Пути и Двери - Ян Анатольевич Бадевский

— закончил свою мысль Табарг. Поддержкой ему послужил оглушительный рев и бряцанье мечей о щиты. — Бескрайние земли, населенные слабаками, не умеющими сражаться! Ниры рождены для рабства, они не способны защитить себя! Так что мы берем силой то, что принадлежит нам по праву. Наступает время топора, время меча! Вы готовы?

В ответ — новая волна рева.

Три тысячи глоток скандировали:

— Время меча!

— Время топора!

Табарг поднял руку.

Воинство успокоилось.

— Идите и крушите, — сказал вождь.

И моментально исчез.

А вслед за Табаргом исчезли все остальные.

* * *

Круг разомкнулся.

Ниры открыли глаза и несколько мгновений сидели неподвижно. Прежде им не доводилось перебрасывать крупные армии в иные миры. Лишь объединив разумы, старейшины сумели решить задачу. Сражение было выиграно без единой капли крови. Никто не пострадал. Чужаки сумеют выжить и основать колонию на новом месте, ведь планета не заселена высшими существами.

— Мы справились, — тихо произнесла Сюин.

— Еще как, — подтвердил Тивэй.

Сатх улыбнулся.

Он знал, что прямо сейчас родилась легенда.

* * *

Время меча.

Время топора.

Если ты привел свой народ туда, где много добычи, рабов и великих свершений, то должен закончить начатое. Если не можешь — готовься к расплате.

Табарг прижался спиной к шершавому древесному стволу, тяжело вздохнул и выставил перед собой меч.

Первые смельчаки, сунувшиеся к нему с топорами, уже обагрили сиреневый мох своей кровью.

Вождь собирался дорого продать свою жизнь.

И тогда в небо взвились стрелы.

май, 2020

Слишком много справедливости

1

Костер почти догорел.

Угли заволокло серым пеплом, к ночному небу потянулась полупрозрачная дымная струйка. Тепла едва хватало на троицу засидевшихся допоздна воинов, потягивающих из походных кружек вино. Еще несколько человек разлеглись на траве, укрывшись плащами и трофейными стегаными одеялами. Кто громко храпел, а кто и лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к разговору у кострища. Самый рослый из воинов неспешно затачивал обоюдоострый меч, пробуя лезвие пальцем. В траве неподалеку лежали топоры, щиты, луки и колчаны со стрелами.

Люди у костра не носили тяжелые доспехи, кольчуги и шлемы. Клепаная кожа, шипованные накладки на охотничьих куртках, непокрытые волосы с длинными, собранными в пучки волосами. Снаряжение бродяг и разбойников, но уж точно не бойцов регулярной армии.

Двое скитальцев, судя по их внешности, были родными братьями. Крепко сбитые, со слегка раскосыми глазами и выступающими скулами. Цвет глаз сложно было разобрать в темноте — даже в трехлунье. Один из братьев ковырялся ножом в зубах, пытаясь извлечь застрявшее мясо. Второй задумчиво смотрел в свою кружку. Третий засидевшийся носил короткую стрижку и длинную бороду, схваченную кожаным ремешком. Этот производил жуткое впечатление человека, с которым не стоит встречаться после захода солнца. Сломанная переносица, недобрый взгляд и смутное ощущение угрозы.

Вложив меч в ножны, человек с кривой переносицей зевнул. И потянулся к видавшей виды кружке, отставленной в траву.

— Задерживаться тут нельзя, — сказал один из братьев. — Рядом тракт.

— И что? — равнодушно произнес кто-то в полумраке.

— Разъезды, — пояснил рослый.

К мнению вожака прислушивались. Рослый знал, что говорил. В Танневергене бардак, но вокруг — северные земли. И ярлы Альянса поддерживают порядок в своих владениях. Значит, следовало уходить на юго-запад, огибать Ламмору и Крумск, держать путь в родные предгорья. Добыча и так хороша, здесь больше нечего ловить.

Люди, собравшиеся у костра, были разбойниками. Отъявленными головорезами без рода и племени. Половина отряда — горцы, вторая — отребье с восточных границ Танневергена. Банда собралась в начале года, при молодых лунах, когда Солгард и северо-восточные земли Тверди были укрыты снегом. А сейчас начиналось лето, и всем хотелось отдохнуть. Продать награбленное, пропить звонкие монеты в тавернах, полапать доступных девок в публичных домах Танневергена.

Народ устал от грабежа.

Поэтому никто не возражал против того, чтобы обойти тракт, избежав лишних проблем.

Вожак снова зевнул.

И в этот момент из леса вышел человек.

Разговоры в траве стихли. Братья потянулись к топорам. Кто-то натянул лук, но рослый поднял руку. Не стоило спешить с расправой. Всего лишь один человек…

Но как он прошел мимо дозорных?

Неспешным шагом путник приблизился к костру. Остановился и обвел взглядом разбойников. Теперь было понятно, что перед лихими парнями — воин в полной боевой экипировке. Кольчуга, круглый щит с шипом в центре, одноручный меч. Обнаженный, к слову. И лицо, скрытое серебряной маской.

Вожак криво ухмыльнулся:

— Ты кто такой, говнюк?

Самое странное — в маске отсутствовали прорези для глаз. И вообще, создавалось ощущение, что кто-то облил голову пришельца металлом, да так и оставил. В идеально гладкой поверхности отражались звезды, луны и силуэты разбойников. Поверх этой мерзости — капюшон дорожного плаща, прикрывавшего кольчугу.

Братья тихонько поднялись со своих мест и начали заходить к чужаку с двух сторон, поигрывая топорами. Тот стоял спокойно, не реагировал. Вожак немного позавидовал выдержке гостя.

— Тобиас Мирон, — представился ночной визитер. — Воин Бога Справедливости.

— Не слышал о таком, — фыркнул рослый разбойник.

— Это ничего не меняет.

Вожак едва заметно шевельнул рукой.

Просвистела стрела.

Тобиас Мирон, кем бы он ни был, одним быстрым движением выставил щит и принял древко на шипованный умбон. Наконечник чиркнул по металлу и упал в траву.

Завертелось.

Один из братьев рубанул топором по черепу воина, но лезвие рассекло воздух. Тобиас, удерживая меч обратным хватом, нанес противнику сокрушительный удар навершием в челюсть, затем вывернулся под немыслимым углом и снес голову второму разбойнику. Первый противник взмахнул секирой повторно, но сделал это из неустойчивого положения. Итог — лишился ноги чуть ниже колена, а затем был разрублен пополам.

Вторую стрелу чужак отбил мечом.

Началась лютая свалка. Крики, мат, хруст костей, хлюпающие звуки, высверки стали. Вся ватага яростно набросилась на пришельца, но Тобиас методично расправился с оппонентами, действуя быстро и четко. Кромка щита воина оказалась заостренной и наносила ущерб разбойникам не хуже одноручного меча.

Мгновение — и вожак остался в гордом одиночестве.

Впрочем, он был не из робкого десятка.

— Что ты забыл здесь? — рослый детина поднялся, высвобождая клинок из ножен. — Мы раньше не встречались.

— Нет, — покачал головой Тобиас.

Оба говорили на ламморском наречии. На краткий миг вожаку почудился акцент, выдающий облачного жителя.

— Так что тебе нужно?

Вожак достал из-за голенища сапога охотничий нож и по широкой дуге направился к воину Бога Справедливости.

— Ничего,