Без воздуха - Загорцев Андрей Владимирович

Я поплелся искать электричество. Движок я нашел довольно быстро, ориентируясь на шум и тарахтение. Однако, как оказалось, пришел зря.

Возле здоровенного дизельного агрегата на колесах толпилась куча технического люда.

— И чтобы ни одна блядь свои сопли сюда не кидала! — слышался рев помпотеха, шкафоподобного усатого капитана третьего ранга. — Здесь пост выставить! Моряка, бля! С ружьем, бля! Вы, маслопупы гребаные, не дай бог хоть один скачок напряжения будет — всех урою!

Ясно, только меня тут и не хватало. Да еще с украденным кабелем. Придется уйти не солоно хлебавши.

Я поплелся обратно, на ходу придумывая отговорки для Федосова. На хрена я тогда этот кабель тащил?

Навстречу мне попался матрос с катушкой провода, который он разматывал, и телефоном через плечо.

— Скиба, ты?

— Привет! — обрадовался мой недавний знакомец. — Прибыли уже? А меня Масел отправил полевку кинуть от коммутатора на технарей. Линейщики, будь они неладны, вечно тупят. Как добрались? — Скиба присел на пригорок, явно намереваясь передохнуть и посудачить.

— Нормально. Как короли, морем шли. Тут неподалеку высадились.

— Блин, а мы транспортом-скотовозом в твиндеках. Чего здесь бегаешь? На фишку, что ли, отрядили?

— Электричества хотел надыбать, кабель есть. А возле движка, помпотех всех строит, орет благим матом. Хрен подберешься, да из электриков никого не знаю. Так что обломился по полной.

— Кабель, говоришь? А сколько?

— Да катушка примерно такая. — Я развел руками, показывая размер.

— Ха! Ну, если поделитесь, то с электричеством Масел порешает на раз-два отставить.

— Он что, с помпотехом или с электриками дружит?

— Не хрен в Тулу переться со своим самоваром и пряниками. Мы сами с усами. Пойдем. Я полевку докину, подцеплюсь, со старшинкой нашим переговоришь.

Я помог матросу дотащить кабель до палатки техников.

Там связист снял с себя телефон, установил его на раздвижной столик, подсоединил контакты, крутанул ручку вызова.

— Алло, «Святка», как слышишь? Даю отсчет: пять, четыре, три… ага.

Связисты действительно оказались сами с усами. В хозяйстве моего земляка Николая Сергеевича были две машины. Одна — сама радиостанция, вторая — силовая установка, предназначенная для выработки электричества.

Сергеич выслушал меня, покрутил головой и проговорил:

— Только чтобы ни один моряк ни слухом ни духом! Кабель маскируйте. Еще не хватало, чтобы помпотех или начальник связи засекли. Давай, тащи катушку. Плафонов нету, а патроны под лампочки есть. Абажуры сами склепаете из газеток. Ну, давай шустренько.

Я помчался за катушкой с кабелем. Навстречу мне попались Зеленый и Киев, тащившие в руках какие-то длинные трубы. Они вроде бы от кого-то убегали.

— Стоять! — заорал я. — Стрелять буду!

Разведчики остановились.

— Балет, ты, что ли? — спросил Зеленый.

— Ага, я! Чего прете, хулиганы?

— Да столы, кровати, пирамиду получили. Смотрим, печки стоят в палатке, под склад переделанной. Мы одну вытащили, за трубами пошли, а там уже вахту выставили. Матрос орать дурниной начал, шум поднялся. А ты как? Свету нашел?

— Сейчас приведу ее, — пообещал я и побежал за катушкой.

Кабеля вполне хватило и на связистов, и на прокладку линии от силовых установок до нашей палатки. Маслов присоединил его к своей электростанции, а я замаскировал, прикопал и засыпал листьями.

Разводку в палатке сделал Скиба. Он прикрутил розетку на дощечку на столбе и с моей помощью протянул под потолком кабель с патронами.

— Сейчас у вас будет свет, — громко возвестил матрос и умчался.

Через пару минут лампочки ярко вспыхнули.

— Ура! — вполголоса заорали наши разведчики. — Света пришла!

Вот если бы ее не было, упали бы мы на шконки, кое-как расставленные среди ящиков, и заснули. А теперь видно, что бардака в нашей палатке хоть отбавляй. Пришлось нам заниматься наведением порядка. Шконки мы расставили по линеечке. «Каюту» каплея аккуратно занавесили плащ-палатками, поставили туда стол, стул, койку. Над лампочкой соорудили абажур.

Еще одна головная боль — печка. Она есть, а дрова где? Любая инициатива на флоте наказуема. Так что товарищи, притащившие печку, вперед, на заготовку!

А Федосов совсем с ума сошел. Если есть печка, то должен быть истопник, инструкция и средства пожаротушения. Гобой со Смирновым отправились добывать огнетушитель. Я сидел за столом и со слов Федосова писал инструкцию для истопника.

Когда же мы спать-то ляжем? Александр Палыч никак не уймется.

Рихтер с Уткиным притащили откуда-то несколько досок и полную плащ-палатку песка, соорудили в углу макет местности. Интересно, а где нормально сколоченный ящик из ротной матбазы?

Потом матросы приволокли со склада оружейную пирамиду и нашли для нее место в палатке. Федос прилепил внутрь заранее припасенную опись и навесил замок. Мы сдали ему оружие, которое прежде громоздилось у стены палатки.

Надо Федосову по голове дать, чтобы он вырубился и не развивал такой кипучей деятельности. Если бы он нашел доски, то устлал бы ими палубу, которую мы потом с остервенением драили бы.

Эту мысль я от недостатка ума высказал вслух.

— Доски! — заорал Саня. — Они в кузове грузовика! Водила Симоненко, нашего призыва!..

Короче, до рассвета мы спать так и не легли.

Утром появился наш каплей с кучей карт под мышкой и остолбенел.

— Федосов, это точно наша палатка?

— Так точно, товарищ каплей! — бодро отрапортовал старшина.

В палатке настланы дощатые сосновые полы, уже надраенные и блестящие в утреннем свете. В углу аккуратным штабелем сложены ящики с имуществом. Стоит пирамида, закрытая на замок. Одноярусные койки выровнены по линеечке. Полка с шеренгой котелков. Посреди палатки стоит печка, на хрен не нужная в местном климате. Рядом с ней большой корабельный вентилятор гонит волны прохладного воздуха. Ящик с песком, лопата и красный огнетушитель. Он не заправлен, но кто об этом знает?

Капитанская каюта обставлена как положено. На шконке имеется матрас, подушка и одеяло. Все аккуратно заправлено.

Тихо разговаривает радио в магнитоле.

На столе стоит кружка, полная горячего кофе, на подкотельнике пара бутербродов с паштетом и салом. Вообще-то, все это я готовил для себя, но раз уж зашел командир и обратил внимание, то, конечно же, товарищ капитан-лейтенант, это для вас!

Поповских с яростным удовольствием сжевал бутерброды выпил кофе и потянулся.

В палатке кроме меня и Федосова никого не было. Остальные услышали сигнал с фишки, предупреждающий о подходе командира, ринулись наружу, принялись устраивать дорожки и окапывать палатки.

Поповских присел возле печки, достал из кармана кителя пачку сигарет и начал потрошить ее. Она оказалась пуста.

— Так, моряки, минут через пятнадцать командир части начнет обход. Что вам еще сказать?

Мы с Федосом пожали плечами.

— Правильно, а сказать вам и не хрен! Даже свет откуда-то притащили. После обхода мне разрешили отдыхать, я ночью на ЦБУ дежурил. Балет, клеишь карту, делаешь все надписи. Образец у меня в тетрадке есть. Карандаши, клей…

— У нас все в ящиках есть, — скромно потупив глазки, напомнил я.

— А, ну да, ты же прирожденный штабной! — хохотнул Поповских. — Я как лягу спать, мальчишек тоже отбейте, пусть отдохнут. Нас до вечера, трогать не будут, ни в какие команды, ни на охрану. Еще не все подразделения сосредоточились — в карауле пока вторая рота стоит. Фишку выставьте и организуйте связь в дежурном приеме с ЦБУ, таблицы у связистов уже заложены. Шмотье мое где?

— В вашей каюте, товарищ каплей.

— Ясно. Надо в камуфляж переодеваться, а то в этой тужурке как идиот. Кстати, Саша, группу тоже в комбинезоны американские наряжай. Черт, курить охота. Табак есть, а трубку дома забыл.

— Найти сигарет, товарищ каплей? — спросил Саня.

— Да к дьяволу эти сигареты! Я на боевых трубку курю и бороденку отращиваю. Табак взял, а трубку потерял, наверное, где-то с этими переездами. Все, давайте по плану.