Кобра и наложница - Бонни Вэнэк

Бадра в отчаянии оглянулась. В открытой камере не было укромного места, где можно было бы скрыться. Протиснувшись за саркофаг, она присела на корточки и, затаившись, стала ждать. Кто-то крадучись приближался. Она слышала тяжелые мужские шаги. Человек делал все возможное, чтобы войти в гробницу незамеченным.

Если она пробудет в своем укрытии довольно долго, может быть, этот человек найдет то, за чем пришел, и уйдет. Она впилась пальцами в полы своего кафтана. Еще один грабитель?

От волнения у нее вспотели виски. Кто бы ни был этот человек, он быстро приближался. Ей в голову пришла другая мысль. На всякий случай надо было подготовить правдоподобное объяснение своего присутствия в гробнице в такое время. Она перебирала в уме различные варианты, но все они казались неубедительными, как детская ложь.

Лучше всего было оставаться на месте. Бадра еще глубже вползла в укрытие. Шаги были слышны уже у входа в камеру. Затем человек вошел внутрь помещения. Она напряженно слушала шаги человека, который торопился закончить свое дело и быстро уйти.

Рискуя обнаружить себя, она вытянула шею. Ей были видны брюки европейского покроя. Ни шаровар цвета индиго, ни мягкой кожаной обуви. Значит, это не Рашид. Может быть, это археолог, месье де Морган?

Человек стоял молча. В гробнице не было слышно ни звука. Ей же слышался только стук ее сердца.

Спрятавшись за кварцитовым саркофагом, она сжалась в комок.

Раздался легкий скрип, и шаги стали удаляться. Шумный вздох облегчения вырвался из ее груди. Еще немного подождав, Бадра медленно распрямилась, потирая затекшие руки и ноги. И вдруг пронзительно закричала: кто-то зажал ей рот. Затем ее резко схватили за талию. И она услышала негромкий мужской голос:

— Что ты здесь делаешь, Бадра?

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Кеннет! Ледяные пальцы ужаса впились в ее сердце, в то время как его безжалостные руки цепко держали ее за талию.

Герцог Колдуэлл держал ее, как в ловушке, подобно змее, обвившей трясущуюся жертву железными тисками своих колец. Она испуганно дергалась, пытаясь высвободиться, но все было тщетно, она не могла вырваться из стальных объятий.

— Бадра, — горячо шептал он ей в ухо.

— Кеннет, пожалуйста, отпусти меня, — умоляла она шепотом.

— Не отпущу, пока ты не скажешь, почему ты здесь.

— Я… я здесь потому, что хочу почтить прошлое моего народа.

Его хватка ослабла, и он повернул ее лицом к себе. В свете факела она увидела пронзительно-голубые, как небо Египта, глаза, взгляд которых, казалось, прожигал ее. Кеннет прикоснулся к ее щекам, и она дернулась, откинула голову: его пальцы были горячие, словно угли жаровни.

В его голосе послышались опасные, вкрадчивые нотки: «Ты лжешь, Бадра».

— Кеннет, пожалуйста… — продолжала она умолять.

Посмотрев вниз, Кеннет разворошил ногой мусор и обнаружил ее находку. Потайной ящик. В свете факела, укрепленного на стене, его глаза сверкнули, как два ярких сапфира. Внезапно охвативший гнев ярким румянцем залил его как бы изваянное лицо. Взгляд у него стал таким же зловещим, как у древнего фараона, который разрушал, сжигал, грабил и обращал всех в рабство.

— Почему ты здесь, Бадра? Чтобы что-то украсть?

Дикая дрожь стала сотрясать ее тело. Он придвинул свое лицо ближе к ней. Мрачное негодование исказило его прекрасные черты. Она не видела спасенья для себя. В его взгляде она прочла твердую решимость воина вынудить у врага признание.

Кеннет наклонился над ней, прижимая ее к стене.

— Ты воровка, Бадра. Ты украла то, что принадлежит мне. Ты знаешь, как в Египте поступают с ворами?

«О, она знала! Но ей необходимо было достать это ожерелье!» Бадра постаралась унять дрожь, когда он снова провел рукой по ее щеке.

— Ты хочешь получить сокровище, которое нашли здесь? Ты хочешь увидеть, как оно будет переливаться на твоей нежной коже? — Его голос стал низким и глухим. Он ощупал ее мешочек и вынул оттуда сверкающую золотом пектораль — ожерелье принцессы Мерет, которое обрекало на рабство ту, которая наденет его на шею.

— Ты спрятала другое ожерелье в моей библиотеке. Скрывая свои истинные намерения, ты пыталась соблазнить меня. Почему ты вернула его, Бадра? Потому, что это Рашид попросил тебя?

«Он узнал, что я нашел ожерелье в его книгах? Он нашел его!»

У нее пересохло во рту. Она едва могла говорить.

— Кеннет, пожалуйста…

— Какой же я был дурак! — он сухо засмеялся. — Он использовал тебя, чтобы сделать эту грязную работу. Конечно, так.

Она стояла неподвижно. Смятение и ужас охватили ее.

— Что ж, — его пальцы обхватили ее дрожащее запястье. — Теперь я обо всем расскажу Джабари. Он проведет расследование и рассудит это дело.

— Нет! — эхом отозвался в камере ее протестующий крик.

— Ты не хочешь правосудия Хамсинов? Тогда я передам тебя в руки властей. Что ты предпочитаешь?

В его сузившихся глазах сверкала дикая ярость. Джабари потребует ответов на свои вопросы. Поднимется шум, и человек Масуда, присутствующий на раскопках, предупредит его об опасности. Жасмин тут же продадут тому европейцу. Немедленно.

У нее не было выбора. Не было выхода. Ей придется возвратиться в бордель и занять место дочери. Но она теряла время. Кеннет будет держать ее, как в западне. Она посмотрела на его разъяренное лицо. И у нее появился план. Он ведь так желал ее! Похоть делает мужчин безумными.

Бадра видела перед собой один-единственный путь спасения. В ее голове эхом раздавались слова, сказанные главным евнухом во Дворце наслаждений: «Если ты возвратишься без ожерелья, единственным способом спасти дочь для тебя будет занять ее место».

Ее охватило странное спокойствие, рожденное отчаянием. Уперев руки в бока, Бадра приняла соблазнительную позу, облизнула пересохшие губы.

— Хорошо. Я отвечу на твои вопросы в твоем шатре. Я буду ждать тебя там. Дай мне немного времени подготовиться.

Ярость перемешалась в нем со смущением. Он никогда еще не видел Бадру такой вызывающей, такой откровенно соблазняющей. Что она задумала? Она пытается уговорить его не рассказывать ничего Джабари?

Не выйдет. Он не поддается на ее уловки.

Он медленно сосчитал, до ста. Затем вывел ее из гробницы. Напряженно выпрямившись, он собирался с силами, как перед битвой. В следующий момент Кеннет шагнул к шатру и вошел внутрь.

Стоявшая на раскладном столике лампа мягким светом освещала внутренность шатра. Бадра стояла спиной к стенке шатра, темные волосы в беспорядке падали ей на грудь. Она надела одну из его белых рубашек, которая была ей до колен. Больше на ней ничего не было, и она подняла рубашку так, чтобы он видел то, о чем мог только мечтать. Желание бурей налетело на него. Ошеломленный, он не мог оторвать от нее глаз.