Раскаянье дьявола - Фруде Гранхус

class="p1">Сухую одежду Рино удалось одолжить у коллег, а вот обувь осталась той же, но он не обращал на это никакого внимания. Все вокруг залило. Пройдя всего несколько шагов, он оказался по колено в воде и грязи. Они шли по извилистой дороге, вдоль которой небольшими группами стояли домики. Было очевидно, что Хенрик Хансен хотел спрятать автомобиль — тот стоял за кустами. То есть он не пытался сбить следователей со следа, а действительно бежал в горы. И был вооружен.

Как только они начали подъем, большой пласт оторвался от промокшей земли и двинулся вниз, так что иногда полицейским приходилось ползти на четвереньках. Склоны были сплошь покрыты зеленью, однако порой попадались каменные осыпи и ручейки, словно гора пыталась сбросить с себя тесное платье из травы и мха.

Было еще достаточно светло. Теперь, когда небо стало понемногу проясняться, они вполне могли обойтись без фонарей какое-то время.

На середине подъема Рино пришлось остановиться, чтобы отдышаться. Он снова был весь мокрый, только в этот раз от пота. И он подумал о Томасе, который раз за разом призывал его заняться спортом.

В погоню за сообщником Эйнара Халворсена отправились трое мужчин. Видимо, Хенрик Хансен понял, что полиция напала на его след, когда увидел взломанную дверь дома, и в панике бросился бежать. Он решил спрятать Иду у бывшей жены, с которой давно не общался. Теперь же все обернулось тем, что он стал причиной ее смерти.

В тот момент, когда они снова отправились в путь, позвонила Гюру:

— Мы проверили авиакомпанию «Видерё». Здесь очень маленький офис, и сотрудники аэропорта знают в лицо большинство путешествующих. Ни Эйнара Халворсена, ни Хенрика Хансена на рейсах нет, но на рейс с вылетом в двадцать один сорок по направлению в Будё есть заявка на двоих Эйнарсенов. Взрослый и ребенок.

— Эйнарсен…

— Дьявол!

Рино ясно увидел, как Гюру сжала мобильный телефон так, что костяшки пальцев побелели.

— Очевидно, план состоял в том, чтобы приземлиться в Будё в десять часов вечера, чтобы Ида появилась дома до полуночи.

Рино стоял не в силах отвести взгляда от многочисленных холмов, лежащих вдоль береговой линии. Прекрасный мир. Ужасный мир.

— Мы схватим Эйнара Халворсена. Хватит ему сидеть дома и разыгрывать из себя мессию. — Гюру почти выплевывала из себя слова.

— Мы найдем того, кто это сделал.

Рино вспомнил маленькое безжизненное тельце, запутавшееся в красном платье. Несколько ужасных секунд он думал, что Ида умерла. И ярость, которую он почувствовал, придала ему сил снова броситься вверх по склону. На первом перевале ландшафт немного выровнялся. Вдалеке показалась горная вершина. Ленсман сказал, что это Юстадтинден. Та землянка, о которой говорил Вильям Хансен, находилась прямо у ее подножия, на берегу популярного озера для рыбалки. Облака еще больше рассеялись, и Рино разглядел на западе горы — зубчатые, остроконечные, словно чешуя вымершего монстра. На краю гряды находился город Рейне, где всего год назад Рино чуть не расстался с жизнью во время шторма. Природа Лофотенских островов снова оскалилась на него.

Начинающиеся сумерки изменили ландшафт. Казалось, горы и скалы сгорбились, готовясь к ночи. Очертания менялись, несколько раз Рино казалось, что он видит движение каких-то теней, но стоило приглядеться, как все вставало на свои места. Ленсман предупредил, что совсем скоро их ждет резкий спуск и что до места они доберутся не раньше чем через полчаса. Рино не мог избавиться от ощущения, что в этом деле что-то не так. Вильям Хансен удивился, что отец выбрал для побега именно этот путь, так как на его физической форме уже сказывался возраст. Рино и сам чувствовал, что ноги начали болеть, уже несколько раз ему приходилось останавливаться, чтобы перевести дух. Конечно, землянка вполне могла служить убежищем, но вот путь к отступлению был не продуман. Может быть, план состоял в том, чтобы спрятаться до тех пор, пока Ида не попадет домой? Но для этого можно было найти укрытие попроще и не забираться по скользким горным склонам. И почему Хенрик Хансен оказался в полной власти Эйнара Халворсена, как и в прошлый раз? Рино инстинктивно оглянулся, и в этот раз был абсолютно уверен, что увидел движущуюся тень. Он едва успел хлопнуть одного из сотрудников по спине, указывая направление, как раздался голос ленсмана:

— Там кто-то есть!

Звук тяжелых шагов напугал тень, и она бросилась бежать — туда, где склон становился еще круче, еще отвеснее. С каждым метром они были все ближе. Сын оказался прав — ноги Хенрика Хансена подводили его. Первым бежал Рино. Сократив расстояние наполовину, он выкрикнул приказ остановиться. Тень замерла, и вдруг на фоне серо-голубого неба перед Рино предстал тот, кому удавалось скрываться тридцать лет.

Глава 80

Гюру получила первое сообщение из больницы. Учитывая обстоятельства, с Идой все было хорошо. Она замерзла, была обезвожена, но врачи говорили, что все обошлось. Сама же Гюру чувствовала, что промерзла до самых костей, и это несмотря на то, что она переоделась в сухое. Она до сих пор находилась в гостиной бывшей жены Хенрика Хансена, а его сын все так же сидел рядом с ней.

— Я понимаю, вы в шоке, но прошу вас все-таки попытаться составить портрет вашего отца.

Вильям Хансен пересел на диван. Он так и не снял куртку — зимнюю, как минимум на размер больше, чем нужно. Его нельзя было назвать красавцем, черты его лица были слишком резкими, а следы прожитой жизни — слишком заметными. И все же Гюру сразу почувствовала к нему расположение, от него веяло надеж­ностью.

— Папа… — Вильям пожал плечами. — Обычный человек. Добрый, всегда готов помочь. Как-то так…

— В последние недели или месяцы вы замечали, что его поведение каким-то образом изменилось?

Немного подумав, Вильям покачал головой.

— Ничего?

— Не знаю. Может быть, он вел себя чуть тише, чем обычно.

— Но ничего такого, что приходит вам в голову… учитывая все, что сегодня произошло?

Он посмотрел на нее умоляющим взглядом:

— Я все еще не могу в это поверить.

— Мы знаем, что девочка — дочь его бывшего коллеги.

Вильям нахмурил лоб.

— Эйнара Халворсена, он живет в Будё. Вы знакомы?

— Это имя мне ни о чем не говорит.

Но он был у вашей матери. Однажды, очень-очень давно.

— Я покажу вам его фотографию. Не сомневаюсь в том, что иногда он навещал вашего отца.

Вильям Хансен смотрел в пол.

— Мне кажется очень странным, что он решил держать девочку у вашей матери. Насколько я понимаю, они давно в разводе?

Он кивнул.

— Мне было шесть, когда они развелись. Думаю, за последние десять — пятнадцать лет они вряд ли перемолвились хотя бы парой слов.

— Тем более странно.

— Я никак не могу понять… мама умерла.

— Вы были близки?

Теперь его взгляд стал более сосредоточенным.

— Мама много лет болела. Болела тяжело. — Он обнял себя руками. — До нее никто не мог достучаться.

Гюру ждала продолжения истории.

— В начале весны у нее начались симптомы деменции. Легче от этого не стало.

— Они развелись из-за того, что она заболела?

Вильям ответил не сразу.

— Думаю, да.

— По всей видимости, у них случился какой-то конфликт. Ваша мать была привязана к креслу, и ее бросили в холодный подвал.

— Мама была такой, как все остальные матери. Сначала. А потом забеременела…

— Вами?

Он покачал головой.

— Мне было около пяти. Она всегда хотела девочку. И насколько я понимаю, это должна была быть девочка. На седьмом месяце у нее случился выкидыш. Видимо, она почувствовала, что что-то происходит, и ушла в лес — так мы называем небольшую рощицу возле моря. Я помню крики и помню ее взгляд по возвращении. После этого она резко изменилась, и у папы теперь была совсем другая жена. Он продержался