План номер ноль - Герман Анатольевич Горшенев

небо только перешагнуло цвет золота. Я не могу про это спросить у того, кто обладает небом многие тысячи циклов, чтобы не раскрыть твою тайну, а те, кто служит мне, ничего никогда не слышали о подобном. Мне известно всё, что знают они, но твоя история пустота и мрак. Никто никогда не знал о таком существе и для чего нужно столько людей.

— Не надо ни у кого чужого спрашивать. Сами разберёмся, — кивнул в ответ головой.

Если обладатель небесного фрейма не мог ничего подсказать, то лучше остаться незнающим дураком, чем спрашивать у тех, кто на тебя может очень нехорошо отреагировать. Дразнить сторонних небесных восходящих совсем не хотелось.

— Я ещё хотел спросить про стигмат.

Небесный усмехнулся:

— Для тебя и твоей женщины, вставить стигмат в тело и стать восходящим — это разные вещи. Если стоит вопрос просто вставить стигмат в руку, то твоей наградой является ещё и один чистый. В руне хранилище твоей женщины лежат больше десятка вырезанных штук. Просто обратитесь к любому из хранителей и скажите, что но нужен вам для красоты и надоело объяснять людям из младших народов, что ваши гвозди в голове. Вам вставят стигмат в тело. Он не нужен для удержания вашей души. У вас он даже не свяжется с энергетическими каналами тела. Вы можете это сделать и сами. Ничем не будет отличаться от того, если просто забить в руку стигмат или простой железный гвоздь.

Кел всегда увидят подделку, и поймут, что этот стигмат — всего железяка в запястье. Для истинных вы открытая книга, и вас видно сразу, а для младших народов определить подмену совершенно невозможно, если вы сами об этом не скажете.

Больше вопросов для небесного у меня не было. Он это прекрасно почувствовал и протянул руку:

— Давай свой гвоздь. Надо выполнить задание поганого Светоча. Ты решил какие руны тебе нужны?

— Нет. Я даже не догадываюсь, что там может быть. Дай то, что считаешь нужным. Я всё равно лучше не выберу.

Мне ответили легким движением головы, показывая, что получу самый лучший набор. Секунда, и к моему запасу добавилось немного звездной крови, а в скрижали появились несколько рун. Пришло немного звёздных монет за выполнение задания. Я открыл своё сознание, показывая космос. Всё что касалась Капюшона и Златоглазки закрыл, а предоставил доступ только к своей прошлой жизни. Секретики капитана малого тральщика голубоглазого не интересовали, а хотели смотреть на орбиталы, бои с чудовищами Грани, огромные просторы звёздных систем, межгалактическую пустоту, города-кольца на орбите и тысячи обитаемых планет, заселённых как людьми, так и ксеносами.

А потом снова очутились в зале. Небесный восходящий снова был в своём нарядном одеянии и спокойным, безразличным голосом сказал:

— Восходящий Архераил, ты получил свою награду. Храм вечности благодарит тебя за выполнение задания.

Тон был такой, что сразу понятно, великого начальника вызвали на редкую ситуацию, и именно он должен исполнить конкретно эту функцию. Он её исполнил, награждаемый ценности получил, а необходимое было изъято из обращения аборигенов. И всё. Представитель младшего народа желаемое получил и может валить на все четыре стороны, куда посчитает нужным.

— Спасибо, — ответил я, стараясь добавить восторженные нотки, и, счастливо размахивая полученной наградой, удалился.

На самый главный вопрос, что тут вообще происходит и с какого перепуга мелкий рикс занимается вот этим всем, здесь ответа не знали. Уверен в этом полностью. Если бы не хотели говорить, то мне бы так и сказали, что эта информация пока не предназначена для моих ушей. Хотя странно. Я понимаю почему не знали о Капюшоне. Оторванный искин единства сознательно прятался от наблюдателя и всех, кто с ним связан. Само его существование предполагало скрытность, но рикс был на виду, не прятался и руководил огромными армиями. Очень неестественно, что не было более развёрнутой информации о великом завоевателе соседнего круга.

У входа в храм меня ждала Длань.

— Как прошло?

— Руны отдали в полном объёме. Мы теперь богаты и счастливы.

— Ума прибавилось?

— С умом проблемы.

— Понятно. Тогда я пройдусь по местным барыгам, хвостиком вильну, — улыбнулась подруга, а я согласно кивнул.

Вокруг центрально игг-древа во всех кругах традиционно располагался самый дорогой и объёмный по товарам рынок. Здесь можно было приобрести не только обычные товары, но и руны, обменивая или покупая за звёздные монеты. Мне было ничего не надо, а просто интересно посмотреть. Наёмница растворилась в толкотне, а я лениво и неспешно побрёл по рядам, погружённый в свои мысли. Вокруг суетились и словно чувствовали, что у меня есть несколько звёздных монет, просто желавших поменять хозяина в обмен на бесполезные и ненужные вещи.

Вышел из задумчивости, когда меня за руку схватила молодая девушка восходящая. Грязная, растрёпанная, с бегающим взглядом в котором читалось лёгкое сумасшествие.

— Дай сделаю предсказание. Настоящее, истинное предсказание. Можешь забрать меня на ночь. Я умею быть хорошей. Накорми меня. Я буду всю ночь согревать тебя.

Так получилось, что в этом мире у меня было много женщин, но это всё взаимно. Но я никогда, даже на заблёванных орбиталах, где все бухали и было принято под бочок подкладывать столько женщин, сколько может позволить твой лимит кошелька, я никогда не пользовался подобными одноразовыми подружками. Я знал о том, что в Единстве часто покупали женщин трелей, специально для этого, но это как вторая жена, а вот с самопродажей до этого в Единстве не встречался. Хотя, если это есть повсеместно в огромной галактике, то почему нет в Единстве? Больше удивился неожиданному выбору меня в качестве главного претендента, чем самому существованию явления.

— Дай тебе сделаю предсказание, а я умею, я восходящая и это моё умение, — ещё раз повторила замарашка и продолжала держать мою руку.

Стигмат действительно имелся, и я видел её имя, длинное и сложное из пяти ничего незначащих для меня слов. Наверное, какие-то растения или животные, что мне неизвестны. Я вздохнул, прикинул, какой кусок еды отдать из руны хранилища, чтобы от меня отстали, и кивнул, что она уже может делать своё величайшее предсказание и побыстрее. Девушка что-то тихо бормотала, а я улыбнулся своему покорёженному, непредсказуемому пространственному ящику. Вместо куска сырой рыбы и мяса рглуусгла, от которого мы нарезали немало кусков, я достал жаренную таурятину и свежую лепешку из водорослей, которые делали в народе Воды. Как рыба превратилась в хлеб из морской травы и мясо, понятия не