Роман о любви - C. Гарднер

- Привет, мама, - она подошла и поцеловала мать в щеку. 

- Привет, дорогая! - сказала Эбигейл и повесила на елку еще одну игрушку. 

- Чейз уже прилетел из Монте-Карло? 

- Вчера вечером, - улыбнувшись, сказала Эбигейл. 

- А Блейн? - тихо спросила Диана. 

- Она опаздывает, но будет здесь после обеда, - ответила Эбигейл, продолжая украшать елку. 

- Я давно не видела ее. Ты когда говорила с ней? - поинтересовалась Диана, садясь неподалеку от матери. 

- Ты же знаешь, какая Блейн. Она очень занята в эти дни, и у нее на самом деле нет времени, чтобы часто звонить.

Диана нахмурилась от легкомыслия, с которым ее мать относилась к этому. Знала ли она о Блейн и Габриэлле? Диана была не уверена в этом. В последний раз, когда она на самом деле видела Блейн, та выглядела и говорила, как незнакомка. 

- Ну, я думаю, мы увидим, что происходит с ней, когда сегодня вечером она приедет сюда.

Блейн так и не приехала наряжать елку. Она позвонила домой и сообщила, что задерживается в офисе, но обещала приехать. Не могла только точно сказать - когда. Она попросила всех пойти спать, потому что в конечном итоге все же приедет, и они проведут Рождество вместе. 

Блейн вошла в тихий дом и, пройдя вдоль большого зала, увидела украшенную елку. Она постояла перед ней мгновение и поняла, что елка выглядела совершенно так же каждый год. За исключением того, что это будет первый год без отца. Она грустно улыбнулась, вспомнив о том, как Артур любил раздавать утром подарки. И, как всегда, хорошие воспоминания тут же сменялись теми, которые преследовали ее каждый раз, когда она закрыла глаза. По крайней мере в течение дня она могла заполнить свое время работой, но ночью неизбежно снова и снова к ней приходили одинаковые сны. 

Она тихо прошла в сторону библиотеки. Ей вдруг пришло в голову, что это была ее самая любимая комната в этом доме. Столько всего жизненно важного произошло здесь. Здесь она вела долгие беседы с отцом и в том же самом помещении она любила и овладевала Габриэллой. Она почувствовала силу, которая возникла в ней от простых воспоминаний, и закрыла глаза, пытаясь отгородиться от жизни. Потому что жить было слишком больно, а просто существовать гораздо легче. 

Она намеренно не приехала сюда раньше. Она не понимала, как вообще будет общаться со всеми. Прошли месяцы с тех пор, как она приезжала сюда в гости. Дом, сад - все выглядело точно так же. Даже елку нарядили, как в старые времена. Но жизнь была совсем не такой, какой бы ей хотелось. Если пришлось бы загадать желание, что бы она загадала? Что она хочет на Рождество? 

Это было легко. Она хотела бы повторить один единственный час, снова и снова, всю свою оставшуюся жизнь. Она медленно пошла в сторону окна и посмотрела наружу. Сколько раз она стояла на том же месте на протяжении многих лет, искала и не находила ответов на то, чего она хотела бы для себя? К сожалению, сейчас все было по-другому. Единственного, чего она хотела, у нее никогда не будет. 

Она посмотрела вниз и, увидев графин с бордо, налила себе большую порцию вина. Посмотрев на него мгновение, она поднесла его к губам. Перед тем, как начать пить, она подняла бокал вверх и тихо отсалютовала своим страданиям. 

- С Рождеством, моя дорогая, - слезы тихо текли по ее лицу, когда она выпила все содержимое бокала. Блейн вновь налила янтарную жидкость, наполняя бокал до краев. Затем она подняла его и направилась вверх по лестнице к своей спальне. 

Она не заметила темную фигуру, которая стояла в темноте и хранила молчание. 

Хелена поспешила открыть дверь, чтобы остановить настойчивый стук. Перед ней стояла элегантная женщина. 

- Я могу вам помочь? - вежливо спросила Хелена. 

- Да, я надеюсь, что можете. Меня зовут Эбигейл Астон-Карлайл.

Хелена стояла удивленная, обе женщины искали на лицах друг друга хоть какой-то знак. В конце концов обе поняли, что между ними не было ничего, кроме прошлого. 

- Можно войти? - тихо спросила Эбигейл. 

- Да, пожалуйста, - Хелена шагнула в сторону, пропуская ее. Та медленно вошла в небольшую, но уютную гостиную. Она увидела фотографии на стенах и кофейном столике. Хелена наблюдала, как жена Артура разглядывала снимки, которые составляли ее жизнь. Эбигейл остановилась перед фото молодой Габриэллы, сидящей верхом на пони. Солнце освещало маленькую девочку так, что ее голубые глаза казались такими же, как у ее отца. Эбигейл взяла фотографию и грустно улыбнулась. 

- Артур любил лошадей… - ей не удалось сдержать печаль в голосе. 

- Да... 

Эбигейл закрыла глаза, услышав эти слова, и повернулась, чтобы посмотреть на женщину, всегда стоявшую между ней и мужчиной, которого она любила. 

- Не желаете присесть? - сказала Хелена, указав на соседний диван. 

- Да, спасибо, - затем она поставила фотографию Габриэллы, подошла к дивану и села. 

- Могу я предложить вам что-нибудь выпить? 

- Нет-нет, спасибо, - отказалась Эбигейл и опустила взгляд на пол, когда Хелена присела в кресло напротив нее. - Он никогда не переставал любить вас, - сказала Эбигейл и, подняв глаза, встретилась с удивленным взглядом Хелены. - Даже в конце. Его последние слова были о вас, - слезы побежали по щекам Эбигейл, когда она увидела, какая боль отразилась на лице Хелены. 

- Я… - Хелена отвела взгляд. Она не хотела знать об этом. Какой от этого прок? 

- Он проснулся, схватился за грудь и умер с вашим именем на устах. 

Хелена повернулась в сторону женщины, сидящей перед ней сейчас и разделяющей ее боль. 

- Он умер, сказав ваше имя... 

- Прости… - это было все, что смогла сказать Хелена. Затем Эбигейл встала, подошла к окну и посмотрела на улицу. 

- Я здесь потому, что это должно закончиться.

- Я не понимаю, - растерянно сказала Хелена. 

- Я думаю, что понимаете. Я не хочу этого для своей дочки. И я не думаю, что вы хотите этого для своей, - прямо сказала Эбигейл и повернулась лицом к Хелене. Как только она увидела ее лицо, она поняла, что была права. 

- Я не знаю, о чем вы говорите, - сказала Хелена, пытаясь скрыть свою растущую нервозность.

- Блейн - исключительная женщина. Она из тех людей, которые на самом деле добры и прекрасны. И она медленно умирает от любви. Я все эти месяцы держалась в стороне… Но больше не буду.