Темный Луч. Часть 5 (ЛП) - Вудс Эдриенн

Елена.

Я встал и посмотрел на нее.

Я нашел ее лежащей на животе лицом к отцу.

— Папа. — Она была все еще жива, и тогда я увидел это. Два копья торчали у нее из спины.

— Нееет! — закричал я и побежал к ней так быстро, как только мог. Я упал на колени и, не задумываясь, выдернул их из ее тела. Я поднял ее и развернул лицом к себе.

— Держи глаза открытыми, Елена. Это все, что тебе нужно делать! — закричал я, влепляя ей пощечину. Она их не открывала. — Помогите! Позовите Констанс!

Эмануэль снова превратился в человека и бросился ко мне.

— Констанс не успеет, Блейк, — сказал он и положил голову ей на грудь. Я знал, что он делал. Он прислушивался к биению сердца, но его не было. Мое исцеление тоже не хотело включаться. Я слишком устал.

Слезы текли по моему лицу, но рыданий не было слышно. Она не может быть мертва.

— Блейк!

— Не говори этого!

Я прижался губами к ее губам и сделал искусственное дыхание. Кровь хлынула из ее ран и растеклась лужицей по полу.

— Блейк.

— Нет. — Это даже не было похоже на меня, когда я продолжал делать искусственное дыхание.

— Уже слишком поздно. Отпусти ее.

— Как мне это сделать? — прокричал я ему.

Эмануэль нахмурился.

— Сущность, Эмануэль, как мне это сделать?

Он закрыл глаза.

— Скажи мне!

— Ты буквально должен отдать ей частичку своего сердца, Блейк. Есть только один способ сделать это.

Мой огонь вспыхнул с новой силой. Я прижал палец к своей груди. Было больно, но это было ничто по сравнению с тем, что я почувствую, если ничего не получится.

Я закричал, когда хлынула кровь. Как кто-то из них мог пережить это? Но мне было насрать на эту часть. Если она умрет, я тоже умру.

Я засунул руку себе в грудь и отломил кусочек своего сердца. Я закричал, и Эмануэль разорвал рубашку Елены и рассек ей грудь одним копьем, которое поразило ее.

На этот раз кровь даже не пролилась — еще один плохой знак. Наконец-то частичка моего сердца оказалась в моих руках, и я нежно положил руку на ее открытую грудь, прижимая частичку к сердцу.

Ее сердце было таким крошечным и не билось, но мой кусочек сердца был похож на кровососа, и он извивался в руках. Когда он соприкоснулся с ее сердцем, то привязался сам.

Я вытащил окровавленную руку из ее груди, и усталость, какой я никогда раньше не испытывал, нахлынула на меня. Я рухнул прямо рядом с ней.

«Не оставляй меня, пожалуйста».

— 24~

Сверла и стук молотков обрушились на мои уши прежде, чем боль пронзила грудь.

Я сильно зажмурил глаза, когда попытался заглушить этот звук. Я почувствовал себя таким уставшим, и сразу же все тело загудело.

Мои способности к исцелению были на пределе. Глаза наконец открылись, и я обнаружил себя в незнакомой комнате.

Фигура справа привлекла мое внимание, и я повернул голову.

Мама спала в кресле рядом со мной, или это была тетя?

Я застонал от легкой жгучей боли в груди. Я никогда раньше не испытывал такой боли.

— Блейк, — хриплый голос матери произнес мое имя, и в тот же миг она оказалась рядом с кроватью.

Образы промелькнули у меня в голове. Саадедин, он превратился в короля Альберта, и Елена с двумя копьями, торчащими из спины. Она больше не дышала.

Я глянул на маму и дкио стал взглядом искать Елену.

— Где Елена?

— Тсс, тебе нужно отдохнуть. Что ты сделал, Блейк? Тебе нужно вылечиться.

— Мама, где Елена? — Я стал невменяемым.

— Она здесь. Она отдыхает, Блейк, просто в другой комнате. С ней Констанс.

— Она жива? — спросил я.

Мама закрыла глаза и попыталась скрыть дрожащую нижнюю губу.

— Мама! — Мой голос дрогнул, и она посмотрела на меня. Взволнованная, с блестящими слезами на глазах.

— Елена… жива.

— Блейк, она сильно пострадала. Она еще не проснулась. Ты — первый.

— Мне нужно ее увидеть. — Я попытался встать, но боль была в тысячу раз сильнее. Я зарычал от разочарования и рухнул на кровать.

Мама сразу же оказалась рядом со мной.

— Тебе нужно отдохнуть, пожалуйста.

Слезы грозили покатиться по щекам, но я уговорил себя выбраться из этого мрачного места. Елена не была мертва. Она просто спала.

С ней все будет в порядке.

Ты отведешь ее обратно к живым. Она переживала и худшее.

— Как долго я без сознания?

— Около четырех дней.

Я снова повернул к ней голову.

— Четыре дня?

— Блейк, отдать кому-то свою сущность — непростая процедура, и то, как ты это сделал, — слезы потекли по ее щекам, — ты мог умереть.

— У нас, блядь, не было времени на медицинские процедуры, мам. Она была на грани смерти. Я должен был это сделать. Ты же знаешь, я не могу жить без нее.

— Я знаю, но все же. Ты меня так напугал.

Молчание затянулось, когда я впервые по-настоящему увидел свою мать. Она выглядела старше, бледнее. Сияние в ее волосах будто исчезло. Она ужасно волновалась.

— Прости. Я не подумал.

Она мягко печально улыбнулась и подошла ко мне, присела на корточки перед моей кроватью и просто заплакала.

Я слабо обнял ее одной рукой. Это было лучшее утешение, которое я мог ей дать в моем состоянии.

— С Еленой все будет в порядке. Ты же знаешь, мама, ей приходилось переживать и похуже. Она гораздо сильнее, чем ты думаешь.

— Знаю. — Она фыркнула, наконец подняла голову и вытерла слезы.

— Как Саманта?

— Тоже все еще спит.

— Что?

— Бекки, Джордж, Дин, вся команда попала в засаду огромной колонии виверн.

— Дай угадаю, колония Каина?

Она кивнула.

— У них был Лунный Удар, который мог видеть все, что должно было произойти, а ты знаешь, какие чешуйчатые виверны, Блейк. Никто их не видел, пока не стало слишком поздно.

Я кивнул. Мне не следовало недооценивать Каина.

— Он мертв?

— Кто?

— Каин?

Она кивнула.

— Джордж, — вздохнула она.

Мое сердце бешено заколотилось, и это сразу насторожило меня.

— Что насчет Джорджа?

— Эфраим думал, что они были прямо за ними. Твой отец просто ушел, когда узнал, что Альберт был Саадедином. Он взял с собой нескольких драконов, и именно тогда Каин напал. Эфраим нашел выход, но Бекки, вероятно, не смогла последовать за ним, так как они уже были заняты борьбой за свои жизни. Когда он обнаружил, что твоей сестры и Джорджа с ним нет, он обернулся. Он издалека увидел, как электричество Джорджа просто вырвалось из него и убило током так много виверн. Он никогда не знал, что Лунный Удар может такое сотворить.

— Джордж уничтожил колонию?

— Он убил их электрическим током. Вложил в себя столько энергии и также передал Бекки свою сущность. — Она вытерла слезы. — Твоя сестра чуть не умерла. Ее сердце остановилось. Я почувствовала это по ее ритму, когда они принесли их сюда. Электричество Джорджа заставило их с Бекки сердца снова забиться. — Ее голос дрогнул, и на глаза навернулись новые слезы. Затем она затряслась от беззвучных рыданий.

— Мама, — умолял я ее не плакать.

Она шмыгнула носом и попыталась перестать плакать. Она покачала головой. Почему она качала головой?

— Дин не выжил, Блейк.

Слезы навернулись мне на глаза.

— Что?

— Он умер. Я не знаю, как сказать Саманте, что ее всадник умер. Я понятия не имею, как она с этим справится.

— Он мертв? — Это было трудно проглотить. Слезы текли по моему лицу. Дин не мог быть мертв. Он был похож на Люциана. Больше, чем жизнь. — Нет, — сказал я. — Нет, это неправильно.

— Мне жаль. Это была тяжелая пилюля для всех нас. Сэр Эфраим не относится ко всему этому легкомысленно, Блейк.

Тихие рыдания сорвались с моих губ, и я шмыгнул носом.

— Тебе нужно отдохнуть. Я скажу твоему отцу, что ты проснулся, и попрошу Констанс проведать тебя.

Я кивнул и отвернулся. Я просто хотел побыть один.

Дин был слишком молод. Он не должен был умереть.