Искушение - Робин Мадерик

- Нет, миссис Эшли, совсем нет, я...

- Садись.

Элизабет села, придвинув свой стул поближе.

- Скажи, ты ненавидишь меня? Ненавидишь за то, что я люблю английского офицера? Элизабет залилась слезами.

- Нет, миссис Эшли, вовсе нет, - прошептала она.

- Не нужно ненавидеть меня, Бетси. Не надо так наказывать меня. Поверь, я и так наказана. Нет более страшного наказания, чем постоянные укоры совести. Что может быть страшнее моего положения? Человек, которого я люблю сильнее всего на свете, человек, ради которого я не пожалею жизни, сражался против моих верных друзей, против того дела, которому я посвятила себя. Ты понимаешь меня, девочка моя?

Губы Элизабет приоткрылись, и широко раскрытые по-детски голубые глаза смотрели на миссис Эшли сквозь пелену слез.

- Знаешь, двадцать лет тому назад твой Джек мог оказаться пленником в нашем городе. Ведь он француз. Разве это заставило бы тебя разлюбить его? Вначале, когда я только встретила Флетчера, я пыталась задушить свои чувства, возникшие против моей воли. Но я только бессмысленно мучила и его и себя.

Вера замолчала и задумалась. Ее зеленые глаза были полны печали.

- Если бы жизнь сложилась по-другому, я смогла бы стать его женой, Бетси. Как бы я хотела этого, девочка моя!

Бетси притихла и не сводила с хозяйки покрасневших от слез глаз.

- Нам было всегда хорошо вместе, правда, Бетси? Мы с тобой почти сестры теперь, а может быть, даже больше, чем сестры. А если он погиб...

Не говоря ни слова, Элизабет обвила руками плечи миссис Эшли и спрятала лицо в ее рассыпавшихся золотых волосах.

- Я не сделала ничего плохого, клянусь тебе, Элизабет. Ничего такого, чего мне надо было бы стыдиться. И если он погиб, я не вынесу этого.

- Тише, миссис Эшли, тише, - шептала Бетси, гладя ее по волосам.

***

Флетчер сам не помнил, как оказался у дверей миссис Эшли. Выходя из гостиницы, он совсем не думал о ней. Он ходил по городу в полузабытьи, и равномерное движение помогало ему справиться с отчаянием. И вот он стоит у знакомого порога.

Дверь на кухню была открыта. Но в полумраке он не сразу разглядел Веру, неподвижно сидевшую за столом. Она положила голову на руки и, казалось, дремала. Флетчер оставил у двери свои тяжелые от налипшей грязи башмаки и тихо вошел в дом.

Вера! Теперь он увидел ее нежный профиль, такой же милый, как и всегда, тонкий батистовый платочек, зажатый в кулачке. Все это время Флетчер помнил о том, какие страдания ей принесет известие о гибели друзей, о смерти доктора Уоррена, которого она знала многие годы.

Он помнил и о том страхе, который испытывает Вера за его собственную жизнь. Он не мог произнести ни слова. Слишком много событий вместилось в один день. Слишком быстро все произошло.

Вера подняла голову и, протирая глаза, позвала Элизабет. Она повернулась и увидела его. Флетчер стоял в дверном проеме: красный мундир, усталое красивое лицо, блестящие черные волосы. Он молча и неотрывно смотрел на миссис Эшли. Женщина вскочила, с грохотом опрокинув стул, и бросилась к нему.

- Флетчер, это ты! Флетчер, дорогой! Она прижалась к нему, гладила, хватала за руки и заглядывала в глаза. Это был он! Он был жив!

Флетчер качнулся и прильнул губами к ее золотым волосам.

- Вера, я люблю тебя.

Он тяжело вздохнул и прижал ее к себе еще крепче.

- Ты позволишь мне сесть?

Вера за руки подвела Флетчера к столу. Он поднял опрокинутый стул и сел. Вера опустилась рядом с ним на колени, взяла его руки в свои и поцеловала.

- Мы взяли форт. Наверное, ты уже знаешь? Вера кивнула. Она все еще не могла поверить, что он жив, что он здесь, рядом с ней.

- Джозеф Уоррен мертв.

- Элизабет сказала мне об этом, милый.

- Он стоял до конца. Он не побежал, поверь мне, что бы там ни говорили.

- Иначе и быть не могло, - сказала Вера.

- Ты права, - вздохнул Флетчер, - осада не была снята. Мы ничего не добились. Люди погибли напрасно.

Вера не произнесла ни слова. Она только крепко сжала его ладонь в своей. Пальцы их переплелись.

- Погибло 226 солдат. Около восьмисот ранено. От 10-го полка осталось только 26 человек. Все офицеры генерала Хау погибли во время первой атаки, сказал он. - И все ради чего? Ради того, чтобы взять форт, который тут же был брошен, и теперь строится новый?

Вера увидела, что Флетчер заплакал. Слезы катились по его щекам, и он не пытался их скрыть. Плечи его содрогнулись. Он не отводил взгляда от окна, за которым виднелся кусочек бледно-голубого неба.

- Флетчер, прошу тебя... - начала Вера, собираясь встать.

Но Флетчер остановил ее.

- Брайан погиб, - сказал он с болью в голосе. - Господи, он спас мне жизнь и погиб. Он мертв, Вера. Он мертв.

Флетчер притянул Веру к себе и, уткнувшись лицом ей в грудь, заплакал, как ребенок. Вера еще крепче сжала его трясущиеся плечи и беззвучно плакала вместе с ним, орошая слезами его смоляные волосы.

***

Эзра сидел в своем любимом кресле и по привычке смотрел в холодный и вычищенный по случаю лета камин. Теплый вечер опускался на город. Из открытого окна доносилось пение птиц. Эзра снял очки и начал неторопливо протирать линзы.

Он не участвовал в этой войне. Он не хотел о ней думать. И все же вновь и вновь в мыслях возвращался к печальным последним дням. Был только один человек, который связывал его со всеми трагическими событиями, происходящими в городе.

Этим человеком была Вера Эшли. Когда Эзра видел ее в последний раз, его поразило ощущение счастья, с которым молодая женщина жила, несмотря на все тяготы. Она была счастлива, и ему следовало бы разделять ее радость. Но его обуревали совершенно противоположные чувства. Ее радость больно отозвалась в его сердце. Он вновь и вновь возвращался к мысли, что никогда не сможет добиться любви миссис Эшли. Той любви, которой он так жаждал для себя.

Той любви, которую она подарила Айронсу. Как расцвела она, получив возможность быть рядом со своим возлюбленным. Конечно, Вера старалась не показывать Эзре своих чувств. Она не хотела причинять ему боль. Но Эзра слишком хорошо ее знал и понимал все без слов.

Он давно уже свыкся с мыслью, что Вера не любит его. Но теперь ему приходилось вспоминать об этом слишком часто. И разве не он познакомил Веру с лейтенантом? Эзра глубоко вздохнул и уже собирался подняться из кресла, но какое-то движение в полумраке комнаты насторожило его. Какая-то тень появилась в дверях.

- Эзра!

Эзра поспешил надеть очки. Это была она, его Вера. И он понял, что молодая женщина плачет.

- Вера, это Вы?

- Да, - ответила миссис Эшли.

- Заходите скорее, дорогая. Не стойте там, как испуганный ребенок. Заходите и садитесь.

Вера послушно села в кресло напротив старого адвоката. Глаза ее покраснели от слез.

- Я так рада видеть Вас, Эзра. Простите, что я без предупреждения, сказала миссис Эшли и печально улыбнулась.

- Без предупреждения? Но ведь это никогда не имело значения. Что же случилось теперь?

- Да, - ответила Вера, низко опустив голову, - да, конечно.

Они сидели в молчании, и ни один из них не решался заговорить. Наконец Эзра спросил:

- Что привело Вас ко мне, Вера? Что случилось?

Вера нахмурилась, собираясь с мыслями.

- Что-то ужасное, да? - проговорил Эзра, нервно похрустывая суставами пальцев. - Неужели война наконец испугала Вас, моя милая? Скажите, осознали ли Вы теперь, чего стоит эта Ваша так называемая свобода?

- Да, я все поняла.

- Значит, лейтенант?

- Эзра, его нет больше.

- Господи...

- Нет, нет, Вы не поняли меня. Он жив, слава Богу, жив. Но он вернулся на службу. Он исполняет свой долг.

- Он человек чести, Вера. Я всегда это знал, да и Вы тоже. Он никогда не оставит своих обязанностей. Он никогда не изменит Британии. Разве Вы ожидали чего-то другого? Разве у Вас были основания надеяться на это?

Эзра не забыл обещания, данного ему лейтенантом. Он поклялся относиться к Вере с уважением. И старый адвокат был уверен, что иначе и быть не могло.

- Нет, я не могла ожидать ничего другого, Эзра. Адвокат облегченно вздохнул, не представляя себе, как далек он был от понимания сути Вериного ответа. Вера подошла к окну и посмотрела на темнеющее небо. Стрижи пронеслись над крышами, разрезав крыльями воздух.

- Я не смогла удержать его, Эзра. Не смогла остановить. Когда он снова надел этот мундир, я поняла, чем это кончится.

Эзра нахмурился. Острая боль на мгновение пронзила грудь и исчезла.

- Моя милая, Вы так любите его?

- Да, Эзра. Ведь Вы знали об этом, не так ли? Ведь это Вы помогли моему счастью. Спасибо Вам, друг мой.

Вера отошла от окна и приблизилась к старому адвокату, сидящему в кресле.

- Спасибо Вам, Эзра, - повторила она и горько заплакала.

- Ну-ну, милая моя, успокойтесь. Встаньте-ка, как бывало раньше, рядом со мной и положите Вашу головку мне на колени. А я попробую утешить Вас, как раньше, когда Ваши горести не были так велики и я всегда мог защитить Вас, говорил Эзра и старческий голос его дрожал. Он нежно поглаживал пламенеющие Верины волосы.