Династия Тюдоров - Татьяна Купер

Целых девять дней она развлекала шотландского посла сэра Джеймса Мелвила, который вспоминал: «Она все пытала меня, чьи волосы лучше – моей королевы или ее, и у кого лучше был цвет лица. Я сказал, что она самая прекрасная королева в Англии, а моя – самая прекрасная королева в Шотландии. Она допытывалась, кто из них выше ростом, и я ответил, что моя королева. И тогда она сказала: «В таком случае она слишком высокая, в то время как я ни высокая, ни низкая».

Но когда наступил последний раунд дипломатической игры, Елизавета предложила в мужья Марии английского кандидата – своего фаворита лорда Роберта Дадли. Мелвил опять свидетельствует: «Ее Величество назвала его своим братом и лучшим другом, за которого могла бы выйти замуж сама, если бы когда-нибудь решилась завести мужа, но так как она намерена прожить всю свою жизнь девственницей, она желает, чтобы королева, ее сестра, вышла за него замуж». Елизавета прямо заявила послу: «Если королева Мария будет повиноваться мне во всем, то со временем к ней перейдет все, чем владею я».

Но действительно ли Елизавета намеревалась отдать Марии Стюарт своего возлюбленного? Или она была уверена, что Роберт не воспримет ее предложение всерьез и сорвет ее планы? Или у нее были другие политические расчеты? Несомненно, это решило бы вопрос, что делать с фаворитом дальше – он мог стать принцем-консортом шотландской королевы, легко управляемым и контролируемым из Англии. Заодно Мария Стюарт оказалась бы вне досягаемости иностранного союза. К тому же это решило бы проблему престолонаследия, так как дети от этого брака безусловно становились наследниками английского престола. Они все могли бы благополучно жить при английском дворе, и она не потеряла бы из виду своего любимого Роберта.

Мария сначала поинтересовалась, до какой степени это предложение серьезно, и каковы ее реальные шансы на наследование английской короны. В январе 1565 года Елизавета направила своего посла Томаса Рандолфа в Шотландию с официальным сообщением, что она готова «приступить к рассмотрению ее права и титула наследницы», но с одним условием – если Мария выйдет замуж за Роберта Дадли. Именно тогда она и сделала Дадли графом Лестером – чтобы приблизить его по статусу к шотландской королеве.

Мария ответила послу, что принимает предложение. Однако вскоре этот план с треском провалился. Сначала заупрямился жених – он уже давно дал знать шотландцам, чтобы они вычеркнули его из списка кандидатов в мужья их королевы, а тут и вовсе проявил настойчивое сопротивление, послав Марии секретное послание с отказом, что привело шотландскую королеву в крайнее возмущение. Что он себе позволяет, этот «Елизаветинский смотритель лошадей»? И в сердцах тут же написала письмо: «Моя дражайшая кузина Елизавета. Ваше желание выдать меня за графа Лестера, этот подарок с вашей стороны – знак особого расположения ко мне. Тот, кого любите вы, безусловно должен быть любимым мною. Но должна признаться вам откровенно, что в вопросах любви и брака я не могу воспользоваться ни вашим расположением, ни советом, кого бы вы мне ни посоветовали».

Провалился и проект испанского брачного союза Марии с Доном Карлосом, так как к концу 1563 года стало ясно, что его душевное здоровье сильно ухудшилось. Дело в том, что он с детства страдал умственной отсталостью, что явилось следствием кровосмешения родителей – его мать, Мария Португальская, была двоюродной сестрой Филиппа как по отцу, так и по матери. Дон Карлос умер через пять лет после брачных переговоров, когда Филипп посадил его под домашний арест в одну из отдаленных комнат дворца – после попытки бегства в Нидерланды. 23-летний наследный принц великой Испанской империи подверг себя там длительному голоданию и тяжелым запоям…

Тем временем у Марии появились свои любовные планы. В феврале 1565 года, буквально через месяц после переговоров с английским послом, в Шотландию прибыл англичанин Генри Стюарт, лорд Дарнли – 18-летний высокий красавец, ее кузен по бабушке, шотландской королеве Маргарите. Несмотря на родство, Мария с первой же встречи в него влюбилась, и после 4-месячного бурного любовного романа, 29 июля они поженились. Венчание состоялось в Королевской Часовне Холирудского дворца в Эдинбурге. При этом они нарушили католическое правило, не испросив специального папского разрешения, необходимого в случае бракосочетания двух кузенов. Не спросили они и разрешения Елизаветы, которая пришла в ярость от этого известия – ведь Дарнли был не только ее двоюродным племянником, но также ее подданным.

Но больше всех досталось графу Лестеру, который получил большую нахлобучку от Елизаветы: «Я ваша королева и вы мой подданный, и я не давала права писать к ней. Вы не можете ее любить? Можете, если я приказала! Как вы смеете вмешиваться в мои планы? Вы должны были стать соединяющим звеном между Англией и Шотландией. А теперь, когда она вышла замуж за Дарнли, это еще большая угроза. Вы предатель! И так будет назван каждый, кто после этого не отвернется от вас!»

Но счастье Марии Стюарт, несмотря на пылкую любовь, длилось совсем недолго. Первоначальная эйфория замужества исчезла, когда она увидела настоящую суть Дарнли – жестокого и заносчивого выпивоху, хама и психопата. Недовольный своей позицией принца-консорта, он начал требовать матримониальную корону, которая давала бы ему право править Шотландией после смерти жены. Мария ему в этом отказала, и их отношения начали портиться.

Она забеременела уже в октябре, но муж начал безумно ревновать королеву к ее итальянскому секретарю Давиду Риччио – ходили слухи, что королева была с ним в любовной связи и даже забеременела от него. Шотландские лорды протестанты тоже ненавидели итальянского католика и вступили в секретный заговор с Дарнли. Ночью 9 марта 1566 года они ворвались в покои беременной королевы, которая проводила свои обычные полуночные тет-а-тет со своим фаворитом, вытащили его из комнаты и нанесли 57 ножевых ран, преднамеренно оставив в животе жертвы кинжал Дарнли. В это время сам он держал жену за руки, чтобы она не побежала за помощью. Однако через два дня он предал заговорщиков и перебежал на сторону жены – ей не стоило большого труда опять соблазнить и очаровать глупого пьяницу.

И вот 19 июня 1566 года для нее наступил долгожданный день. В крохотной комнатке Эдинбургского замка Мария выполнила свой долг женщины и королевы и родила здорового мальчика, которого окрестили Яковом. Теперь Шотландия получила наследника, а Мария Стюарт – усиленную позицию в своих амбициях заполучить английскую корону. Когда несколько дней спустя посол Мелвил доложил Елизавете о рождении шотландского принца, «она разразилась гневной тирадой в присутствии своих леди, что шотландская королева стала матерью белокурого принца, в то время как она сама – высушенное бревно».

Но Мария Стюарт, родив сына от Дарнли, не могла ему простить предательства и забыть той кровавой ночи, и в ее голове зарождался план мести. Ее ненависть к нему была настолько сильна, что она не видела другого выхода, как только избавиться от мужа. Для этого у нее нашелся подходящий помощник – Джеймс Хепберн, граф Ботвелл, который был полной противоположностью Дарнли. К своему несчастью, королева до безумия влюбилась в этого мужчину – мужественного и решительного, но грубого и жестокого.

Уже через восемь месяцев после рождения сына в Кёрк-о’Фильде, пригороде Эдинбурга, при таинственных обстоятельствах взорвался дом, в котором Дарнли накануне остановился на ночлег. Его самого нашли убитым во дворе – задушенным при попытке бегства из горящего дома. Все подозрения тут же упали на графа Ботвелла, и Государственный совет обвинил его в убийстве, однако путём силового нажима графу удалось добиться снятия обвинений. Но что хуже всего, подозрение падало и на саму королеву, о чем написала Елизавета в своем письме: «Мадам, я не могла поверить своим ушам, и мое сердце так сжалось от страха, когда я услышала об этом ужасном убийстве вашего бывшего мужа и нашего общего кузена, что у меня едва хватило настроения писать. Но я не могу скрыть, что я больше опечалена за вас, чем за него».

И тут действительно было о чем печалиться – мало того, что Мария не сделала ничего, чтобы доказать свою невиновность, она, чтобы покрыть свою преступную любовь к графу Ботвеллу, согласилась на новую аферу. В тишине королевских покоев они договорились, что граф «силой» перевезет ее в Донбар, и они распустят слухи, будто он ее изнасиловал. Таким образом, чтобы скрыть свой «позор», она должна будет выйти за него замуж. И действительно, в конце марта 1567 года Ботвелл развёлся с женой, и уже 15 мая, через три месяца после убийства принца-консорта, состоялось бракосочетание Марии и графа Ботвелла, получившего к тому времени титул герцога Оркнейского. И опять неодобрение со стороны Елизаветы: «Вы не могли сделать худшего выбора для своей чести, чем в такой спешке выйти замуж за субъекта, который помимо других пресловутых недостатков, обвинен в убийстве вашего мужа, что в какой-то мере бросило тень и на вас, хотя мы верим, что эти обвинения ложны».