе. – Вы обе ведете себя не по-женски храбро, и вы, и Алиция. Но вы, Бенда, держитесь просто с королевским достоинством. Я восхищен.

Бенда осторожно вытаскивает руку прячет ее под себя и сдержанно благодарит рыцаря:

– Спасибо.

– Ох-ох, – вздохнула Алиция, стараясь нащупать ладонь Бенды.

Бенда аккуратно и вторую руку подсовывает под себя.

Девушка, не найдя желаемого, издала еще один вздох и поднялась:

– Схожу-ка за угол. – Она медленно, водя перед собой руками, исчезла в темноте.

Арчибальд посмотрел на Бенду:

– А вы?

– Да, пожалуй. – Бенда встает и тоже уходит.

Когда Бенда через несколько шагов видит с обеих сторон коридора две зияющие дыры ответвлений и останавливается, прислушиваясь, чтобы выяснить, куда свернула Алиция, из правого хода показывается девушка:

– Наконец-то мы одни!

Бенда в замешательстве отступает, но Алиция бросается вперед, хватает Бенду за руку целует, затем прижимается к Бенде всем телом, шепчет горячечно:

– Ты первый, кто поразил меня с первого взгляда! И я совершенно не понимаю, как могло это произойти, ты почти все время молчишь, молчишь, ничего не делаешь! Почему меня защищает этот высокомерный рыцарь, почему не ты? Он смеется над тобой, называет женщиной, почему ты позволяешь ему это? Скажи что-нибудь, не молчи! Обними же меня! – Она зарывается лицом в выемку между шеей и плечом Бенды и яростно плачет. – Меня никто, никто не любит! – с трудом выговаривает она сквозь рыдания.

Бенда гладит сотрясающуюся в плаче девушку по голове, по плечам.

– Полюби себя, и ты потеряешь зависимость от чужой любви. Перестань оглядываться, посмотри на себя.

– К черту философию! – рыдает Алиция. – Я хочу, чтобы меня любили! Я же такая красивая, хорошая! Почему меня никто не любит?!

– Я, я тебя люблю, – повторяет Бенда ей на ухо, раз за разом, пока сквозь слезы и сопли, всхлипы и бессвязное бормотание девушка не начинает слышать. Шмыгнув носом, она отрывается от ставшей мокрой на плече рубашки Бенды.

– И я тебя люблю, – говорит она, с трудом шевеля опухшими губами, вытирает рукавом глаза. – Нос у меня не очень красный?

– Не вижу, – честно отвечает Бенда; Алиция, смутившись, отворачивается, тихонько сморкается в вытащенный из-за пояса платок. – Только ты меня еще не любишь.

– Неправда! – быстро оборачивается девушка. – Хочешь, докажу?

Бенда улыбается:

– Ты не можешь меня любить. Посмотри на меня. Я не мужчина.

Алиция отшатывается от Бенды:

– И ты?! Да вы сговорились! Чтобы поиздеваться надо мной!

Топнув ногой, она разворачивается и бегом бежит в темноту правого ответвления. Бенда идет в ход напротив.

Вернувшись, Алиция под удивленным взглядом рыцаря закуталась в одеяло, отошла к стене за Юлия и улеглась, повернувшись ко всем спиной. Некоторое время она ерзала, пытаясь как-то устроиться, ведь ей впервые в жизни довелось спать на полу, но наконец затихла. Арчибальд поглазел на образовавшийся шерстяной кокон и перевел взгляд на Бенду

– Очень устала, – коротко поясняет Бенда, садясь. – Спите, я покараулю, потом разбужу.

Канерва уже лежал между бревном и костром, сам похожий на неотесанный ствол. Из одеяла с одной стороны торчали подошвы сапог, с другой – макушка, несколько темных прядей рассыпались по полу. От него доносилось ровное сопение.

Арчибальд внимательно оглядел спящих.

– Нет, не стоит, – сказал он тихо. – Ложитесь подле Алиции, а я рядом. Через меня никто не пройдет, я очень чутко сплю.

– А я? – подает голос прикорнувший у ног рыцаря Юлий. – Я его боюсь! – Он кивает на храпящего Кривого.

Рыцарь с неудовольствием оглядывается на оруженосца:

– Ты... Ладно, можешь лечь между девушками.

– Я с ним не лягу! – Юлий ткнул в Бенду пальцем.

– Тогда спи где хочешь! – рявкнул Арчибальд.

Юлий набычился, исподлобья глянул на Бенду.

– С лошадями можно?

– Иди.

Юноша, прихватив одеяло, осторожно перешагнул через бандита и скрылся в той стороне, где журчала вода. Скоро оттуда донеслись ласковый голос и лошадиное довольное фырканье.

Угли присыпаны пеплом. От них еще исходит жар, рыцарь ощущает его бедром. С другой стороны он чувствует тепло Бенды, хотя они не соприкасаются. Затем Арчибальд как будто окунается в тепло и легкость целиком, с головой, перед глазами мелькает причудливый образ – и рыцарь погружается в сон...