Семья (не) на один год - Мария Сергеевна Коваленко

отдам. Так ему можешь и передать. — Я погладил свое солнце по волосам, успокаивая. — Вообще больше никому не отдам.

Прижался лбом ко лбу, загибаясь от того, как хорошо стало на душе.

Глава 20

Лера

Этой ночью я так и не уснула. Нет, не из-за Никиты. После того как потребовал отменить свадьбу, этот гад уверенной походкой направился в гостевую комнату. Оглянулся лишь у самой двери.

На мое тело больше никто не покушался. Но все равно я еще несколько минут ощущала сильные мужские руки на своих бедрах, вкус поцелуя на губах и слышала в голове хрипловатый бархатный голос.

На то, чтобы отлепить себя от стены и привести мысли в порядок, понадобилось не меньше получаса.

Сбежать подальше удалось довольно быстро: я бросилась прочь, как только ноги начали слушаться. Вот только успокоить голову... С этим возникли трудности.

Меня знобило, как во время лихорадки. Одновременно хотелось смеяться и плакать. А за картинки, которые вспыхивали в голове, стоило отхлестать себя по щекам.

Только один мужчина умел доводить меня до такого состояния. Только с Никитой меня разрывало в клочья, словно все органы чувств были откалиброваны под него.

Злости не хватало!

Желание ворваться в его спальню и высказать все, что о нем думаю, не давало уснуть.

Уставшая, вымотанная, в пять утра я готова была позвонить Филиппу и попросить забрать меня к себе в отель. А еще лучше — увезти на его остров и устроить свадьбу.

Без подготовки. Без гостей. Срочно, будто от этого зависит моя жизнь.

До семи часов я провалялась в кровати, борясь с этими безумными идеями. А когда машина Никиты отъехала от дома, чуть не разревелась.

Ума не приложу, как бы после такого утра я протянула остаток дня. Наверное, сгрызла бы себя за то, что вышла ночью из комнаты и позволила Никите догнать меня. Инстинкт саморазрушения включился на полную катушку. Но словно по волшебству, в десять домой приехал курьер и вместе с шикарным букетом роз вручил мне огромную коробку с запиской от Филиппа.

«Свадебное агентство выслало мне макеты открыток и фотографии мест для церемонии бракосочетания. Я готов сказать тебе «Согласен» в каждом из них, но агент требует выбрать одно. Полностью полагаюсь на твой вкус».

Филипп был краток. Возможно, даже слишком краток. Я немного не так представляла выбор нами места для свадьбы. Но после того, как жених ни единым словом не упрекнул меня за исчезновение с презентации, язык не поворачивался сказать что-то плохое или хотя бы подумать.

Разбор коробки от агентства стал для меня лекарством.

Вместо того чтобы кусать губы и трогать себя там, где трогал Никита, предстояло выбрать самую красивую открытку из дюжины похожих. А затем найти место, где я смогу сказать «Да» другому.

Внутренний голос подсказывал, что это разновидность мазохизма.

Сердце не отзывалось ни на фотографии с водопадом, ни на кадры со старинным замком.

Не было и десятой доли тех эмоций, которые ночью сбивали с ног.

Но в голове наконец проступила знакомая приятная ясность.

Благодаря ей я смогла нормально позавтракать. С мыслями о дворцах и открытках ответила на звонок Наташи. И даже согласилась погулять с ней по торговому центру.

* * *

— Дорогая моя, ты не на мецената похожа, а на жертву пыток, которой срочно нужна защита! — Наташа встретила меня возле магазина игрушек и с первого взгляда определила самочувствие.

— Вчера была презентация. Ты же знаешь, все эти шумные вечеринки не мой профиль.

Чтобы Наташа еще что-нибудь не прочла по лицу, я заранее отвернулась в сторону витрины.

— Годы идут, а ты не меняешься. — Подруга шумно вздохнула и, склонившись над детской коляской, произнесла: — Помнишь, мама рассказывала сказку о гадком утенке? Так вот некоторые утята даже после того, как вырастают и становятся красивыми лебедями, все равно продолжают считать себя утками. Ничего на них не действует!

— Между прочим, я это слышала!

Настроение поползло вверх, а из груди вырвался смех.

— Ну и кря-кря-кря! — Не смущаясь никого кругом, Наташа показала кончик языка. И тоже залилась хохотом.

— Ума не приложу, как Лёша тебя выносит.

Я смахнула с уголков глаз капли слез и обняла эту безумную. Мне остро необходимо было искупаться не только в ее шутках, но и в тепле. Очередной питерский дефект, который никогда и ни с кем не случался в Гамбурге.

— Лёша и не выносит! — фыркнула Наташа. — Он нашел способ отомстить за все годы, что я его игнорировала. Превратил в конвейер по производству детей и радуется пузу, словно оно его собственное.

— Пузо — это здорово.

Я осторожно убрала руки с ее плеч и отошла на метр.

Взгляд Наташи остановился на моем плоском животе. Улыбка стекла с лица.

— Прости, Лера. — Подруга виновато поджала губы.

— Брось, это было давно.

Жалеть о том, что рассказала Наташе правду о выкидыше, было уже поздно. Ничьи слезы не могли вернуть мне ребенка. А лишний раз вспоминать о той боли, да еще после сегодняшнего обещания Никиты... Это было выше моих сил.

— Давай мы лучше где-нибудь присядем, и я покажу тебе, какие места выбрало агентство для нашей росписи с Филиппом!

Чтобы еще больше раззадорить подругу, я достала из сумочки фотографии и помахала у нее перед носом.

— Слушай, ну, может, ты и не совсем кря-кря! — Глаза подруги вспыхнули.

После этого поход по магазинам мгновенно перерос в мастер-класс по организации свадеб.

Лишившаяся из-за конфликта с семьей собственной пышной свадьбы, Наташа принялась забрасывать меня советами. Рассказывала о самых модных питерских свадьбах. Хвасталась, как в прошлую беременность с огромным животом изображала подружку невесты на росписи двоюродной сестры.

Наш смех звенел по всему торговому центру. На душе становилось