Развитие силы воли. Уроки от автора знаменитого маршмеллоу-теста - Уолтер Мишел

Более 86 % учеников – представители городских национальных меньшинств с низким уровнем доходов{15}. Они приходят в школу в 7:30 утра и остаются в ней до 16:30 или 17:00. Летом организуются дополнительные учебные занятия в течение двух-трех недель. Посещение школы родителями приветствуется во многих программах. Дети отбираются в школу с помощью специальной лотереи, так как в этих школах недостаточно мест для всех, кто заслуживают такого шанса. Школы KIPP в Нью-Йорке работают по программам, созданным по образцу той, которую Дэйв Левин и Майк Файнберг начали реализовывать в 1994 г. в пятом классе одной из школ Хьюстона. В 2014 г. по всей стране действовала уже 141 школа KIPP, в которых занимались около 5000 старшеклассников.

Одна из таких начальных школ находится в той части Манхеттена, которая заселена преимущественно выходцами из стран Латинской Америки и афроамериканцами. Она расположена всего в нескольких кварталах к северу от Колумбийского университета и к югу от Городского колледжа Нью-Йорка. Эта школа KIPP была открыта в 2010 г. В ней насчитывается около 300 учеников, от подготовительного до четвертого класса, 90 % являются испаноязычными или афроамериканцами. Приблизительно такой же процент учеников получает обеды бесплатно или со скидкой по программе поддержки детей из малообеспеченных семей. Школа выглядит очень привлекательно: она сияет чистотой, в ней прекрасное освещение, удобная мебель и современное учебное оборудование. Поскольку я сам учился в государственных школах в Нью-Йорке, когда был ребенком, и посещал их в последние годы в качестве исследователя, все увиденное стало для меня приятным сюрпризом.

Когда я заглянул в помещение для первоклассников, то увидел детей, внимательно слушавших учительницу, которая разговаривала с ними спокойным голосом. Ко мне сразу же подошел, представился и поздоровался Малькольм, маленький мальчик с бархатистым голосом и мягкими манерами. Протянув руку для рукопожатия, Малькольм спросил мое имя и пригласил войти в класс Львов Колумбийского университета. Когда мы вошли внутрь, раздались приветственные выкрики и барабанная дробь. В этот момент учительница объявила, кто будет сегодня «человеком дня» – не по случаю дня рождения, а просто потому, что в соответствии с традицией это звание каждый день получал кто-то из детей.

Каждая комната носит имя определенного колледжа, и на стенах развешаны его флаги с вдохновляющими надписями, которые регулярно обсуждаются учениками. Например, UNITE – акроним Understand, Nevergiveup, Imagine, Takearisk, Explore (Понимать, Никогда не сдаваться, Воображать, Идти на риск, Исследовать). В каждом классе есть стул «для восстановления» или «для размышлений», но он предназначен не для наказания учеников, как раньше, когда провинившегося ребенка ставили в угол. Этот стул помогает «остыть», когда ученик чувствует, что слишком разгорячился, или учитель может отправить посидеть ребенка, который, по его мнению, может утратить контроль над собой. Рядом находятся песочные часы, а на ближайшей стене развешаны рекомендации, призванные помочь ребенку привести себя в норму: дистанцироваться от острой ситуации, глубоко дышать, вести обратный отсчет, представить себе, как раздражение улетает на воздушном шаре, и прочие стратегии самоуспокоения, восстановления контроля и замены «горячего» чувства «холодным» размышлением, помогающие покинуть этот стул и поскорее присоединиться к другим ученикам.

Я встретил Мадлен, 10-летнюю пятиклассницу, в конце ее первого года учебы в KIPP{16}. Она перешла туда из государственной школы, находившейся в том же здании. «Там все равнодушны к ученикам, – сказала Мадлен о государственной школе, – а здесь учителя более требовательные и ожидают от тебя большего. – Она завелась: – Я думаю, что теперь я учусь иначе – наши учителя излагают материал более толково. Каждый день мы учим новое и повторяем старое. Здесь мы воспринимаем школу более серьезно. Больше домашних заданий, больше проверочных работ, мы получаем текущие оценки. Отчет о прогрессе? Вы можете изменить его, если будете регулярно посещать занятия и лучше себя вести. Табель успеваемости – просто последняя ступень».

Кем она будет, когда ей исполнится 20? Она ответила, что станет врачом, ветеринаром или учителем. Как она добьется этого? Она отвечала вдумчиво, медленно, приводя многочисленные подробности и примеры. «Чем больше я слушаю, тем больше учусь. Я буду посвящать домашним заданиям три часа ежедневно. Я буду размышлять о себе и о том, как я изменяюсь. Я больше учусь. Я становлюсь более трудолюбивой. В каждом классе мы занимаемся по 90 минут, и я узнаю что-то новое каждый день».

«Что такое социальный интеллект?» – спросил я ее. Она ответила: «Это как когда что-то падает, а вы это подбираете прежде, чем вам велят. Он проявляется, когда вы думаете о чем-то наперед, до того, как кто-то прикажет вам это сделать. Если кто-то плохо ведет себя в классе, то вы его не слушаете». А что такое самоконтроль? «Что-то вроде социального интеллекта? Даже если кто-то делает в классе что-то смешное, вы не смеетесь – вы должны контролировать себя. Если вы хотите взять что-то, вы контролируете себя и не делаете этого». Это напомнило мне ответ, который я получил от другого ребенка того же возраста, который стремился к лучшему самоконтролю: «Это значит думать, прежде чем делать», – терпеливо объяснял он мне.

Как исследователь я знаю, что не могу проводить обобщения на основе единичных случаев. Я знаю, что должен проявлять осторожность и не делать поспешных выводов на основе наблюдения тонких срезов поведения и сдерживать свои предположения. Но я также знаю, что посещение классов в KIPP, встречи с этими детьми и беглое наблюдение за тем, как они слушают и говорят, за тем, как ведет урок учитель, прибавляют мне оптимизма в отношении будущего этих детей из «группы риска».

Я почувствовал не просто прилив тепла. Моя «холодная» когнитивная система видела, что, будучи примененными преданными учителями в соответствующей обстановке, выводы, сделанные в лаборатории, могут дать этим детям шанс изменить жизнь, разглядеть свои цели и добиваться их старательным трудом. KIPP олицетворяет новую философию образования и школьную систему, которая учитывает результаты исследований в своих повседневных планах и образе жизни. Она демонстрирует, что самоконтроль можно воспитать, постановке целей можно научить, реалистичных целей можно добиваться, любознательность можно стимулировать, а настойчивость можно вознаграждать до тех пор, пока приобретенная твердость характера не станет вам наградой.

Вспомнив о признании Джорджа Рамиреса, я спросил Дэйва Левина, действительно ли школы KIPP «спасают жизни». Дэйв был твердо уверен, что ничьих жизней они не спасают. Он настаивал: «Мы воспитываем детей, одобряя их усилия; дети у нас играют в особую игру. Они много трудятся. Мы создаем особые условия, в которых каждый должен выполнять трудную работу». По его словам, миссия KIPP в том, чтобы помочь детям иметь возможности выбора. Он не подразумевает одной дороги для всех – и он не должен означать непременное поступление в престижный колледж (или любой вуз в принципе). Выбор означает предоставление детям, независимо от их социальных и демографических характеристик, различных вариантов построения своей жизни.

Воспитание «навыков характера»

Я часто спрашивал Дэйва о том, как, по его мнению, должна развиваться KIPP, чтобы стать еще эффективнее, и как она изменяется на самом деле. В 1990-х, когда эта программа только начала реализовываться, она казалась пропуском из мира нищеты в мир возможностей и широких вариантов выбора. Поэтому основная цель KIPP по-прежнему в том, чтобы ее ученики могли успешно окончить колледж. Дэйв сообщил мне, что в 2013 г. около 3200 выпускников KIPP учились в колледжах. Общая доля выпускников KIPP, получивших диплом о высшем образовании, составляет около 40 %. Для сравнения: у детей с сопоставимыми стартовыми условиями этот показатель составляет 8–10 %, а в среднем по США – 32 %{17}.

По мнению Дэйва, этот успешный показатель отражает тот факт, что ученикам школ KIPP не только дают научные знания, необходимые для учебы в колледже, но и развивают у них личностные качества, необходимые для преуспевания в колледже и за его пределами. Для Дэйва главная задача заключается в том, как наиболее эффективно встроить «воспитание характера» в учебные планы KIPP. Я встревожился, когда он впервые упомянул о «характере»: этот термин слишком часто используется для обозначения врожденных качеств. Но оказалось, что в таких школах ему придается иной смысл: совокупность усваиваемых навыков, конкретных видов поведения и установок, включая крайне важный самоконтроль, а также стойкость, оптимизм, любознательность и энергичность. Школы KIPP не пытаются свести воспитание характера к развешиванию воодушевляющих слоганов в классах и еженедельным нравоучительным выступлениям руководителей на общих собраниях учеников. Они стараются сделать его неотъемлемой частью повседневного опыта всех учеников, учителей и наставников.