Палочники - Эдвард Ли

Французском Иностранном легионе? Если эти больные коммунистические ублюдки не смогли заставить меня говорить - поверь мне. То же самое не может сделать и такой либеральный, тощий, безвольный, компьютерный журналист, как ты, не занимающийся даже хакерством.

Гарретт долго и упорно хмурился, но он предположил, что этот человек был прав, и даже предположил, что тот задавал слишком много вопросов, отвлекая внимание, которое Сандерс мог использовать в своих интересах.

Но Гарретт ничего не мог с собой поделать.

- Ну, считай этого нехакерского, либерального, тощего, безвольного, компьютерного журналиста, автора таблоидов пытливым умом, который хочет знать. Почему ты продался?

Сандерс не замедлил ни на йоту в своем ответе.

- Двадцать пять лет я служил своей стране как официант, и я никогда не получал ни цента чаевых, - ответил Сандерс, используя самый старый в мире мотив для предательства. - Я отдал свои навыки тому, кто больше заплатит. Когда я был во Вьетнаме, когда я был во Французском Конго, Алжире и Иране, я думал, что поступаю правильно. Я ошибался. Я наблюдал, как парни вроде Свенсона разбогатели, как свиньи, и ходили с бóльшим количеством медалей на груди, чем у Маршалла Жукова, а все, что я получил, - это пытки стеклянными иглами и ограниченную надбавку за работу в опасных условиях, которая тогда составляла около трехсот долларов в месяц. Если тебя собираются трахать столько лет, малыш, рано или поздно тебе захочется получить оплату в придачу. А потом приходят такие придурки из прессы, как ты, и выставляют нас всех детоубийцами, и однажды это ударяет по тебе. Какого хрена я это делаю? Поэтому я обратился. Да, я продался. Услуги, оказанные тому, кто больше заплатит. Знаешь, что это? Это американский путь.

- Для меня это больше похоже на измену, - заметил Гарретт.

- Что, черт возьми, ты знаешь? Ты ничего не знаешь, пока не проведешь в кустах шестьдесят дней, и дерьмо растет на тебе, и ты должен убрать дальнюю цель одним выстрелом, потому что если ты этого не сделаешь, армия потеряет тысячу пехотинцев в контрнаступлении. А если промахнешься, если придется сделать два выстрела, через две секунды тебя прицелят, и за то время, что ты не успеешь почесать гниль в паху, на твою голову полетят 80-мм минометные снаряды, и если тебе повезет - и если ты хорош - ты выберешься оттуда, но вместо рубашки на тебе будут кишки корректировщика. Потом тебе придется ждать еще неделю или две в кустах, чтобы тебя не схватили. Ты ешь змей и многоножек и пьешь воду из ручья, которая пахнет старой мочой.

Гарретт не притворялся, что выносит суждения. Он там не был, не был свидетелем ужасов. С другой стороны, он не позволил бы себе посочувствовать безжалостному убийце.

Они были на площадке второго этажа, и Гарретт видел открытую дверь прямо у перил. Там горел свет. Сандерс медленно пошел впереди него, затем остановился. Внезапно его плечи поникли.

- Боже мой!

Гарретт осторожно приблизился сзади.

"Осторожно, - предупредил он себя. - Возможно, это было отвлечение, Сандерс готовился сделать неожиданный ход".

- Что там? - спросил Гарретт, сохраняя дистанцию.

- Этот чертов ребенок ушел! - закричал Сандерс.

Глаза Гарретта расширились. Он посмотрел в комнату, из-за позиции Сандерса.

Спальня Дэнни.

Маленький детский стол, маленький стул, плакаты Люка Скайуокера и Железного гиганта на стене. Но Гарретту не нужно было осматривать комнату, чтобы понять, что говорит Сандерс.

Внизу кровати он заметил одно кольцо пары наручников, пристегнутых к каркасу кровати. Половина второго кольца свисала с коротких звеньев цепи.

- Ты, должно быть, шутишь...

Шарнирная застежка второго кольца лежала на полу. Сломанная.

- Это невозможно! - заявил Сандерс. - Это наручники для содержания под стражей Peerless! Их нельзя сломать!

- Да, ну, мне кажется, Дэнни сломал их, как будто они были из пластика, - заметил Гарретт, и каким-то образом - хотя это и смутило его - это его не удивило. - Мы говорим о восьмилетнем ребенке, который проник через электрифицированное ограждение и сломал три лучших замка армии.

Сандерс впервые выглядел расстроенным, сжимая кулаки по бокам своих ног.

- Что? Ему помогли гребаные инопланетяне? Гребаные инопланетяне пробрались в дом и вытащили его?

- Я точно не знаю, но это выглядит именно так, - ответил Гарретт, и, действительно, так оно и было.

К этому моменту его уже ничто не могло по-настоящему шокировать, ничто не было "невозможным". И вот тогда он понял самое лучшее...

- Ты проиграл, - сказал Гарретт. - Дэнни здесь нет, и я готов поспорить, что он уже доставил АПБ на склад. Он его взорвет, как ему сказали инопланетяне, и как они сказали Свенсону. То, что ты пытаешься предотвратить, произойдет... и ты ничего не сможешь с этим поделать.

- Чушь. Он всего лишь маленький ребенок. Чтобы взорвать AПБ, нужно сделать несколько шагов. Нужно собрать все вместе, правильно подключить, нужно установить детонатор. Маленький ребенок не может этого сделать!

- Маленький ребенок не может сломать замки и освободиться от наручников. Но он это сделал. Другого объяснения нет. Дэнни все это время получал помощь. Ты и я? Мы оба превзойдены, - Гарретт ухмыльнулся. - Но, по крайней мере, мое имя не будет покрыто грязью, когда все это дерьмо закончится. Ты? Ты потерпел неудачу. Полностью и окончательно. Свенсон оправдан, а ты просто пойманный киллер, который не смог успешно выполнить свою миссию.

Сандерс медленно кивнул.

- Да, но ребенок все равно умрет, не так ли? Когда он взорвет эту бомбу, он будет сидеть в центре огненного шара температурой в пять миллионов градусов. Держу пари, это тебя бесит до чертиков. Потому что ты ничего не сможешь с этим поделать.

Гарретт сразу почувствовал себя растоптанным; Сандерс был прав. Что бы ни должно было произойти сегодня ночью, оно произойдет. И каким бы важным ни было это событие, невинный маленький ребенок должен был умереть.

- Давай заключим сделку, - предложил Сандерс. - Ты попал в точку. Я провалил эту миссию по-крупному. Я больше никогда не буду работать. Меня поместят в список на уничтожение меньше чем через двадцать четыре часа.

- О, не волнуйся, - сказал Гарретт. - Ты будешь в полной безопасности - в тюрьме. Куда ты отправишься после того, как я тебя сдам. У меня есть пистолет, помнишь? Ты убийца. Убийцы должны сидеть в тюрьме.

- Не будь идиотом, - отозвался Сандерс. - Как ты только