Под одним небом - Валентина Мельникова

полминуты после того, как он обнимал меня, в комнате не осталось ничего, что напоминало бы об этом.

Первый час после расставания я всегда отчётливо ощущала время. Оно грузом ложилось на плечи, давило, напоминая о том, что я снова осталась одна в чужой стране. А потом я бралась за дела. Звонила Кате или Люде. Или родителям. Или Мэй. Принимала онлайн-заказы на съёмку, обрабатывала готовые фотографии, искала идеи, смотрела фильмы, читала книги, гуляла, вставив наушники в уши, ходила на пляж и любовалась океаном.

На следующий день после отъезда Ларри приняла решение отправиться в Лондон к его родителям и вместе с ними встретить Рождество – вновь пройтись по любимым, празднично украшенным улицам, почувствовать дух Великобритании, побывать на спуске, который слышал так много наших секретов. А потом отправиться отмечать Новый год в России.

Что ж поделать, если праздники мы с Ларри вынуждены были провести друг без друга?

Вообще, к музыкальной карьере Ларри у меня накопилось много претензий. Но я понимала: если бы не она, мы бы не встретились. И Ларри вряд ли был бы так счастлив, если бы не музыка, путешествия, интересные люди – это трудно, но интересно. И, значит, мне просто нужно смириться. Эта разлука – всего лишь очередная, скоро он вновь вернётся.

Трейси была довольна моим решением. Она хотела своими глазами увидеть, насколько я изменилась из-за беременности (совершенно не изменилась), пройтись со мной по детским бутикам, обсудить ближайшие планы. Я не слишком горела желанием зацикливаться на том, до чего ещё уйма времени, и вместе с тем была рада тому, что на ближайшие несколько недель у меня появятся занятия и компания.

Сама же больше всего на свете я хотела увидеться с Мэй и побродить по городу в поисках лучших кадров. Поэтому сразу после того, как оказалась в нашем лондонском доме и прошлась по комнатам, с любовью вдыхая всю нашу прежнюю жизнь и воспоминания, которые отзывались в душе тёплым весенним бризом, позвонила подруге и позвала в гости. Мэй отказалась. Всего два дня назад во время беседы по телефону с ней я упоминала о том, что безумно хочу прогуляться по городу и, закрывая глаза, представляю, какой он сейчас красивый – несколько дней до главного в году для местных жителей праздника! Поэтому Мэй и предложила не сидеть дома – это всегда успеется, а пройтись по городу.

У подруги всё шло замечательно. Она встретила парня из Борнмута – небольшого городка на юге Великобритании, и они планировали в ближайшем будущем сыграть свадьбу и открыть своё собственное кафе. У неё было ко мне деловое предложение: Мэй хотела, чтобы в кафе висели мои фотографии Лондона: четыре стены – четыре времени года. И я с удовольствием пообещала отобрать для этого лучшие кадры.

А Лондон и впрямь был прекрасен, и я ещё ярче ощутила, как сильно соскучилась по нему. Словно он стал второй моей родиной. Город, который сумел понять и принять меня так, будто мы с ним – родные души.

А предрождественские недели в нём – время совершенно особенное, волшебное. Но поскольку в Великобритании снег даже зимой – редкость, а на «белое Рождество» ежегодно делаются (и, как правило, проигрываются) миллионные ставки в букмекерских конторах, зимнюю атмосферу приходится создавать при помощи современных технологий.

С крыш магазинов на улице Оксфорд-стрит под легко узнаваемые мелодии тихо падал «снег» из мыльной пены. На рождественском рынке, раскинувшемся вдоль южного берега Темзы, можно приобрести искусственный снег, который на ощупь совсем как настоящий – холодный и тает в руках. Но самая главная зимняя забава – это, конечно же, катки.

Заливают их ещё в ноябре, и популярность на них зашкаливает. Билеты лучше заказывать заранее, особенно в выходные. А тем, кто кататься, как я, не умеет, можно любоваться за бортиком и купить глинтвейн и другие горячие напитки, которые продают неподалёку.

У колеса обозрения «Лондонский глаз» придумали своё развлечение на радость публике, предлагая посетителям поучаствовать в высечении фигур изо льда.

Мы заглянули и в Гайд-парк, где тоже была своя атмосфера праздника – целая зимняя страна с аттракционами, жареными сосисками, горячим вином и прочими радостями. А сказочные иллюминации, которые делают парк ещё торжественнее, и описать не получится! Только ходишь, задираешь голову, любуешься отблесками разноцветных огней на небе и ловишь себя на мысли, что очень счастлив прямо сейчас.

Не обходится и без ёлок. Самая главная в Лондоне – на Трафальгарской площади. Большинство из них – живые, но украшены они минималистично, иногда одними только огнями, чтобы не затмевать «естественной красоты» рождественского дерева.

А ещё Мэй поделилась услышанным: в этом году рождественский фейерверк можно будет не только увидеть и услышать, но и понюхать – в воздух будут распылять фруктовые благовония. Я, правда, не собиралась идти на это яркое шоу, предпочитая провести его в тихом семейном кругу с родителями Ларри… Но без него. Как-то в голове не укладывается. Дальше в планах была поездка в Россию: хотелось посмотреть на наряженную Москву, которая, в отличие от Лондона, ещё не отгуляет свой главный день. А после – к родителям.

В общем, планы были весьма насыщенными. Но пока я вдыхала Лондон. Жаль, что эта сказка скоро закончится. Уже пятого января все ёлки выбрасываются и рождественско-новогодние празднования сворачиваются.

– Смотри, – вдруг привлекла моё внимание Мэй.

Я проследила за её взглядом.

На большом билдборде на одной из центральных улиц города висела афиша концерта Ларри, который будет ещё аж в апреле.

– Вы приедете вместе?

– Не знаю. Ларри сказал, что постарается выкроить хотя бы пару дней до или после концерта, чтобы побыть здесь. Но если не получится, мне нет смысла ехать.

– Ты ведь можешь остаться, – умоляюще сложила руки она. – Я так скучаю по тебе, Энн.

Мы обнялись, не в силах сдержать свою нежность.

– Я тоже. Мне не хватает тебя. Ты стала для меня самым близким здесь человеком.

Не считая Ларри, конечно. Ну и, может быть, Найла, с которым мы тоже собирались завтра увидеться.

– Когда уже ты к нам приедешь? – притворно возмутилась я, прекрасно понимая, что сдерживает подругу вовсе не лень или страх, а материальные трудности. И она ни за что не согласится, чтобы я помогла ей в этом.

– Я обязательно приеду к рождению вашего малыша. Я обещаю.

Следующие несколько дней я тоже провела в компании хороших людей: Найла, его девушки и ещё нескольких друзей Ларри. Мы включили видеоконференцию, чтобы Ларри тоже смог немного «поприсутствовать» на этой встрече. А вечером я попросила остаться Франческу, которая всё так же присматривала за домом, и мы много о чём говорили. В том числе о ребёнке – она давала советы, как подготовиться к родам. Её дочь всего несколько месяцев назад родила второго малыша, и это стало ещё одним сближающим поводом. Женщина рассказывала о своей родине, о молодости, первой любви. Делилась наблюдениями, что сразу заметила: Ларри относится ко мне по-особенному. Хотя я не могла такого припомнить. Может, и правда, дело было не только в жалости, когда он привёл меня к себе в первый раз?

Так как это Рождество Ларри не смог провести в Лондоне и должен был приехать через несколько дней, его роль в благотворительной акции «Осуществи мечту ребёнка», которую он теперь проводил каждый год в Центре помощи детям, где жила Роззи, досталась мне. Всё утро я провела с детьми, но очень боялась вновь привязаться к кому-то. Боль в сердце всё ещё давала о себе знать, хотя я и понимала: так было лучше для Роззи. Насколько хуже всё могло обернуться? Сколько боли ещё пришлось бы вынести невинному ребёнку, который с детских лет впитал в себя этот запах лекарств, хотя его и пытаются здесь вывести всеми силами?!

У каждого на земле свой путь. Может быть, Роззи должна была привлечь к себе внимание – моё и Ларри, чтобы потом мы могли помочь другим детям и привлечь ещё больше людей.

И если мы ещё живы, значит, у нас есть цель, которую нужно выполнить. И люди, которым можно помочь.

После обеда, поблагодарив и проводив спонсоров,