Пляж острых ощущений - Ольга Степнова

— Ну и пошли! — скомандовала мне Бэлка.

— Ну и поехали, — согласилась я.

С утра Шарова позвонила в свой клуб и дала распоряжение, чтобы столики вынесли в сквер, организовали закуску, выпивку, и заказали в фирме «Салют» самые дорогие, самые сногсшибательные фейерверки.

Никто из важных персон города на VIP-вечеринку, конечно же, не пришел, но нам это было и не важно. Главное, что суету, толкотню, приглушенное освещение и легкое опьянение всех собравшихся мы обеспечили.

Соблазн сделать свое дело и уйти незамеченным у молоточника должен был возникнуть непременно. Если, конечно, он читает самую читаемую газету в городе…

Гавичер появился внезапно, возник словно из-под земли, и сразу припал к фужеру с шампанским, словно похмельный синдром был вечным спутником его детективной работы. Я чуть не выругалась вслух, увидев, что он вырядился в белоснежный костюм. В вечерних сумерках, в рассеянном освещении скверика, он выделялся на фоне толпы, словно белый медведь среди серых собратьев.

А может, был в этом наряде некий сценический, драматургический смысл?!

Сильно я в этом сомневалась, поэтому указала Бэлке на Гавичера и покрутила у виска пальцем. Бэлка еле заметно кивнула, и маргаритки, тюльпаны и ландыши слаженно дрогнули на ее шляпке.

Я набрала номер мобильного Гавичера и, не поздоровавшись, сообщила ему:

— Минут через десять, когда еще немножко стемнеет, а толпа опьянеет и отвлечется на фейерверки, Бэл… Юлиана встанет и пойдет по дорожке к черному входу клуба. Молоточник, скорее всего, не упустит такого удобного случая и попытается ударить ее. Но вы должны будете следовать за Ульяновой… тенью, и вы должны будете упредить удар. Правда, не знаю, как вам это удастся в таком… наряде.

— Л-л-л-егко, — проблеял Гавичер, перещеголяв в заикании Михальянца. Он смачно булькнул и шумно сглотнул. Я видела, как он опрокинул в себя новый бокал шампанского, и с ужасом поняла, что детектив пьян в стельку.

«Факир был пьян», — припомнилось мне.

«А кролик обосрался», — любил добавлять Сазон.

Оставалось надеяться, что раз Гавичер все же пришел, то на что-нибудь он, да сгодится.

— А теперь, господа, — заорала ведущая в микрофон, — гвоздь программы!

Бэлка так подсуетилась, организовывая эту псевдовечеринку, что здесь была даже ведущая — бойкая дамочка средних лет, отблескивающая люрексом. Она умудрялась худо-бедно руководить праздной, пьяноватой толпой, задавая слаженность ее действиям и передвижениям.

— Фейерверки! — крикнула дамочка, полыхнув люрексом. — Да здравствует самая известная русская в Голливуде!!

Толпа дрогнула и подтянулась к центру скверика. Белый костюм Гавичера маячил недалеко от подиума, на котором восседала Бэлка.

Я сидела за маленьким пластиковым столиком, слева от сцены, и делала вид, что увлеченно слежу за шоу. Громыхнул залп, в небо взлетел яркий букет разноцветных огней. Одновременно с выстрелом Шарова встала и, не торопясь, медленно пошла к зданию клуба.

Белый костюм отделился от подиума и двинул за ней, держась на почтительном расстоянии. Я зачем-то достала мобильный и попыталась настроить фотокамеру, но освещения было недостаточно.

Если Гавичер завалит мне операцию, я придушу его собственными руками.

— Наконец-то я вспомнил, где я вас ви-ви-видел, — прозвучал у меня над ухом бархатный баритон.

Я чертыхнулась, подняла голову и увидела Михальянца. Почему-то я совсем не учла, что самый скандальный в городе журналист не пропустит такого события, как эта липовая вечеринка. Снова бабахнуло так, что заложило уши. Толпа завизжала и зааплодировала. Бэлка семенила по тенистой, петляющей между кустами дорожке, Гавичер крался следом, отсвечивая белым костюмом.

— Вы не-не-не-невестка Сазона Сазонова! — радостно сообщил мне Михальянц и присел напротив, на пластиковый стульчик. Сегодня он выглядел еще привлекательнее — свеженький, бодренький, с любопытным блеском в глазах.

— Ш-ш-ш-шли бы вы лесом, — прошипела я, заразившись его заиканием.

— Вполне настоящая вечеринка, — проигнорировал Михальянц мою нелюбезность. — А вы гово-во-ворили — «утка»!

— Уйдите!

Я потеряла Бэлку из вида. Дорожка сделала крутой поворот, и Шарова скрылась за густой завесой кустарника. Белый костюм притаился за широким стволом какого-то дерева, — кажется, это был дуб.

— Вы что-то опять сни-ни-нимаете? — указал Михальянц на мой мобильник. — По-моему, освещения недостаточно.

— Пшел вон! — крикнула я, но мой крик совпал с новым залпом салюта и визгом толпы.

— Ваша подруга здорово потратилась на эту липовую вечеринку! — воскликнул парень с самым редким на земле именем. — Скажите, ведь это она так усиленно изо-зо-зображает Юлиану Ульянову? Зачем? Надеется по-по-получить по башке?

Я резко встала и выплеснула шампанское в его наглую морду.

— Значит, я прав! — Он достал из кармана брюк платок и стал вытирать им лицо. Даже в темноте было видно, что платок свеж и идеально отглажен. Утеревшись, Михальянц развернулся и вразвалку пошел к толпе.

Бэлки так и не было видно, белый пиджак по-прежнему подпирал дуб.

Я набрала Бэлкин номер. Она ответила сразу, и у меня отлегло от сердца.

— Ты где?! — крикнула я, прикрыв рукой микрофон.

— Какой-то гад закрыл черный вход! А мне нужно в туалет на полном серьезе! Где Гавичер?!

— Сидит в засаде под дубом, не бойся!

— Да я и не боюсь! Я в туалет хочу! Слушай, плевать на Гавичера, я пошла через центральный… — Она вдруг замолчала и еле слышно сказала: — Ой…

— Что, Бэлка?!

— Ой…

В лучшем случае, она не добежала до туалета, в худшем…

— Бэлка!!!

Телефон ответил шрапнелью коротких гудков.

Я бросилась туда, где белел Гавичер. Сзади грохотали залпы салюта, слышались восторженные вопли толпы. Я бежала так, что, казалось, ноги не касались земли. Остановившись у дуба, я крикнула:

— Гавичер!

Детектив не пошевелился. Он стоял, обняв толстый ствол дерева, припав щекой к шершавой коре.

— Гавичер!! — Я перепугалась, что детектива убили, но затылок его был цел, спина не была прострелена и в ней не торчал нож. Зато Сеня громко храпел, причмокивая, как младенец.

Гавичер спал!!! Лучший в городе детектив задрых при попытке задержания опасного преступника. Не нужно было проводить экспертизу, чтобы понять, что он вдрызг пьяный, — в воздухе витал дух крепчайшего перегара. Похоже, Сеня начал утром с пивка, продолжил водочкой из графинчика, прописавшейся у него на рабочем столе, а сверху накидал шампанского. Похоже, умение спать стоя, досталось ему от черкешенки-бабушки…

Факир был пьян…

«И реквизит забыл в гримерке», — любил добавлять Бизя.

Я обстучала Гавичеру карманы, нашла за брючным ремнем предмет, похожий на пистолет, выхватила его и побежала к зданию клуба. Нет, прежде чем побежать, я сдернула с лучшего в городе детектива штаны. Пусть думает, что хочет, когда проснется.

Бэлку я увидела сразу. Она сидела, прислонившись к двери черного входа, пыталась мне что-то сказать, но только беззвучно раскрывала и закрывала рот. Поняв, что говорить у нее получается плохо, Шарова стала бурно жестикулировать, указывая на свою голову, с которой слетела шляпа. На рыжем затылке топорщился поролон. Бэлка походила на сломанную куклу, у которой батарейки уже на исходе.

— Он ударил тебя?! Оглушил?! Где он?!! — переорала я новый салютный залп.

Шарова ткнула пальцем туда, где шумела оживленным движением улица. Я не сразу поняла, почему так резко тормозят все машины, почему они так истерично сигналят и забирают резко кто вправо, кто влево. Через секунду я увидела, что наперерез движению несется почти двухметровый верзила. Он увиливал от машин, хватался за капоты и перепрыгивал через них. За ним со всех ног, не уступая верзиле ни в скорости, ни в ловкости, бежала невысокая женщина в спортивном костюме. В тетке я с удивлением признала Анну.

Полосу встречного движения отделял высокий бетонный отбойник. Верзила легко перемахнул через него. Анна почти наступала ему на пятки. Отбойник тоже не стал для нее препятствием, она взлетела над ним, словно только и делала всю жизнь, что сигала через такие отбойники. Что она будет делать, если догонит верзилу, я понятия не имела, поэтому бросилась ей на помощь, но не успела сделать и двух шагов, как увидела, что парень нырнул в какую-то притормозившую машину и та, обогнав поток по обочине, скрылась из виду.

В отчаянье я пальнула из пистолета в воздух. Я не сильна в боевом оружии, но то, что было у меня в руке, оказалось пукалкой, стреляющей пластмассовыми шариками. Я отшвырнула игрушку под колеса какой-то машины, вернулась к Бэлке и уселась на землю с ней рядом.

— Элка, он возник как будто из воздуха, — обрела дар речи Шарова. — Я с тобой говорила, и вдруг меня по башке чем-то тяжелым — бац! Но парик, поролон, шляпа… ты знаешь, мне даже не больно было! Я случайно нажала в телефоне отбой, когда с тобой разговаривала. Обернулась, а он стоит и смотрит на меня удивленно, словно я приведение. Я ведь не упала, не покачнулась от удара даже! Элка, я его видела! Она и правда похож на Бизю! Рост, фигура, лицо… даже лицо!