Плутовка - Камилла Мортон

Это известие ошеломило Вирджинию, одновременно наполнив ее сердце невыразимой радостью. Что бы ни произошло в их отношениях в дальнейшем, теперь она знала, что в ней есть частичка Рича, его плоть и кровь. О таком подарке судьбы она и мечтать не смела. Душа ее ликовала.

Вирджиния понимала, на что себя обрекает — ее ребенок появится на свет с позорным клеймом «незаконнорожденный». Но она готова была к любым испытаниям, которые сулило ей будущее, готова была защищать зревшую у нее под сердцем новую жизнь.

Об этом она думала, сидя в поезде, увозившем ее в Лидс. Самым сложным было рассказать все родителям. Но Вирджиния решила повременить с этим. Хотела хоть на время сохранить свою тайну для себя одной. Она расскажет им, когда скрывать уже будет невозможно.

Одно она должна им сообщить, но сделать это Вирджиния решила после Нового года: что она не сможет поехать в Америку. Сначала она должна родить.

В письме, которое передала Нэнси, Вирджиния сообщала Ричу о своей встрече с Гленом Гринуэем, о том, что она оказалась права: Бобби попал в тот отель только затем, чтобы встретиться со своим товарищем, никакой иной причины останавливаться там у него не было. Она в деталях описала свою встречу с мистером Гринуэем, указав, где его можно найти, на тот случай, если Рич пожелает услышать подтверждение от него лично.

Она не стала сообщать ему о своей беременности, поскольку не хотела выглядеть в его глазах шантажисткой, ищущей любой предлог, чтобы привязать его к себе. Ей хотелось, чтобы его подтолкнула к ней любовь, а не что-то другое.

13

Поэтической меланхолией веет зимой от вересковых пустошей Йоркшира к северу от Лидса. Это нетронутый, дикий, пустынный и печальный край, край болот и туманов, где горизонт теряется в дымке, то серебристо-серой, то темно-синей. В воздухе разлиты умиротворенность и тишина, нарушаемая лишь криками кроншнепа да журчанием суетливого ручья.

День выдался морозным, воздух был прозрачен и свеж. Земля словно окаменела, а редкие деревья, осмелившиеся вырасти и выстоять вопреки стихии, были подернуты седым инеем.

Наевшись до отвала жареного гуся, сливового пудинга и всех тех яств, которые прочно ассоциируются с Рождеством, Вирджиния, Лесли с мужем, Мэдлин с двумя детьми взяли с собой трех молоденьких терьеров и отправились прогуляться по знакомой с детства тропе, которая вела к самой главной достопримечательности этих мест — водопаду, низвергавшемуся по обледенелым камням откуда-то с верхних болот.

Они зашли на середину узкого каменного моста и начали предаваться старой детской забаве — бросать веточки в кристально прозрачную воду, а потом с радостными воплями перебежали на противоположную сторону, чтобы посмотреть, чья выплывет первой. Веточки застревали между валунов, и тогда приходилось начинать все сначала.

Это было веселое Рождество, семья снова собралась вместе, и единственным, что омрачало праздник, было отсутствие Бобби. Хотя с тех пор, как все узнали истинные обстоятельства его гибели, атмосфера немного разрядилась, поскольку теперь им не было нужды что-то скрывать друг от друга.

Веселые, довольные они вернулись домой. Родители ждали их в гостиной, мгновенно наполнившейся детским смехом и собачьим лаем.

Вирджиния, с пылающими после прогулки на свежем воздухе щеками и сияющими глазами, вслед за остальными прошла в комнату, смеясь над очередной шуткой, которую отпустил муж Лесли. Вдруг она опешила, и сердце ее затрепетало, едва она увидела поднимавшегося с кресла ей навстречу человека.

Улыбка застыла у нее на устах, хоть сердце уже ликовало. Она с трудом сдержала себя, чтобы не броситься к нему. В комнате воцарилась тишина. Все как будто одновременно обратили внимание на незнакомца — чертовски красивого джентльмена, разве что показавшегося им излишне сдержанным.

После того, как незнакомец был представлен, Мэдлин и Лесли выгнали из гостиной детей и собак, оставив Вирджинию и Рича наедине с притихшими родителями. Появление полковника Дикерсона явилось для них полной неожиданностью, но они были рады видеть его, как рады были и тому обстоятельству, что с недоразумениями вокруг смерти Бобби наконец покончено.

— Вирджиния, мы предоставляем тебя полковнику Дикерсону, — сказала леди Вудсворт и обратилась к Ричу: — Ведь вы согласитесь поужинать с нами?

— Благодарю вас, леди Вудсворт, но, боюсь, я должен возвращаться в Донкастер.

На лице леди Вудсворт мелькнуло разочарование. Ей понравился этот джентльмен, и она уже не возражала против того, чтобы Вирджиния возобновила свою работу в Стэнфилде, в надежде на то, что там у них появится шанс поближе узнать друг друга. Это казалось куда более подходящим вариантом, нежели поездка в Америку.

— Что ж, возможно, как-нибудь в другой раз?

— Разумеется. Буду очень рад.

Родители оставили их одних, и Рич подошел к Вирджинии. На губах его играла вежливая улыбка, как будто в том, что он вот так неожиданно нагрянул в Иденторп, не было ничего странного. Впрочем, что бы ни привело его сюда, она была рада ему. Вот только делать вид, что она воспринимает его визит как нечто само собой разумеющееся, оказалось нелегко.

— Здравствуй, Вирджиния, — тихо произнес Рич, не представляя, как он мог все это время жить без нее.

Пожалуй, впервые он видел ее в такой непринужденной обстановке. Это ей удивительно шло. Какое прелестное, умиротворенное выражение лица! И эти неубранные волосы, нежный румянец на щеках после прогулки на свежем воздухе… В тот момент ему страстно хотелось одного — предаться с ней любви.

Нэнси сказала ему, что Вирджиния на Рождество останется в Лондоне, поэтому Рич не рассчитывал увидеть ее здесь, в Иденторпе. После прочтения ее письма он был обуреваем самыми противоречивыми чувствами, пока наконец не счел, что с его стороны будет свинством не явиться к родителям Вирджинии и не принести им свои извинения за то, что позволил себе несправедливо осудить их сына.

Если Вирджиния не отказалась от своего намерения ехать в Америку, то, как он полагал, для них обоих будет лучше больше не встречаться. Именно из этих соображений он приехал в Иденторп на Рождество. И еще одно… Он боялся встречи с ней, боялся, что в последний момент дрогнет, не устоит. Когда ее мать сообщила, что Вирджиния решила провести Рождество с ними, Рич был на седьмом небе от счастья.

— Рич, скажи на милость, что ты здесь делаешь! — воскликнула Вирджиния.

— Получив твое письмо, я решил, что должен извиниться перед твоими родителями. По крайней мере… Я все равно был здесь неподалеку, в Донкастере, у друзей, так что для меня не составило особого труда…