Анты - Олег Артюхов

её для связи и доставки. Но для этого надо отправляться к древлянам, ставить там пост, поскольку местный главарь Ингор имеет на нас зуб. Второй, основной: насколько я помню, нынешняя антская культовая столица Табор стоит на притоке Тясьмина Сухом Ташлыке. Это к западу от Нижнего Днепра. Так вот. В тех краях из верховых болот на каменистой возвышенности берут начало пять рек: Тясьмин, Сухой Ташлык, Ингул, Ингулец и Великавись. На их истоках с незапамятных времён разрабатывались россыпи шлифового золота. А раз есть шлиф, должны быть и жилы. В это время россыпи точно ещё не тронуты. Силами братства ковалей нужно организовать добычу. Третий, самый лёгкий: дважды в год по ту сторону Румынских Карпат по Тисе и далее по Дунаю проходят золотые караваны с приисков, везут полугодовую добычу в Константинополь. В караване может быть от четверти до полутонны золота в самородках и грубых слитках.

– Зверо, ты гений, – вскочил я с места, – это решит все наши проблемы! И задействуем мы все три варианта, каждый в своё время, в той же последовательности, как и предложил Зверо. Мне всё равно придётся ехать к князю на Буг, вот по пути и заскочу к порталу, только время надо подгадать. А добычу требуется организовать как можно раньше. Завтра же напрягу Асилу, пусть готовит экспедицию. А, когда всё завертится, грабанём и золотой караван, авось у Византии не убудет. Как вам идея Зверо, братцы?

Все одобрительно загудели и дали добро, но всё же решили придерживаться старого принципа, что богатый не тот, у кого много денег, а тот, кому их хватает. Потом принялись ломать голову по поводу численности, структуры и вооружения будущих полков, ведь только из местных придётся набирать тысяч сорок. А для вооружения в первую очередь нужен хороший металл.

– А в чём, собственно, проблема? – продолжил сыпать идеями коренной киевлянин Зверо, как выяснилось, большой знаток географии и геологии Украины, – а Кривой Рог на что? Руда есть и на берегах Ингула, а в устье Псёла на левом берегу рудные выходы прямо на поверхности и копать не надо. Руда с большим содержанием и природными присадками, ломай и грузи. А угля в низовьях Десны можно нажечь сколько угодно, благо там непролазные леса, сплошь берёза и дубы. Рудные места на Псёле найти просто: пять километров или по-местному семь поприщ налево от реки и столько же от Днепра. Там должны быть небольшие речки, не помню какие, поэтому руду нужно вывозить плоскодонными паузками, они объёмные и по любому мелководью пройдут. А в дальнейшем нужно организовать плавку металла на месте.

– Решено! Берём предложение Зверо за основу. Если на вече нас не обломают, то сразу начинаем действовать. А вот как наковать столько доспехов и оружия, надо крепко подумать.

На другой день мы опять потопали на торг. В этом мире быстроаллюрная ездовая лошадь считалась не только средством передвижения, но и знаком статуса и престижа. Примерно, как шестисотый мерседес в начале девяностых годов двадцатого века. В эти времена по определению любой всадник являлся вожем или знатным воем. Лошадей здесь ценили, холили и лелеяли. Не всех, конечно, а статусных, породистых.

Несмотря на будний день, торжище волновалось и ровно шумело. Бродили озабоченные покупатели, которых цепко высматривали и хватали за рукава продавцы и зазывалы, вяло общались завсегдатаи. Оглядевшись, я кивнул Марку, указав на парня, сидевшего у поилки и с закрытыми глазами гревшегося на утреннем солнышке. Поскольку самым заядлым лошадником среди нас считался Марк, то ему и поручили играть первую скрипку в переговорах и торге.

– Эгей, парень, здрав будь, – тень Марка легла на лицо юноши, – проснись, не то светлый Хорс лик подпалит.

– Поздорову, дядько, – встал парень.

– А не Ксатром ли тебя кличут?

– Ага, Ксатром.

– Давеча Раткон баял, что ты можешь нам с комонями подсобить, – парень кивнул, – меня зовут Марк, куда идти то?

А идти пришлось пару вёрст через луг, что за ремесленной слободой и далее через рощицу на холме. Там на берегу малой речушки стояли пять шатров и бродил табун коней рыжей и гнедой масти. Изредка попадались тёмные, почти вороные. С первого взгляда стало ясно, что нам нужны именно эти сильные холёные лошади.

– Вот, – гордо вскинул голову Ксатр и похлопал лошадь по мощной шее, – это настоящие сарматские кони, а не те собаки с копытами, что на торгу стоят. Пойдёмте к атааману, он обещал Раткону, что продаст вам восемь кобылиц.

– Э-э-э, а почему кобылиц? – немного растерялся я, – нам нужны боевые кони.

– Ясное дело для боя. Какой из жеребца боец, чуть гулящую кобылу учует и ищи его в поле, и в бою подведёт, нипочём не послушает. А оно вам надо? Если для скока или ловитвы, то берите жеребцов, а для боя только кобылы, они послушные и не такие чуйкие. Вон атааман рукой машет, ступайте к нему.

Через пару часов, заплатив за каждую кобылу по три золотые номисмы, мы уводили из табуна своих лошадок. Сначала они упрямились и норовисто дёргали головами, вырываясь из чужих рук. Потом пригляделись, успокоились. Правда, всю дорогу пришлось их уговаривать и задабривать хлебом и морковками, взятыми у коновала.

Вот так мы стали обладателями великолепных сарматских лошадей, статных, сильных, отлично сложенных, выезженных и приученных к тяжести доспешных всадников. Нам и впрямь достались идеальные боевые кони.

Мастерские шорников находились за торгом в ремесленной слободе. Пожилой мастер с двумя сынами и подмастерьями тщательно снял мерки с каждой лошади и на кусках бересты острым стилом долго делал пометки и царапал наши пожелания по устройству сёдел и упряжи. Впервые столкнувшись с необычным заказом, он скрёб макушку, пытался переиначить по-своему, но мы настояли на пошиве привычной нам конской справы. Для этого времени она выглядела фантастически: сёдла казачьего типа с двумя набитыми конским волосом кожаными подушками на деревянной основе, толстый двухслойный войлочный подклад, требеньки, подпруги, седельные троки, путлицы со стременами, а также усиленная упряжь с подперсьем и паквами с учётом обвеса конной бронёй. У того же шорника заказали кожаные ногавки для защиты лошадиных ног. Сговорились заплатить за работу металлом. Обещание оплаты серебром и золотом решило вопрос, и мастер честно признался, что уже хотел нам отказать, но желание заработать пересилило. Пришли соседние шорники судили-рядили, пошумели и обещали через седьмицу всем миром сделать.

В кузнечной слободе удалось сговориться с двумя молодыми ковалями, бывшими подмастерьями Асилы на изготовление конского доспеха-чалдера. Оба мастера сразу уловили суть и смысл такой защиты и загорелись интересом к совершенно новому изделию.