Фантастика 2002. Выпуск 3 - Сборник

Вышло по-моему. Наутро Уоррен с кислой миной огласил результаты плебисцита: за - четыреста один; против - сто пятьдесят семь; воздержалось - сорок; не участвовало в голосовании - шестьдесят три. Мое «детское», как он выразился, предложение окончательно победило.

Любопытно, что оно победило почти на всех англоамериканских станциях, если считать голоса по каждой в отдельности!

Грешным делом я думал, что большинство людей чувствует себя неуютно, если над ними нет начальника. Вероятно, ошибался. Или просто-напросто сыграла свою роль эйфория первых дней?

Не знаю. Я решил подумать над этим когда-нибудь потом, имея избыток свободного времени. Например, в тюремной камере…

Конституционный комитет мы сварганили из трех человек с юридическим образованием (один из них диплома не получил, поскольку в далекой юности был изгнан с юридического факультета за неуспеваемость, но мы закрыли на это глаза). Столь же быстро «испекли» и прочие комитеты. Все равно они были временными и не решали глобальных вопросов - их решало всеантарктическое голосование.

Мы с Шеклтоном попали в комитет по внешней политике. Хотел было взять самоотвод, но дал себя уговорить. Болван! Тогда я еще не понимал, в какую гадость влип, а когда понял, то… Впрочем, об этом я расскажу как-нибудь в другой раз.

К моему удивлению, наши прежние санно-гусеничные заслуги были оценены должным образом. Ерепеев и ахнуть не успел, как оказался главой комитета по транспорту (начальником транспортного цеха, как я его немедленно обозвал, в ответ на что он даже не сумел послать меня в какое-нибудь действительно оригинальное место - так был растерян).

На третий день у меня разболелся зуб, дорого и халтурно залеченный в клинике «Белый клык» еще на Большой земле, и вздулась щека. Пришлось идти на поклон к местной медицине. Здоровенный негр-эскулап выдернул моего мучителя, отчего на утреннем заседании я почти не мог говорить - будто отсидел челюсть. Кстати, платы с меня он не взял, хотя я и предлагал расплатиться потом, когда-нибудь. Вот и утверждай после этого, что негры взяли от цивилизации самое худшее! Может, в основе это и так - но дисперсия, господа! С тех пор я ровным счетом ничего не имел против афро-антарктов.

Тем более что на всю станцию Амундсен-Скотт их набралось ровно полтора экземпляра - один негр и один довольно светлый мулат.

А вопросов, требующих немедленного решения, оставалось еще по ноздри и выше. Обеспечение пищей, топливом и«вообще всем необходимым. Бесперебойная связь. Вопросы международного признания Свободной Антарктиды. Оборона побережья на крайний случай. Государственный флаг - страна мы или не страна?

С флагом решили просто - белый круг на синем фоне. Всем понятно, что сие означает. Зато долго спорили, как назвать национальную валюту. Англо-американцы и австрало-новозеландцы горой стояли за «антарктический доллар», но мы в союзе с китайцами и японцами провалили их предложение. Вернее сказать, китайцы сделали это в союзе с японцами и нами, хотя, по мне, что доллар, что юань - все едино. Не нравилось мне только то, что англосаксы выступают единым фронтом, а мы с поляками и украинцами никак не можем договориться. Предложи я хоть рубль, хоть шекель, хоть песо - братья-славяне горой стали бы за доллар. Я и не особо высовывался.

В конце концов один китаец нарисовал эскиз - торчащую из воды башку морского леопарда, скалящую зубы на айсберг с безопасно устроившимися на нем императорскими пингвинами, - и предложил печатать эту картинку на деньгах. Должно быть, она означала, что и мы, антаркты, собираемся поплевывать сверху на всяческих хищников. Правда, подмытые водою края айсберга несколько загибались кверху, напоминая крышу китайской пагоды, а морской леопард отчасти смахивал на дракона, но мы решили не цепляться к мелочам. Все равно никакого другого рисунка предложено не было. И в честь морского леопарда валюту чуть было не назвали «лео».

Дался им этот морской леопард! Сволочное существо, между прочим. Нематодо, не раз спускавшийся под лед с аквалангом считать криль, однажды едва от него ласты унес. И уж если мы аллегорически изображаем себя пингвинами, то обзывать валюту именем их злейшего врага нам как-то не пристало…

– Доллар! - кричали с одной стороны.

– Фунт! - вопили с другой.

Поминали и иену, и гривну, и польский злотый, и южноафриканский ранд. Ковыряясь в памяти, извлекали оттуда динары, дирхемы, дублоны и тугрики. Французы предложили было луидор, но были освистаны. При чем тут король Луи? Али мы не антаркты? Кто как, а я во французы пока что не записывался.

Дошло до взаимных попреков. Еще чуть-чуть - и посыпались бы оскорбления. Тейлор едва не сломал о доску председательский молоток. Никто никого не слушал. Все орали, не обращая внимания на деревянную стукотню. Что им молоток, сработанный из швабры!

Тут больше подошла бы пароходная сирена или царь-колокол.

Скажите, пожалуйста, какой важный вопрос - как назвать антарктический дензнак! А крику было, будто на стадионе, когда судья несправедливо назначил пенальти. Чистый гонор, и ничего больше. Иные способны возвыситься над окружающими, только повесившись, но понять это ни в какую не желают, вот и бодаются самолюбиями.

Помирил всех немец. Я специально привожу здесь имя этого достойного человека: Отто Штормберг со станции Неймайер, геофизик и гляциолог. Он вышел к председательскому столу и добился относительной тишины одним лишь кротким видом. Это было непривычно, особенно для немца, и это подействовало.

Он был робок, этот гляциолог с грозовой фамилией, он говорил, поминутно конфузясь и извиняясь. Конечно, он не возьмет на себя смелость рекомендовать Конгрессу марку, хотя бы и антарктическую. Это было бы крайне неучтиво по отношению к большинству здесь присутствующих. Но почему бы не взять талер? Во-первых, это название не носит ни одна из современных валют. Во-вторых, талер был некогда весьма ходовой монетой в Европе. В-третьих, название «доллар», набравшее здесь большое число сторонников, восходит к талеру. Так отчего бы не принять антарктический талер? Или просто - анталер?

Он попал в цель. Кто не желал никаких талеров, тот мог утешать себя тем, что «анталер» можно понять и как «антиталер». Против такого толкования Штормберг не возражал. И никто всерьез не возразил - так, поломались для порядка, побурчали и угомонились. И председательский молоток остался цел. Анталер так анталер.

По-моему, бывают названия и похуже. А определить курс новой валюты, разместить заказ на изготовление потребного ее количества, подумать над обеспечением и решить множество смежных проблем мы поручили спешно созданному бюджетно-финансовому комитету.