Тьма. Том 7 - Лео Сухов

— Он, поди, со своими приятелями в подвале сидит! Они там иногда полночи заседают! — в словах женщины мне послышалось суровое осуждение. — Я порой слышу, как они аж под утро, бессовестные, расходятся!

— Добрый вечер! А чего они там делают так поздно? — удивился я.

— Да известно чего! Бухают, поди, пьяницы старые! — старушка эмоционально махнула рукой, как судья машет молоточком, вынося обвинительный приговор.

— А-а-а… — понимающе кивнул я. — И что, каждый раз пьяные уходят?

— Да я ж не выходила глянуть! Я ж женшина прилишная, я сплю в это время! Может, уходят они, а может, и уползают на бровях… Кто их, чертей полосатых, разберёт?.. — развела руками словоохотливая старушка. — Вы звоните-звоните, не стесняйтесь… Может, они вам и откроют. Правда, они сегодня какой-то дюже большой ящик притащили… Наверно, долго пьянствовать будут!..

Было бы на дворе лето — уверен, эта любопытная сударыня ещё часа два стояла бы над душой. Но крепкий морозец быстро загнал соседку Разводилова обратно в дом, и мы опять остались на улице одни.

Я уцепился за верх забора, подтянулся и осмотрел двор. Обычный городской участок, не слишком большой. От дверей до входа в дом вела расчищенная дорожка. Жизнерадостная псина гавкала на меня и дёргала цепь, тянущуюся к теплой будке — видно, хозяин о собаке заботился. Судя по пару, там даже какое-никакое отопление имелось. Ну да, морозы этой зимой стояли нешуточные.

Спрыгнув обратно, я склонился к снегу у ворот. И внимательно оглядел то, что заметил с высоты.

— Сюда подсветите! — попросил бойцов.

Один из «ирбисов» достал фонарик и осветил снег. А я снял перчатку, коснулся тёмного пятна пальцем и рассмотрел поближе.

Розовое.

— Кровь? — уточнил Давид, хотя и сам всё видел.

— Похоже на то… Это можно считать основанием, чтобы вломиться к человеку в дом? — задумчиво проговорил я.

Разрешение от Дашкова все ещё действовало. А значит, закон я, в любом случае, не нарушу.

— В случае чего скажем, что тут пытался скрыться очень важный свидетель! Вон туда, прямо за забор, перемахнул, а мы за ним! — заметила Авелина, сосредоточенно вцепившись в короб с артефактом.

— Тоже верно… — кивнул я, в очередной раз удивившись гибкости женского ума.

И ведь приличная девушка, не преступница, а очень даже наоборот. А «отмазки рисует», между прочим, не хуже матёрого уголовника.

Дверь во двор Разводилова была закрыта на простую задвижку. Такую не проблема отодвинуть, даже с улицы просунув руку. Так что внутрь мы вошли беспрепятственно.

Хотя нет, вру. Были препятствия. Пёс, сидевший на цепи, сразу же кинулся к нам. И яростно завилял хвостом. А я очень порадовался, что Тёма остался спать в машине.

— Покормили тебя, косматый? — уточнил один из бойцов, смело потянувшись к собаке и потрепав за ухом, отчего грозный охранник пришёл в неописуемый восторг.

— Следы крови не затопчите! — попросил я бойцов, аккуратно проходя по самому краю дорожки.

Их, кстати, ближе к двери домика только больше стало. Ощущение было такое, что кому-то разбили нос. Крови натекло немного, но капала она, видимо, постоянно. Капли обнаружились и на ступенях, и на крылечке — и даже внутри дома.

Дверь, к нашему удивлению, оказалась незаперта.

— Досадно будет, если с этим старым чо-нить случилось… — заметил Кислый. — Чуть-чуть он тебя не дождался…

— Это да, — согласился я и задумался.

Мог ли кто-то ещё найти бывшего главу СБ Седовых? Чисто теоретически, да. Но зачем? Какие-то великие тайны он не хранил, да и вряд ли имел так уж много ценностей. Кроме, разве что, кольца с щитом — впрочем, о нём вряд ли многие знали.

В доме царила тишина. Лучи фонариков обшарили пол прихожей, но следов крови мы больше не обнаружили.

— Там! — наконец, сказал Давид, наведясь фонариком на дверь шкафа.

На крашеном дощатом полу блестела капля крови. Подойдя к шкафу, я внутренне собрался с силами и решительно распахнул его. Стыдно признаться, я ожидал, что оттуда сейчас какой-нибудь труп вывалится.

Однако внутри оказалась лишь аккуратно висящая верхняя одежда.

— Хм… — сдвинув пару недорогих пальто, я обнаружил за ними ещё одну дверь на внутренней стенке шкафа. — Какое необычное решение!..

Дверь была основательная. Массивная, металлическая, крепкая. Такую с наскока не возьмёшь. А, подёргав ручку, мы быстро убедились, что она надёжно заперта. Сейчас бы пригодился опытный взломщик, но — увы! — таких умельцев среди нас не было.

Пока мы решали, как дальше быть, Авелина обшарила карманы пальто и курток. И с довольным видом продемонстрировала мне три найденных ключа.

— Давайте все по очереди попробуем! — предложила она, ничуть не стесняясь.

Я лишь выразительно на неё посмотрел и усмехнулся. Нет, ну нельзя же судить победителей… Хотя, честно сказать, я не верил, что из затеи с ключами что-нибудь выйдет. Слишком это было бы очевидно, на мой взгляд.

Однако нет. Видимо, Разводилову было некого бояться. Второй же ключ легко провернулся и щёлкнул в замке. Из-за приоткрывшейся двери донеслись голоса и приглушённые стоны.

Сразу за ней, подсветив фонариком, я обнаружил не источник звуков, а совершенно пустую лестницу.

Впрочем, внизу была ещё одна дверь, отсекавшая подвал от нижней ступени. Видимо, именно там и происходило что-то интересное. К слову, звуки из подвала доносились очень приглушённо, что вновь навело меня на мысль, что не всё так просто в этой истории.

— Ваше благородие! — тихонько возмутился Давид, когда я первым нырнул вниз по лестнице.

— За мной! — шёпотом приказал я, стараясь не скрипеть деревянными ступенями, ведущими в темноту.

Почему-то за старика Разводилова я уже не боялся. Наверно, память Андрея подсказывала, что такая шумоизоляция в подвалах неспроста делается. В норме, человек подсознательно пытается оставить лазейку для громких звуков в закрытых помещениях. На случай, если что-то вдруг случится, и ему придётся позвать на помощь.

А здесь — наоборот, идеальное отсечение звуков. Все крики я слышал, как сквозь бетонную стену, даже когда приблизился к обитой войлоком двери. К слову, дверь наверху тоже изнутри имела какое-то покрытие.

В любом случае, «пушка» с артефактными патронами я убирать не стал. Мало ли, пригодится ещё… Остановившись перед дверью, я показал Давиду, что надо выключить фонари, а сам на мгновение замер, положив пальцы на ручку.

«Может, стоит развернуться и уйти, а вернуться уже завтра? — мелькнула в голове