Сборник Забытой Фантастики №4 - Алфеус Хайат Веррил

class="p1">– Эта лаборатория самая забавная, – сказал Хаскомб. – Её официальное название – "Дом живых идолов". Здесь я снова просто взял доминирующую черту населения и использовал ее как вывеску для научного исследования. Я уже говорил вам, что они всегда любили гротеск в животных и использовали самые причудливые формы в виде маленьких статуэток из глины или слоновой кости в качестве фетишей.

– Я подумал, что хотел бы посмотреть, не может ли искусство улучшить природу, и решил вспомнить свою экспериментальную эмбриологию. Не используйте только самые простые методы. Я использую пластичность самых ранних стадий, чтобы создать двуглавых и циклопических монстров. Это, конечно, было сделано много лет назад в "тритонах" Шпемана и "рыбе" Стокарда, и я просто применил методы массового производства мистера Форда к их результатам. Но мои фирменные блюда – трехголовые змеи и жабы с дополнительной головой, указывающей на небо. Первые немного сложны, но на них большой спрос, и они стоят хорошую цену. С лягушками проще – я просто применяю методы Харрисона к эмбриональным головастикам.

Затем он провел меня в последнее здание. В отличие от других, этот не содержал никаких признаков ведущихся исследований, но был пуст. Помещение было задрапировано черными портьерами и освещалось только сверху. В центре стояли ряды скамеек черного дерева, а перед ними на подставке – сверкающий золотой шар.

– Здесь я начинаю свою работу над усиленной телепатией, – сказал он мне. – Когда-нибудь ты должен прийти и посмотреть, что это такое, потому что это действительно интересно.

Вы можете себе представить, что я был довольно сильно ошеломлен этим набором чудес. Каждый день я беседовал с Хаскомбом, и постепенно эти беседы стали традиционными событиями нашей повседневной жизни. Однажды я спросил, оставил ли он надежду сбежать. Он выказал странную нерешительность в ответе. В конце концов он сказал:

– По правде говоря, мой дорогой Джонс, я действительно почти не думал об этом последние несколько лет. Сначала это казалось настолько невозможным, что я сознательно выбросил это из головы и со все большей энергией, я бы даже сказал, яростью, принялся за свою работу. И теперь, клянусь душой, я не совсем уверен, хочу ли я сбежать или нет.

– Не хочу! – воскликнул я, – Безусловно, вы не можете так думать!

– Я так не уверен, – возразил он. – Чего я больше всего хочу, так это продвинуться вперед в этой моей работе. Друг, ты не представляешь, какой у меня шанс! И все это растет так быстро – я вижу впереди разнообразные возможности.

И он замолчал.

Однако, хотя я был достаточно заинтересован в его прошлых достижениях, я не чувствовал желания жертвовать своим будущим ради его извращенных интеллектуальных амбиций. Но он не хотел оставлять свою работу.

Эксперименты, которые больше всего будоражили его воображение, были теми, которые он проводил в области массовой телепатии. Он получил медицинское образование в то время, когда аномальная психология была еще очень непопулярна в Англии, но, к счастью, ему довелось познакомиться с молодым врачом, который был увлеченным исследователем гипноза, через которого он познакомился с некоторыми великими пионерами, такими как Брамуэлл и Вингфилд. В результате он сам стал сносным гипнотизером, неплохо разбиравшимся в трудах на эту тему.

В первые дни своего плена он заинтересовался священными танцами, которые совершались каждую ночь полнолуния и считались умилостивлением небесных сил. Все танцоры принадлежат к особой секте. После серии захватывающих па, символизирующих различные виды деятельности: погоню, войну и любовь, лидер ведет свою группу к церемониальной скамье. Затем он начинает делать им пассы, и что произвело на Хаскомба впечатление, так это то, что им хватило нескольких секунд, чтобы в глубоком гипнозе откинуться назад, прислонившись к перилам из черного дерева. По его словам, это напомнило о самых поразительных случаях коллективного гипноза, зарегистрированных французскими учеными. Затем лидер прошел от одного конца скамьи к другому, прошептав короткую фразу в каждое ухо. Затем он, согласно незапамятному обряду, подходил к Царю-жрецу, и, громко воскликнув: "Повелитель Величия, прикажи, что ты пожелаешь, чтобы исполнили твои танцоры", царь после этого отдавал приказ о каком-то действии, которое ранее держалось в секрете. Приказ часто состоял в том, чтобы принести какой-нибудь предмет и положить его в лунное святилище, или сражаться с врагами государства, или (и это было то, что больше всего нравилось всем) быть каким-нибудь животным или птицей. Какой бы ни была команда, загипнотизированные люди подчинились бы ей, потому что прошептанные слова вождя были приказом слушать и выполнять только то, что сказал король. И самые странные сцены были бы свидетелями, когда они бежали, совершенно не обращая внимания на все на своем пути, в поисках тыкв или овец, которые они были призваны добывать, или символически нападали на невидимых врагов, или бросались на четвереньки и рычали, как львы, или скакали, как зебры, или танцевали, как журавли. Команда выполнена, они стояли, как колоды или камни, пока их предводитель, перебегая от одного к другому, не коснался каждого пальцем и не кричал "Проснись". Они просыпались и, хромая, но сознавая, что были сосудами неизвестного духа, приплясывая, возвращались в свою особую хижину или общее здание.

Эта восприимчивость к гипнотическому внушению поразила Хаскомба, и он получил разрешение более тщательно проверить исполнителей. Вскоре он установил, что люди, как раса, чрезвычайно склонны к диссоциации, и их можно с большой легкостью погрузить в глубокий гипноз, но гипноз, при котором подсознание, хотя и полностью отрезано от бодрствующего "я", включает части личности, не сохраненные в гипнотических "я" европейцев. Как и большинство тех, кто порхал вокруг свечи психологии, он интересовался понятием телепатии и теперь, имея под рукой этот запас гипнотических испытуемых, он начал реальное исследование проблемы.

Выбирая своих испытуемых, он вскоре смог продемонстрировать существование телепатии, делая внушения одному загипнотизированному человеку, который передавал их без физического посредничества другому на расстоянии. Позже, и это стало кульминацией его работы, он обнаружил, что, когда он делал внушение нескольким испытуемым одновременно, телепатический эффект был намного сильнее, чем если бы он делал это по одному человеку за раз – загипнотизированные умы усиливали друг друга.

– Я стремлюсь к сверхсознанию, – сказал Хаскомб, – и у меня уже есть его зачатки.

Должен признаться, что я был почти так же взволнован, как и Хаскомб, открывшимися таким образом возможностями. Конечно, казалось, что он был прав в принципе. Если все испытуемые находились практически в одинаковом психологическом состоянии, наблюдались необычайные усиливающие эффекты. Поначалу достичь подобия такого состояния было очень трудно, однако постепенно мы обнаружили, что можно настроить гипнотизируемых субъектов на одну и ту же частоту,