Застенок - Наталья Иртенина

Предсказания монаха Кирилло-Белозерского монастыря были записаны в той же форме, что у его младшего собрата по пророческому цеху, Нострадамуса, – в стихотворной. Только строфы его состоят не из четырех строк, а из шести, и смысл их не затемнен, закутанный в труднодоступные слова и образы, как у француза, а напротив – прозрачен и ясен, и лишь иногда облачен в одежды той или иной стилистической фигуры, доступной языку православного монаха пятнадцатого века. Но эта прозрачность объясняется важным обстоятельством. Вероятно, как и Нострадамус, Ефросин понимал, что его пророчества могут нанести вред не только той эпохе, в которой жил сам провидец, но и будущим векам. Поэтому написанную им Книгу пророчеств он спрятал от глаз людских. Очевидно, он предвидел, что ларец с Книгой будет найден лишь пять с лишним веков спустя – когда истомившиеся по мудрости столетий сердца будут алкать пришествия пророческой истины (Роман имел в виду Марго).

С Ефросином тайнописец был знаком с первого курса журфака, когда писал реферат по русской книжности пятнадцатого века. И теперь охотно подключил его к делу Русского Альтернативного Ренессанса. Ученый монах, переписчик книг, составитель сборников, личность самых разносторонних интересов – все это как нельзя более подходило для задуманного. К тому же биография Ефросина скудна сведениями. Но тем лучше для Ефросина – звезда его восходит на небосклон в колеснице загадки и тайны, ореолом окружающих судьбу монаха.

Примечательным было уже то, как Книга пророчеств открыла себе путь в мир. Эту тайнопись Роман разработал в деталях. Афанасий К., житель города Кириллова, решил как-то порадовать супругу, настреляв к обеду уток. Ранним утром он отправился на утиную охоту, на одно из озер, коими богат этот северный край. Взяв напрокат лодку, Афанасий поплыл к островку, торчащему ровно посередине озера. И быть бы супруге охотника при трофеях в тот день, да вышла незадача – ни единой птицы Афанасий не нашел, сколь ни пялил ясны очи в воду, в небеса и прибрежные камыши. Плюнув в сердцах, он хотел плыть обратно, как вдруг из-под ног у него с громким кряканьем выстрелила в воздух утка. И сей момент, едва успев взлететь, была сражена охотничьей пулей.

Афанасий возрадовался душой, но тут подоспела другая незадача: при падении попала добыча точно в обломок ветхого пустого ствола, торчащего из земли, высотой метра три. Забравшись на него и заглянув сверху, охотник увидел чудную картину: его утка лежала, распростав крылья над сундучком, окованным металлом. Когда дичь и ларец были извлечены из плена, Афанасий по-свойски разобрался с замком, совсем не заржавевшим, с помощью английской булавки. Но сокровищ не нашел. А поскольку человеком Афанасий был сознательным, то отнес находку в местный музей. Там-то и выяснили, что находка в ценности не уступает сундуку золота, а может, и превосходит. Из ларца была извлечена Книга. Рукописная, на пергаменте, совсем не поеденная жучками, в переплетных досках, обтянутых кожей. На первом листе обозначено имя автора и изготовителя Книги, что вообще-то для пятнадцатого века явление неслыханное. Запись выглядела так:

«Се Еуфросин мних Кирилло-Белозерской обители записа в лето от сотворения мира 6999 накануне седьмой тысящи волею Божией во славу Господа нашего Исуса Христа Грядый во веки веков

Тьма ангелов в конце иглыИголкой той чело пронзаешь мираВ яйце найди ответКрылами утки затворенЛарец семи стихийМогучей плотью в древо вросИ окружен святой водицейТьма ангелов с иглы вспорхнетВо славу Божью»

Удивительна эта запись, особенно в свете обстоятельств обнаружения Книги. Игла (булавка), яйцо, утка, дерево, остров – перечень выглядит так, будто взят Ефросином из русских народных сказок (сказка – ложь, да в ней намек). Но ведь монах предвидел и то, что ларец будет «крылами утки затворен» – поразительное ясновидение. Было в ларце и яйцо: на крышке древний мастер отчеканил изображение яйца, пронзенного насквозь длинной иглой.

Расшифровку этого Ефросинова послания Роман оставил на совести специалистов и читателей «Дирижабля». Сам же углубился в Книгу, полную откровений.

Завещание пророка грядущим поколениям содержит пятьсот с лишним шестистрочников – поразительное число, равное количеству лет, прошедших от написания Книги до ее обнаружения. Перед читателем разворачивается торжественный свиток Истории – прошлого, настоящего, будущего, пред его взором движется пышная процессия ярких исторических событий и явлений – войн, царствований, разорений, эпидемий, пожаров, побед, поражений, открытий, умирания старого и нарождения нового. Читая Книгу Ефросина, убеждаешься, что история – это не случайное нагромождение фактов, цепляющихся друг за друга. Это тонкая нить, которая тянется через века, а на нее в некоем порядке нанизываются живые бусинки, большие, маленькие, ровные, кривые, бесформенные. Бусинки растут, увеличиваются, говорят друг с дружкой, стареют и умирают. А нить, держащая их, столь тонка и хрупка, что если какая-нибудь из бусин станет для нее слишком тяжела – нить порвется и рассыплются бусины. То же самое произойдет, если они перестанут отмирать, уступая место другим, и будут жиреть, дряхлея, истончая и без того чуть видную нить…

Перечитывая это странное лирическое отступление, Роман взгрустнул, а затем подумал, что Ефросин для него слишком умен и ход его пророческой мысли труднопостижим. Поэтому лучше не вдаваться в интерпретации, оставив их опять же тем, кому нужно, и сразу перейти к делу. Непосредственно к пророчествам.

Все пятьсот с лишним шестистрочников Роман, разумеется, не стал сразу же вываливать на публику. К тайне, как и к ядам, нужно приучать постепенно, начиная с малых доз. Иначе это будет чревато последствиями самыми непредсказуемыми, неподвластными даже Ефросинову дару прорицания.

Для начала он ограничился семью строфами (в переводе с древнерусского), идеально годными для демонстрации публике пророка.

Полынь-звезда прочертит в небе след,Когда с заката придет орда немеряна.Языки многие в Московии спаленнойОсядут саранчой, оставив Поле позади,Костьми засеянное. Великой будет жатва.С позором изгнанных ждать через сорок зим.

Ведь это и школьнику понятно – при условии, что школьник обладает способностью думать: речь идет о нашествии Наполеона 1812 года. Закат значит Запад. Поле – это, безусловно, Бородинское поле. Потрясает последняя строчка предсказания. Изгнанную орду «ждать через сорок зим», то есть в 1852 г. Ефросин ошибся всего на два года, предсказывая Крымскую войну, в которую Франция вступила весной 1854 г. Но что значат два года по сравнению со столетиями, через которые смотрел пророк!