Жена тёмного князя 2 (СИ) - Алёна Цветкова

и холодный, неприятный свет солнца. А потом надо мной снова склонилась я, закрывая собой от обжигающих лучей. И сейчас я была немного другой… Нет, внешность была такая же ужасная, но я явственно ощутила тепло, которое исходило от меня, от моих рук, которые потянулись и накрыли меня, защищая от страшного и незнакомого мира.

— Ничего себе, — выдохнула я шепотом, — я и не знала, что ты так можешь…

— Гур, — выдохнул Правый и обессиленно повис на моих руках. Я подняла уставшую птицу. Хорошо, что он не такой, как Левая, мелькнула мысль. Ее я бы не подняла при всем желании. Даже сейчас Правый ощутимо оттягивал руки.

— Правый, — я встала, держа в руках гурлинку, — спасибо тебе. Я все поняла… Значит у нас с Сенькой все может получится, да? — И пояснила, — мы хотим вытащить его любимую девушку из Пределов Жизни. А она светлая, чтобы выжить здесь, ей нужна привязка к одному из твоих племянников.

— Гур, — угукнул Правый и затрещал клювом… когда они с Левой были маленькими, именно так выпрашивали у меня еду.

— Да, точно, — я рассмеялась, — ты же голоден. Идем, я дам тебе самую большую рыбу. Ты заслужил.

Глава 21

— Ыш?!

Борис пришел в себя сразу после захода солнца. Обычно я ждала его пробуждения, чтобы побыть с ним немного, но сегодня я отговорилась головной болью и отправилась в постель еще до ужина. И сейчас старательно делала вид, что уже сплю.

— Ася? — Борис за моей спиной замер, осознавая, что день прошел и наступила новая ночь. — Ты уже спишь? Устала? — Он завозился и прилег рядом со мной. Осторожно обнял. Я старалась дышать ровно, чтобы не выдать себя. И ни о чем не думать. Я совсем не хотела его обманывать, но у меня не было выбора. Если Борис заподозрит, что мы с Сенькой собрались в Пределы Жизни, то нам обоим не поздоровится.

Может быть мне, конечно, следовало рассказать мужу правду о том, что Сенька собирается вернуться в Пределы Жизни, если я не помогу ему вытащить Лизу, но я каким-то шестым чувством, на уровне интуиции, знала, нас не поймут. Решат, что все это пустые угрозы, на которые не стоит обращать внимания. Ну, может опять нальют кружечку вина парнишке… или тумака дадут, чтоб не дурил.

А он не дурил. Он был в отчаянии.

И поэтому я продолжала лежать без движения, мерно дыша и ни о чем не думая. Борис, не дождавшись от меня ответа, тяжело вздохнул и поднялся. Накрыл меня одеялом и вышел из дома. Кажется, мне удалось скрыть наши замыслы.

На дело мы с Сенькой вышли сразу после рассвета. Это было единственное время, когда в поселении никто не бодрствовал, а значит не было риска, что кто-то нас заметит. Подготовились мы к походу еще вчера, тайком сложили припасы на два дня пути в кустах. К счастью деревенька, как две капли воды похожая на Жутово, в которой жила Сенькина возлюбленная, была совсем недалеко, день пути от ближайшей крепости.

Маршрут мы тоже продумали очень тщательно. Безопаснее всего было передвигаться по Мертвым землям. За день мы как раз доедем до места. Я уже знала, что днем за Мертвыми землями следят не так уж и тщательно, поскольку считается что нежить представляет опасность только в темное время суток. Значит даже если мы будем двигаться близко к Пределам, нас, скорее всего, не заметят. Ночью же, спрятав телегу с лошадью в укромном уголке, мы по-быстрому смотаемся в Пределы, заберем девушку, и завтра вечером уже будем дома. Никто не успеет испугаться.

Чтобы Борис не рванул мне навстречу, я, не вдаваясь в подробности, написала ему коротенькую записку. Мол, не теряй, любимый, я вернусь завтра вечером.

С собой мы брали не только запасы, но и гурлинок: Правого и Четвертого, которого Левая сама выбрала, каким-то образом определив, что этот ее ребенок имеет все шансы назвать Лизу своей хозяйкой. В случае неудачи, я должна была с помощью Правого привязать девушку к гурлинке принудительно. Как в прошлый раз, когда я связала между собой Левую и Ваську.

— Поехали? — Взволнованный Сенька готов был стегнуть вожжами лошадь, отправляясь в путь.

Я мысленно пробежала по пунктам нашего плана, не забыли ли чего, опустила руку в корзинку, в которой сладко спал Правый, согревая белоснежного птенца, и кивнула.

— Поехали…

Конечно же, волновалась я так, что сердце просто выпрыгивало из груди, а голова слегка кружилась от тысячи испуганных мыслей, гудящих словно пчелиный рой. Сенька тоже выглядел довольно бледным и не уверенным. Однако мы оба были слишком упрямы, чтобы признаться в своих страхах, ведь это значило бы, что поход наш закончится не начавшись. И значит нам просто не стоило все это затевать, обманывать друзей и близких. Особенно Бориса…

Дорога была скучной. Лошадь мерно шагала, солнце светило, ветерок накатывал легкими порывами… ехали мы по степи, и здесь его ничего не сдерживало. Правый и Четвертый позавтракали рыбным филе и теперь дремали в своей корзинке. Мы с Сенькой обошлись без завтрака. У меня кусок не лез в горло: когда успокоилась паника от того, что я все таки решилась на эту авантюру, проснулась совесть. И теперь терзала меня. Я вдруг представила себя на месте Бориса, вернее вспомнила, как сильно я переживала, когда он однажды не вернулся из Пределов… Сенька тоже нервничал. Он ничего не говорил, но я видела, как временами бледнело его лицо, и как сильно он прикусывал при этом губу… Вероятно, его мысли тоже были полны страхов и сомнений.

В полдень мы остановились на привал, накормили-напоили лошадь и дали ей немного отдохнуть. Сами тоже немного подремали, прячась в тени телеги. А потом снова не торопясь ехали, умирая от жары, скуки и душевных терзаний. Сенька каким-то образом определил, что мы успеваем к конечной точке нашего пути тютелька в тютельку.

Когда день стал клониться к вечеру, стало полегче. Солнце уже не пекло так сильно, чтобы обжигать кожу. По дороге нам попался небольшой овражек с ручейком, и нам удалось напиться вволю холодной, до ломоты в зубах, водой. Та, что мы взяли с собой, согрелась и стала просто отвратительной на вкус.

— Все, — Сенька повернул ко мне бледное, с искусанными в кровь губами, лицо, — приехали… Здесь, — он кивнул на небольшой, полупрозрачный лесок, — спрячемся до ночи. А потом пойдем…

— Не переживай, — растянула я губы в улыбке, желая приободрить парня, — все будет хорошо.

— Ага, — Сенька тоже улыбнулся.