Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов

5.4. ИМПЕРИЯ ЦИНЬ В КИТАЕ

Посмотрим теперь, каковы были последствия появления кавалерии на Дальнем Востоке. Как отмечалось выше, после отражения первой атаки на китайские княжества всадники из племен ди обосновались в степях Ордоса, в излучине Хуанхэ. По соседству с ними обитали племена жунов, степных варваров, которые еще в VIII в. до н. э. нанесли поражение Чжоу, оттеснили чжоусцев на восток и заняли долину реки Вэй. Жуны вскоре переняли у ди искусство наездников и создали свои конные отряды. Во всех источниках того времени жуны и ди выступают вместе, они так мало отличались друг от друга, что китайцы называли некоторые племена западных ди жунами[707]. Впоследствии жуны и ди основали на северо-западных землях царство Цинь, которое настоящие китайцы считали «варварским». Цинь располагалось на малонаселенной окраине; здесь еще не было городов, и циньцы не знали, что такое деньги. Но зато степи жунов представляли собой прекрасные пастбища и издавна славились своими конями, в то время как во внутренних районах Китая лошади акклиматизировались с трудом.

Циньские воины воспринимались китайцами в первую очередь как смелые всадники: «Циньские воины храбры, как тигры, – говорил чжаоский дипломат Су Цинь, – они несутся вскачь с непокрытыми головами и врываются в расположение противника с пиками наперевес; таких храбрецов у Цинь не счесть. Кони циньцев прекрасны, вооруженных всадников множество; они врываются в ряды противника на стремительно летящих конях…»[708]. Хотя Су Цинь говорит о пиках в руках всадников, основным оружием китайской конницы был лук; всадники использовали в основном стрелковую тактику, взаимодействуя с многочисленной пехотой. Знаменитый стратег IV в. до н. э. Сунь Бинь описывает тактику, очень похожую на скифскую: «Для нападения на неприятеля… разделили свои силы на четыре-пять отрядов. Один из них ввязывается в бой, после чего имитирует поражение и бегство, изображая панику. Как только неприятель увидит, что в твоем стане царит паника, он обязательно разделит свои силы, чтобы преследовать отступающих… Тогда собери своих всадников… и нападай всеми пятью отрядами сразу»[709].

Так же как мидяне и персы, армия Цинь совместила военные приемы скифов с пехотной тактикой эпохи железа. Пехотинцы выстраивались несколькими шеренгами: в первой шеренге стояли лучники и арбалетчики, в задних – латники с мечами и копьями. Конница располагалась на флангах, ее задачей было атаковать фланги противника и зайти ему в тыл (или, как отмечалось выше, ложным отступлением навести противника на засаду)[710].

В 359 г. до н. э. в Цинь приехал ученик Ли Куя Шан Ян, предложивший циньскому князю Сяо-гуну преобразовать свое государство по образцу «срединных царств». В 359–350 гг. до н. э. Шан Ян провел реформы, копировавшие преобразования Цзы Чаня в Чжэне: установил одинаковые для всех законы, лишил аристократов власти и отнял их земли, разделил государство на уезды, управляемые сменяемыми чиновниками, ввел систему рангов, объединил крестьян на связанные круговой порукой пятерки и десятки[711]. После реформ Шан Яна многие (если не все) циньские крестьяне работали на выделенных им одинаковых наделах, они получали от государства рабочий скот и орудия труда. Все работы контролировались чиновниками, которые предписывали, что и когда сеять, награждали отличившихся и наказывали нерадивых[712]. Как в Цинь, так и в «срединных царствах» крестьяне жили общинами и выбирали своих старейшин, «фулао», однако в «срединных царствах» жизнь общин не регламентировалось так, как в Цинь, там были богатые и бедные крестьяне и земля могла продаваться[713].

Так же как другие легисты, Шан Ян считал, что основу силы и благополучия государства, его «ствол», составляет земледелие; что же касается торговли и ремесел, то это второстепенные занятия, «ветви». В соответствии с этой доктриной в Цинь пресекали ростовщическую деятельность купцов и проводили «политику поощрения земледелия». Огромное внимание уделялось ирригации; были построены крупнейшие оросительные системы, в том числе знаменитая система «Вэйбэй». На вновь освоенные земли привлекались переселенцы из других царств; население быстро росло, и в III в. до н. э. Цинь стало самым богатым и могущественным царством Китая[714].

В 220-х гг. армия Цинь начала наступление и сумела одну за другой разгромить армии остальных царств; в 221 г. циньский князь Ин Чжэн был провозглашен Ши-хуанди – Первым Императором. В глазах китайцев, не знавших о существовании западного мира, это событие выглядело, как объединение Поднебесной, окончание эпохи Сражающихся царств и установление всеобщего мира.

Цинь Ши-хуанди был хорошо знаком с трудами легистов и с их главой Хань Фэй-цзы, его ближайшим помощником был другой выдающийся представитель школы легистов Ли Сы. Управление империей осуществлялось по легистским канонам: Ши-хуан отменил все аристократические титулы и уравнял всех перед законом, даже братья и сыновья императора не имели никаких титулов и в правовом отношении ничем не отличались от простолюдинов[715]. Между тем в «срединных царствах» и в особенности в Чу еще существовала аристократия, владевшая наследственными земельными пожалованиями. Теперь все наследственные пожалования были упразднены; вся знать покоренных царств – 120 тыс. семей – была переселена в столицу Сяньян[716]. Покоренные царства были поделены на уезды, куда назначались сменяемые чиновники, получавшее небольшие оклады. Деятельность чиновников строго контролировалась ревизорами, «юйши», император часто совершал инспекционные поездки по стране[717]. Порядки, введенные в Цинь Шан Яном, после завоевания были распространены на всю империю, все члены семей были связаны круговой порукой, если один из них совершал преступление, то всю семью обращали в рабство[718].

Завоевание не изменило аграрных отношений в «срединных царствах»; в 216 г. был проведен учет земель, землевладельцы сами доложили о размерах своих полей и эти поля были записаны как их собственность[719]. Крестьяне по-прежнему страдали от перенаселения и малоземелья, и власти не препятствовали продаже земель разорившимися земледельцами. Многие безземельные крестьяне были вынуждены идти в батраки, другие отдавали в залог своих детей. Бедняки уходили в города, нанимались на соляные и железоделательные промыслы; богатые купцы владели промыслами с тысячами рабочих и рабов[720].

Ши-хуан сознавал остроту земельной проблемы и пытался решить ее с помощью «политики поощрения земледелия», в частности с помощью массовых переселений бедняков на целинные земли окраин. В 219 г. 30 тыс. семей были переселены на юго-восток Шаньдуна, еще 30 тыс. – в Хэбэй[721]. В 215 г. Ши-хуан распорядился построить стену, чтобы защитить северные области страны от набегов гуннов. На строительстве Великой стены было занято 300 тыс. солдат и несколько сот тысяч крестьян, мобилизованных по трудовой повинности. После окончания строительства, в 212 г., на земли, прилегающие к стене, были переселены 80 тыс. семей[722]. В 214 г. были мобилизованы в армию и направлены на завоевание южных земель несколько сот тысяч «заложенных сыновей» – тех безземельных бедняков, которые работали на богачей в залог долга. На завоеванные земли юга также переселялись колонисты из центральных районов[723].

Меры, принятые Цинь Шихуаном, оказались недостаточными – разорение крестьян продолжалось. Вдобавок войны и грандиозные стройки Шихуана принесли с собой чрезмерное увеличение повинностей и налогов. По законам Шан Яна укрывавшихся от налогов и мобилизаций вместе с родней обращали в рабов. Яркую характеристику сложившегося положения дал впоследствии ханьский министр Дун Чжуншу.

«Поля богачей тянулись межа за межой, а у бедного люда не осталось земли, куда можно было бы воткнуть шило, – писал Дун Чжуншу. – К тому же в одних руках сосредоточились богатства рек и озер, гор и лесов. В своем разврате люди перешли все границы, соперничали в расточительстве. В городах встречались люди, которые пользовались таким же почетом, что и правители; в общинах встречались люди, обладавшие богатством гунов и хоу. Как мог малый люд не страдать! Он отбывает месячную воинскую повинность в уезде, затем службу в регулярных войсках. Военные и трудовые повинности в тридцать раз больше, чем в древности. Земельный и подушный налоги, сборы на соль и железо в двадцать раз больше, чем в древности[724]. Некоторые обрабатывают поля богачей, платя за это половину урожая. Поэтому бедный люд постоянно одевается в такие же одежды, которыми покрывают волов и лошадей, ест пищу собак и свиней. Все это усиливается еще и тем, что алчные и жестокие чиновники своевольно наказывают и убивают. Люди страдают и не имеют опоры, поэтому они скрываются в горах и лесах и становятся разбойниками. Осужденных толпы; за год число их достигает тысяч и десятков тысяч»[725].