Византия. Христианская империя. Жизнь после смерти - Игорь Павлович Петровский

на территорию империи, осадили и разрушили город Аморий, откуда происходил императорский род. Это было не просто поражение – это был удар по репутации.

Иллюзия, что вся кара Божия является механическим следствием почитания священных изображений, была развеяна, и достаточно быстро это движение сошло на нет без каких бы то ни было последствий. То есть если предыдущие ереси всегда тянулись веками и оставались достаточно многочисленные группы приверженцев этих учений, которые не соглашались признать свое поражение, то разгром иконоборцев был разовым и окончательным.

Павел Кузенков, кандидат исторических наук

Может быть, это было промыслительно? Может, таков Промысл Божий, чтобы накануне Торжества Православия появился такой сильный иконоборческий император, который, как мы знаем, приказал углем выжечь на лицах Феофана и Феодора Граптов иконоборческие стихи. И мы знаем, что константинопольский патриарх Мефодий настолько пострадал, что у него выпали волосы, поэтому на некоторых иконах он изображается безбородым. И у святителя Мефодия хватило героизма мужественно претерпеть эту эпоху и потом возглавить Константинопольскую Церковь и совершить чин Торжества Православия.

Игумен Дионисий (Шлёнов), кандидат богословия, доцент МДА

И снова иконопочитание восстановила женщина. Ее звали Феодора. Она была женой Феофила и, несмотря на все угрозы мужа, тайно почитала иконы. Хронисты рассказывают, что она прятала их под одеждой и в сундуках на женской половине дворца. Феофил перед смертью сам назначил Феодору регентом при малолетнем сыне, но перед этим он взял с нее и со всех своих приближенных клятву не восстанавливать иконопочитание. Уже через сорок дней после смерти Феофила в Константинополе собрался новый Вселенский Собор, и на этот раз никакой оппозиции иконопочитателям не было. Императрица сама согласилась нарушить данную клятву, но поставила условие: она откроет собрание не раньше, чем ей пообещают, что ее мужа не будут предавать анафеме. И после того как Собор утвердил иконопочитание, по всем храмам в течение недели было велено молиться о душе покойного императора.

Итак, 11 марта 843 года в храме Святой Софии и на площади вокруг него собралась огромная толпа людей. Сюда пришла императрица Феодора, принесли малолетнего императора Михаила III, пришли епископы, солдаты, офицеры, аристократы, горожане. У каждого в одной руке была свеча, а в другой святая икона. И начался великий крестный ход, во время которого империя навсегда прощалась с иконоборчеством, а Церковь подводила итоги всей эпохе ересей, благодаря великого Бога за то, что она сохранила святое православие. И теперь каждый год в первое воскресенье Великого поста мы вспоминаем этот великий день, называя его Торжеством Православия.

Глава 12

Византийское возрождение

В VII–VIII веках Византия переживала самый тяжелый период в своей истории. Арабы отняли у империи огромные территории. Из-за непрекращающейся чумы опустели города. Славяне и кочевники разоряли балканские провинции. Резко упал уровень образования и культуры. Империя была на грани гибели. Историки называют этот период византийскими «темными веками», но держава ромеев выстояла. Восстановление иконопочитания и Торжество Православия в 843 году стали первой вехой на пути к возрождению Византии.

В Константинополе главным парадным входом в столицу были так называемые Золотые ворота. Отсюда через все форумы и перекрестки города шла прямая дорога до Святой Софии, та самая знаменитая улица Меса. Золотые ворота открывались исключительно ради триумфа императора, но в конце византийской истории уже было не до триумфов, и ворота просто заложили камнями. Этот памятник можно посетить в Стамбуле и сегодня. Однако надо знать, что практически все основные строения вокруг Золотых ворот принадлежат к Османскому периоду. Мехмед Завоеватель, когда захватил Константинополь, построил здесь «крепость в крепости», так называемый Семибашенный замок, который до XIX века использовали исключительно в качестве тюрьмы.

В 840 году через Золотые ворота в Константинополь зашел красивый человек атлетического телосложения. Это именно его внук, Константин Багрянородный, будет позже настаивать, что дед вошел в город как раз через Золотые ворота, при том, что через них входить позволялось только императорам. По его мнению, эта оплошность стражи была явным знаком свыше. У молодого человека, проникшего таким вот необычным образом в столицу империи, не было денег, одет он был достаточно бедно, однако в город его привлекла не нужда, а жажда приключений. Пройдя чуть дальше за ворота, он увидел монастырь святого Диомида и попросился у игумена на ночлег.

Ночью игумена разбудило мистическое видение. Он услышал голос, который сказал ему: «Встань и приветствуй царя Василия!» Настоятель никакого внимания этому не придал, перевернулся на другой бок и заснул, однако голос вновь его разбудил: «Встань и приветствуй царя Василия!» После этого настоятель вышел за ворота обители и позвал: «Василий!» Отозвался наш знакомый. На следующий день игумен определил его на службу к одному влиятельному вельможе. Так и началась история основателя Македонской династии Василия I.

Вскоре его устроили работать на дворцовые конюшни. Там Василий попался на глаза молодому императору Михаилу III и за несколько лет сделал головокружительную карьеру: сначала стал начальником конюшен, в которых работал, а в конце концов и магистром, то есть достиг высшей должности в византийском табеле о рангах, и оказался в самом эпицентре интриг императорского двора. Дело в том, что еще с 843 года, когда иконоборчество было отвергнуто, при дворе шла ожесточенная борьба партий.

Монашество, которое за годы борьбы с иконами резко усилило и свой авторитет, и, самое главное, свою дисциплину, и почувствовало себя серьезной силой в обществе, вышло на главные роли в Византийской империи и в течение ближайших десятилетий играло доминирующую роль в византийском обществе.

Павел Кузенков, кандидат исторических наук

Царствующая в качестве регента при малолетнем императоре Михаиле императрица Феодора вместе со своим помощником Феоктистом проводила политику икономии, то есть снисхождения к тем иконоборцам, которые теперь согласились почитать иконы. Раскаявшихся клириков принимали обратно практически без наказания, но это вызвало яростное сопротивление со стороны монахов-зилотов, выступавших за строгое соблюдение церковных канонов.

Зилотство, ревнительство – явление более древнее и возникло уже в начале IV века, после эпохи гонений, когда встал вопрос о том, как будут вновь приняты в Церковь отступники. Зилоты считали, что их ни на каких условиях нельзя принимать в церковное общение, и хотя тогда вопрос был решен не в их пользу, подобное явление возникает и после иконоборчества. Ревнители, большинство из которых – монахи, считают, что все иконоборцы должны быть отлучены от Церкви, а епископы должны быть лишены своих мест и заменены другими епископами.

Кристо Константинос, профессор