Прометей: каменный век II (СИ) - Рави Ивар

Утром после завтрака сходил на кузню: плечи для арбалета были готовы. Стремя для первого арбалета не стал делать, в случае необходимости переделаю. А вот пятку с двумя отверстиями, чтобы прикрепить к ложу и зашплинтовать, не забыл указать на рисунке. Попробовал согнуть плечи, уперев колено в центр: гнется и хорошо расправляется, если убрать колено. Показал свое ложе Раму, приставил плечи к нему и даль понять, что мне нужны две железные шпильки, чтобы намертво закрепить плечи. Рам почесал кучерявую голову и начал отбивать куски от крицы, нагревая ее в печи. Когда шплинты были готовы, дали им остыть и потом забили через отверстия в плечах арбалета в раму.

У меня получился общий скелет арбалета с ложем и прикрепленными к нему плечами. Теперь оставалось самое трудное: установить механизм зацепа тетивы, простой и надежный, и наладить безотказный спуск стрелы при произведении выстрела. Над механизмом я думал неделю, перебрал все свои инструменты, обшарил все закоулки, но пружину не нашел. Пружина была нужна, чтобы сделать примерно такой же спуск, как в пистолете. Зайдя в тупик в этом направлении, решил сделать более простой и примитивный механизм.

После многочисленных чертежей начал вырисовываться возможный вариант решения проблемы. Стамески у меня не было, пришлось срочно отковывать, к неудовольствию Рама. Выстукивая молоточком по стамеске, сделал проем в ложе, где у меня будет зацеп для стрелы. Под ним располагался штырь цилиндрической формы, упиравшийся в тело спускового рычага, который выглядел как длинный прямой стержень. Его передний конец крепился на оси, а задний выступал снизу ложи в качестве спускового рычага.

Для спуска тетивы надо надавить на рычаг, прижимая его кверху, при этом штырь также поднимется наверх и вытолкнет тетиву из выступа на ложе. При таком устройстве выступ должен был иметь прорезь для помещения конца стрелы, которая упиралась в тетиву. Потратил почти день, делая прорезь для того, чтобы конец стрелы соприкасался с тетивой, и формируя желобок на направляющей. Оставалось натянуть тетиву и проверить арбалет в действии. Но сегодня я настолько устал, что решил отложить тестирование на завтрашнее утро.

Утром, едва позавтракав, натянул тетиву и остановился: стрелы. Точнее арбалетного болта у меня не было, даже в голову про него не пришло. Пока искал подходящий материал, делал оперение и насаживал наконечник, прошел почти весь день. Первый выстрел из арбалета сделал уже почти в сумерках. Сразу отметил недостаточное натяжение, тетива натягивалась слишком легко. И болт оказался легким, его просто снесло в сторону из-за силы выталкивания. Но первый арбалет можно было считать получившимся. Хотя потребовал он адского напряжения сил.

Несколько следующих дней экспериментировал с длиной ложа, с длиной арбалетного болта, подбирая оптимальный вариант. Все это делалось в глубокой тайне от Мии, для которой этот сюрприз готовился. Наконец настал тот день, когда я посчитал, что улучшить показатели не смогу. Мне и так удалось добиться дальности полета болта за сто метров. И втыкался он в дерево с такой силой, что было понятно: человека прошьет насквозь.

Болтов я сделал всего три, честно говоря, при своих лучниках, которые постоянно тренировались, я не нуждался в арбалетах. Лук скорострельнее в разы, проще в изготовлении и не требует сложных механизмов. Я этот арбалет сделал только чтобы порадовать Мию, не возлагая на него особых надежд.

Когда утром Миа собиралась на очередную тренировку со своими фуриями, я продемонстрировал ей новую игрушку.

– Что это, Макс Са?

– Это арбалет, рыжая, – слово «рыжая» Мии было знакомо, а второе выговорить сразу не смогла: – Арб… – девушка запнулась.

– Пусть будет арб, – легко согласился я. – Пойдем, покажу, как из него стрелять. Глаза Мии загорелись при слове «стрелять». Дистанционным боем до сих для Нига был бой с копьем, а далеко ли метнешь копье? Мы вышли, и я показал на пальму в тридцати метрах: не был уверен, что попаду на большем расстоянии.

– Это близко, Маа стреляет вон туда, – Миа показывает на пальму в два раза дальше. Попасть в тридцатисантиметровый ствол пальмы на шестьдесят метров? Да за кого она меня принимает? Но резкие слова застыли на губах, когда увидел, с каким обожанием она на меня смотрит, на своего Великого Макс Са.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Натянул тетиву, чувствуя, что натяжение еще можно усилить, тетива натянулась для меня без особого труда. Вложил стрелу, прицелился. Понимаю, что гарантированно промахнусь, на таком расстоянии пальма не толще человеческой ноги. Вот буду выглядеть в глазах племени, а к нам уже подтянулись рыжеволосые и часть других людей глазеют, прекратив все свои дела.

Опускаю арбалет, резко вскидываю и спускаю стрелу, не целясь: так мой промах можно будет списать на стрельбу без подготовки. «Дуракам везет», – это не поговорка, это аксиома: болт попал прямо в середину ствола и вошёл в ствол на весь наконечник.

Пока выковыривал наконечник, подумал, что стрелять по пальмам больше нельзя, можно так все деревья извести. Натянул тетиву, объясняя Мии каждое движение, и вложил стрелу. Миа ожидаемо промахнулась, но не расстроилась, а только пообещала через руку дней стрелять почти так же точно, как сам Макс Са. Битый час объяснял Мии, что с заряженным арбалетом ходить нельзя, потому что на нем нет предохранителя. Вроде поняла, пообещав заряжать только перед стрельбой. Миа ушла тренироваться в стрельбе и буквально через десять минут, донесся рев буйвола.

Бегом помчался в сторону скотного двора, молясь, чтобы Миа не оказалась под копытами разъяренного буйвола. Воображение рисовало мрачную картину изломанной и растоптанной девушки, ставшей жертвой буйвола, вырвавшегося наружу. На самом деле жертвой оказался сам буйвол, тот огромный самец, которого я прочил на роль производителя. Буйвол лежал на правом боку и сучил ногами, розовая пена стекала из раскрытой пасти животного. Я не сразу понял, в чем дело, арбалетный болт попал ему сразу за лопаткой и ушел в тело по самое оперение. Миа стояла, потрясенная таким эффектом, только прикрикнув на нее, узнал, в чем дело.

Несмотря на все мои объяснения, она зарядила арбалет, лишь только скрылась с моей видимости. Размахивая им как палкой, шла, чтобы пострелять позади скотного двора, в безлюдном месте. Вероятно, она задела рычаг, и стрела сорвалась и попала в буйвола. Я внимательно осмотрел арбалет, все работало как надо, самопроизвольный выстрел исключен.

Жалко было терять такого крупного самца, но это всего лишь животное. Стрела могла попасть и в человека, и тогда было бы куда хуже. Вот так, ценой жизни буйвола, Миа получила наглядный урок, к чему приводит неосторожное обращение с оружием. Урок этот следовало запомнить, потому что каменный век не прощает вольностей и ломает даже самого сильного.

Глава 24. Каменноугольный век

Шел пятый год, как я с орбиты своей Земли попал на другую Землю, где человечество на стыке каменного и железного веков. Что-то у меня получалось, по некоторым направлениям был тупик. У меня сформировался ближний круг, среди которых наибольшего доверия заслуживали мои жены Нел и Миа, братья Нел, Раг и Бар, Хад, бывший вождь племени Гара, Лар, могучий охотник племени Гара, ставший моим военачальником. Были еще Мен из племени Выдр и Ара из племени Уна. Последний неформально занимал должность сыскаря среди племени Русов.

Рам, в чьих венах текла часть неандертальской крови, стал отличным кузнецом. Гау делал луки и тренировал лучников, а Зик был моим «геологом». Зик был сыном Хада, но не поэтому я его приблизил к себе, а по причине его смышлёности. Только одно то, что парень два месяца терпеливо точил базальтовые камни, превращая их в жернова, стоило особого отношения к нему.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Скотный двор разросся: свиньи, козы, овцы и буйволы мычали, блеяли, хрюкали, внося дополнительную какофонию звуков в жизнь племени. Практически три стороны вокруг Плажа, нашего поселения, природа сама прикрывала, а на четвертой мы выкопали ров по руслу засохшей реки. Я называл его Великим Русским рвом, местные сократили это название до Русров, так со временем и я стал его называть. На протяжении пятикилометрового рва были устроены три каменные крепости, сложенные из камней: у самого моря, у гор и примерно в центре. Ров уже однажды сослужил нам хорошую службу, когда, используя его, мы устроили загонную охоту. В результате все племя почти месяц объедалось мясом, и наш скот пополнился телятами и буйволами.