Черное солнце - Александр Александрович Тамоников

им запрещу, Мария нам будет приносить что нужно и следить за деревенским домом. И мы в него будем иногда спускаться.

– Почему спускаться?

– Дом монаха стоит на горе, над пропастью. К нему ведет узкая тропа. Километра три отсюда, – пояснила Люси.

И на следующий день парочка начала процесс переселения, задействовав в нем местных жителей. Заросшая тропа обвивала лесистую гору, и непосвященным ее было сложно обнаружить.

«Здесь можно долго обороняться, а уж с пулеметом…» – мысленно прикинул Дельфи.

Дом вымыли, вычистили, починили крышу и доставили в него необходимые вещи. Обстановка в доме выглядела поскуднее, чем в деревне, но Дельфи вполне устраивала. Главное, что Люси рядом. У него никогда ни с одной женщиной не было такой душевной близости и взаимопонимания, как с ней. Влюбился Дельфи всего один раз в жизни в свою одноклассницу и бродил вокруг нее, как кот вокруг сметаны, не решаясь сделать решающий шаг. Но его сделал парень из параллельного класса, тупой как дерево, но более решительный. Так и женился на этой девице, оставив Дельфи с носом.

А тут… Ни в сказке сказать… Они занимались любовью, Дельфи ходил на охоту и приловчился ловить рыбу в реке, бурлящей внизу под обрывом. Монах туда спустил деревянную лестницу, уж кто сподобился ему помочь, было неизвестно, и до реки можно было добраться буквально за несколько минут. Мария приносила еду, а Люси спускалась в деревню, когда требовались ее медицинские услуги. В свободное от домашних дел время она читала книги и вышивала на пяльцах. Их никто не беспокоил, и лишь однажды заявились незваные гости.

Трое негров, одетых в лохмотья, но вооруженных карабинами, вышли из-за поворота и направились в сторону дома. Но близко походить не стали, остановились метрах в двадцати. Люси, занимавшаяся чем-то возле крыльца, едва взглянула на них и молча продолжила свое занятие.

– Хозяйка! – крикнул один из пришельцев, для убедительности подняв руку и пошевелив пальцами на ладони. – Отдай нам русского. Мы его на деньги обменяем. Тебе мы ничего плохого не сделаем.

– Вас Пауло послал? – спросила Люси, даже не удосужившись повернуться в сторону говорящего.

– Мы к Пауло не имеем никакого отношения, мы сами по себе.

«Значит, с Пауло проблем не предвидится, – подумала Люси. – Кто же нас сдал?»

– Подождите минуту, я сейчас.

Она вошла в дом. Дельфи сидел за столом и отхлебывал сок из чашки. Рядом с ним лежал карабин.

– Ты все слышал?

– Угу, – подтвердил Дельфи и сделал очередной глоток.

– Их надо убить, – сказала Люси безразличным тоном, как будто имела в виду какую-то бытовую мелочь.

– Айн момент! – Дельфи по-кошачьи метнулся к окну и навскидку сделал три выстрела. Бандиты как подкошенные рухнули на тропу. – Ваше приказание выполнено, мадемуазель. Еще что-нибудь? – Он улыбнулся, радуясь качественно выполненной работе.

– Их надо спихнуть в пропасть, – слегка поморщившись, предложила Люси. – Если их будут искать, что вряд ли, то завтра найдут лишь три безымянных скелета – зверье постарается.

– Пошли.

Дельфи взял нож, и парочка приблизилась к телам. Двое с раздробленными черепами были безусловно мертвы, а третий, получивший пулю в живот, еще дергался.

– Саша!

Дельфи понял ее с полуслова и быстренько добил раненого. В парочке воистину присутствовало единение душ и мыслей. Муж и жена – одна сатана. Они стоили друг друга, что было неудивительно: если для спецназовца подобное действо считалось в порядке вещей, то Люси, прожившая в Анголе два года, видела и не такое.

Вскоре трупы полетели вниз с пятидесятиметровой высоты.

– Надо бы помыться, – предложил Дельфи. – Как будто в дерьме вымазался.

– Согласна, – сказала Люси.

И жизнь пошла своим чередом.

Ночью прошел неожиданный дождь, но к утру тучи скрылись за горизонтом. Посвежевший лес благоухал от запаха трав. Солнце выползло из-за горы и потащилось к зениту. Дельфи вышел из дома, потянулся и вдохнул полной грудью свежий воздух. Он понимал, что когда-нибудь вернется на Родину, когда-нибудь, может быть, но сейчас ему было хорошо, и хотелось, чтобы это состояние длилось подольше.

Но логика намерений не всегда совпадает с логикой обстоятельств. Однажды в дом вбежала встревоженная Мария:

– Саша, к тебе приехали!

– На чем приехали? – машинально задал вопрос Дельфи.

– На мотоцикле.

– Ну, я же запретил говорить обо мне правду! – возмутился Дельфи. – Я умер. – И спросил, слегка успокоившись: – Кто приехал?

– Назвался Викингом, – ответила Мария. – Его привести?

– Веди, – сказал Дельфи и тяжко вздохнул.

Возрождение команды

Док, услышав до боли знакомый голос, резко обернулся и уперся взглядом в Мартыша, сидевшего в углу зала. Он тряхнул головой, сбрасывая наваждение, но убедившись, что Мартыш не наваждение, а существует в реальности, положил на стол купюру, что-то сказал девушке и переместился за столик своего неожиданно воскресшего товарища.

– Привет, Мартыш.

– Привет, Док. Выпить хочешь? – Мартыш, не дожидаясь ответа, щелчком подозвал официанта и заказал бутылку коньяка и нарезанный лимон.

С минуту они молчали, упершись друг в друга взглядами. Наконец Док опустил веки и сказал:

– Мы думали, что ты погиб.

– Могли бы и проверить. – В голосе Мартыша прозвучала откровенная обида.

– Да не могли мы ничего проверить! – Док неожиданно взорвался, выплескивая накопившуюся в душе муть. – Рядом бойня началась до небес, а за нами две «Ратели» погнались, из пулеметов по нам били, чудом выкрутились. А гаубичный снаряд попал прямо в середину рощи, ты не должен был выжить, в таких случаях не выживают. Нам что, надо было пойти посмотреть на куски твоего мяса и погибнуть самим?

«А ведь действительно, – подумал Мартыш. – Как это я раньше не допер, что если бы не это чертово дерево, то я бы точно превратился в куски мяса».

– Ладно, проехали, – сказал он примирительно. – Как остальные?

– Мы Дельфи потеряли, – уныло проговорил Док.

– Что значит – потеряли?! – Мартыш аж привстал из-за стола, услышав новость.

– Умер от тропической малярии. Мы его оставили в одной деревне, дальше его тащить было бессмысленно, а так у него появился шанс выжить. Позднее туда человека посылали. Ему сказали, что умер. – Док разлил коньяк по бокалам, и они молча, не чокаясь, выпили.

– А сам ты как? Почему не возвращаешься?

– Так жизнь повернулась. – Мартыш вновь наполнил бокалы. – Не хочу я возвращаться, от добра добра не ищут. Меня спасли русские, не наши русские, а другие русские, из анклава. Я им помог ликвидировать банду, которая их доила, как безмозглых коров, и теперь я возглавляю службу безопасности в поселке Русский. При должности, при жилье, при деньгах, уважаемый человек. А на что менять? На призрачное восстановление в армии или на ту газетенку, чтобы играть в издательстве в шахматы и писать всякую белиберду на фривольные темы? А в Союз я приеду в любое время – дорожка туда протоптана. Погуляю, пообщаюсь и назад. Здесь, по крайней мере, мозги не забивают дешевой пропагандой. «Гигантскими шагами идем к коммунизму…» Восьмидесятый год уже прошел. Лучше вы ко мне в гости приезжайте. У меня здоровый домина, там