На путях преисподней - Энгус Уэллс

Кедрин сник.

— А уцелевшие?

— Наших тамурцев я отослал домой, — сообщил кьо. — А жители реки ждут судна, чтобы вернуться на юг.

— Я должен послать весть в Андурел, — проговорил Кедрин. — И назначить возмещение семьям погибших.

Тепшен кивнул.

— Боюсь, совету наша авантюра придется не по душе, — заметил он.

— Не сомневаюсь, — Кедрин натянуто улыбнулся одними губами. Улыбка получилась невеселая. — Но к тому времени, как весть достигнет города, мы будем уже далеко.

— Кстати, из Галена выйдет надежный гонец, — вмешался Браннок. — А ему как раз придется еще немного здесь поскучать.

— Ага, — Кедрин благодарно улыбнулся. — Великолепное предложение. Значит, идем к Галену?

Великана-лодочника они обнаружили в палате в дальнем крыле больницы. Больничные койки явно не были рассчитаны на столь крупных пациентов. Ослепительные простыни сбились, и он возлежал на них, подобно сказочному гиганту, которому вздумалось привалиться на заснеженный горный хребет. При виде друзей мрачное багровое лицо капитана просияло.

— Кедрин? — взревел он. — Ты никак уже на ногах?! Отрадно видеть!

— Жаль, что ты еще лежишь пластом, — отозвался король.

Гален сделал попытку пожать плечами. Его лунообразное лицо снова омрачилось.

— В жизни еще не терял судна, — буркнул лодочник.

— Ты… никто еще не сталкивался ни с чем подобным, — проговорил Кедрин. — Не кори себя.

— А как… Уинетт? — имя королевы Гален произнес еле слышно, словно сила звука могла ранить Кедрина.

— Герат считает, что она жива, — Кедрин осторожно присел на стул у кровати. — Как только я поправлюсь, мы отправимся на поиски.

В глазах Галена промелькнуло недоверие. Кедрин вкратце изложил ему суть дела.

— Так значит, — пророкотал лодочник, когда тот умолк, — ты теперь с богом воюешь? Пожалуй, я бы к тебе присоединился.

— У меня для тебя другое задание, — произнес Кедрин. — Конечно, если ты согласен.

— За чем дело стало?! — Гален пылко кивнул и тут же скривился от боли: переломы еще не срослись и давали о себе знать. — Всегда к твоим услугам, — добавил он чуть спокойнее.

— Я должен послать весть отцу в Андурел, — сказал Кедрин. — Письмо будет готово еще до нашего отъезда. Но я не хочу, чтобы совет получил его слишком скоро. Иначе нам вдогонку отправят медри, и придется отбиваться от уговоров.

Гален кивнул, на этот раз поосторожнее, и легонько похлопал по койке, уничтожив одно из полотняных нагорий.

— Как говорят добрые Сестры, мои кости еще не время тревожить, — он расплылся в улыбке. — Так что отправляйся смело: в ближайшие дни мне дорога на юг не светит. Да и посудину подходящую придется поискать. Думаю, эта новость попадет в Андурел попозже, чем ты — в Белтреван.

— Спасибо, — Кедрин улыбнулся.

— Это для меня сущий пустяк, — отозвался Гален. — Может, еще что-нибудь? Ну, хочешь, я Бедиру предложу, чтобы он войско на север привел?

— Нет, — покачал головой Кедрин. — Там, куда мы направляемся, войску не пройти. И мой отец принесет больше пользы Королевствам, оставаясь в Андуреле.

Если король не вернется, совету придется выбирать нового государя. Эта мысль посетила каждого, но никто не решился высказать ее. Лишь тяжелое молчание на миг повисло в палате.

Браннок первым нарушил тишину. Подобно Кедрину, он предпочитал не касаться столь мрачных перспектив.

— И как Сестры за тобой ухаживают? — осведомился он.

— Великолепно, — ответил Гален. — Одно странно: есть одно средство, равно полезное и желанное, а они в нем отказывают.

Браннок кивнул с видом глубокого понимания.

— Не волнуйся. Нам позволили немного прогуляться… так что, если повезет, мы и на твою долю добудем… этого снадобья.

— Ну что же, — с важностью произнес Гален, — если фляжечка-другая доберется до моей палаты, я перед вами в долгу.

Браннок с видом заговорщика постучал себя пальцем по носу, после чего друзья поднялись и оставили перебинтованного лодочника дожидаться их возвращения.

В следующей палате Кедрин побеседовал с ранеными. Он заверил их, что все получат компенсацию, после чего неразлучная троица направилась в город.

В Тамуре начиналось лето. Воздух уже прогрелся, с Идре веяло свежим ветерком. В безоблачном небе, откуда лились золотые солнечные лучи, носились жаворонки, на крышах домов и на тротуарах суетились воробьи, таская крошки из-под носа у хрипатых чаек. По сравнению с Андурелом Генниф казался совсем крохотным. Однако для Тамура этот городок был весьма важен. Из этого порта отправлялись и рыбачьи суда, и корабли, проделывающие долгий путь в глубь страны. Отсюда же начиналась и дорога в Твердыню Кейтина. Она бежала от реки на северо-запад, через низины, чтобы, петляя по крутым склонам на центральное плато, взобраться на Генниф и, наконец, скатиться прямо к воротам дома Кедрина. Сколько еще пройдет времени, прежде чем он сможет пройти этой дорогой? Эта мысль не отпускала Кедрина, пока он в сопровождении своих друзей шагал в сторону реки. А сколько он еще не увидит Уинетт? Рука юноши сама скользнула за воротник рубахи и сжала талисман, чтобы ощутить живое тепло. Пока можно было почувствовать его трепет, была жива надежда.

— Мы вернем ее, — произнес Тепшен. Движение руки молодого короля не укрылось от зорких глаз кьо.

Кедрин заставил себя отпустить камень.

— Конечно.

Они пересекли площадь, в центре которой стоял приют Сестер. Дорога спускалась к реке среди низких домишек с сияющими побелкой стенами. В этом тихом городке каждый был занят своим делом. После напыщенности Андурела спокойствие и непринужденность здешних нравов ощущались как глоток свежего воздуха. Кое-кто узнавал Кедрина, но эти люди лишь приветствовали его и кратко выражали сочувствие: истинный тамурец не станет докучать расспросами, видя чужое горе. К тому моменту, как трое друзей спустились к берегу, Кедрин уже пребывал в ощущении, что оказался дома. Многие недели он не замечал этого чувства, поглощенный страстным нетерпением, зная лишь одно желание — быстрее двигаться вперед…

Жилые кварталы сменились рядами складских помещений. Повернув мимо крепких стен, друзья направились туда, где были развешены для просушки рыбачьи сети. Несколько рыбаков, чьи лодки покачивались неподалеку на воде, проверяли снасти. Любопытство, на миг возникшее на их обветренных лицах при виде трех незнакомцев, почти сразу исчезло.

Кедрин остановился, глядя на реку. Спокойная, она переливалась лазурью и сверкающим серебром. Ничто не намекало на страшную угрозу, таившуюся в ее глубинах. Дальний берег терялся в дрожащей лазурной дымке: казалось, вода и небо просто сливаются. Широкая водная дорога катилась с севера на юг, от горизонта до горизонта, бесстрастная и неумолимая, как рок. Не увидев ничего похожего на королевскую барку, Кедрин обернулся и спросил товарищей, что с ней стало.