Нищий. Дикие земли - Евгений Щепетнов

– Почему ты прогоняешь нас? Мы не хотим на вас нападать, мы не собираемся причинить вам зла – почему ты нас гонишь?

– Уходите! – рыкнул цербер – вы зло! Предки нам завещали, что вас надо уничтожать, вы – зло!

– А если мы не уйдём, что будет? – осведомился я спокойно, поглядывая на его лапы, которые сжимались и разжимались, как будто цербер волновался – вы что, убьёте нас?

– Убьём! Всех убьём, как убивали раньше! – цербер рыкнул, и копнул лапами, как будто пёс, зарывающий нечистоты. Полетели камешки, палки, поднялась пыль, а цербер вдруг рванул с места так, как будто им выстрелили и оказался в десяти метрах от меня прежде, чем я успел отреагировать. Скорость его была просто феноменальна.

Потом он вдруг вернулся назад, потянул широкими ноздрями воздух, его зелёные глаза расширились и цербер сказал:

– Кто ты? Ты не такой как они! Дальняя родня? Что ты за существо? Я должен обсудить это со старейшинами – человекопёс рванул, как ракета и через несколько секунд он был уже в двухстах метрах от меня. Я прикинул – его скорость была не менее ста километров в час!

Вернувшись к костру, я помолчал, переваривая увиденное, и с чувством сказал:

– Вот это и правда проблема, ребята. Я просто не успею отреагировать, если они на нас пойдут. Максимум, что я успею сделать – если успею – это поставить защитный купол. Они нас просто порвут. На куски порвут.

– А откуда они знают наш язык? – с страхом в глазах спросил орк.

– Это-то просто – помнишь, ваших пропавших воинов? Вот оттуда и знают. Только как они сумели его выучить? И, кстати, почему они сразу нас не уничтожили, почему вас тогда выпустили, хоть и половину? Сдаётся мне, у них не все хотят придерживаться старинных обычаев – как увидишь человека – убей его.

– Так мы и не люди! – возмущённо возразил орк – это людей он должен убивать, а не орков!

– Во-первых, с чего ты взял, что не являешься человеком? Ты такой же человек, как и все мы, только модифицированный под какие-то условия, а во-вторых, для этого существа все мы люди, все на одно лицо, ну как собаки для нас – все собаки, одинаковые.

– Слушай, Викор, а чего он сказал про то, что ты не такой как все? – вкрадчиво спросил меня Каран – что это там за дальняя родня?

– А я знаю? Мало ли что у собаки в голове? – хмыкнул я и предположил – может быть я как-то по запаху отличаюсь! Вот Бабакана сразу по запаху отличить можно, а ещё по тому, как из его бороды мусор всякий сыплется. Скоро мыши заведутся…ты бы помылся пошёл, что ли? Бабакан скорее им всем родня – лохматый, пахнет псиной и рычит громко!

– Что, сговорились с этим типом несчастного гнома мучить? – осведомился Бабакан – завтра, завтра помоюсь! Вот нежности какие, псиной пахнет! Радуйтесь, что не г…ом!

– Ну нам только этого ещё не хватало! Спасибо, Бабаканчик, что хоть этого нет, в штаны не делаешь – нарочито поклонился гному Каран и они зашлись радостным смехом.

– Ладно, ребята, пойду-ка я тоже сполоснусь…Аранна, пойдёшь со мной? – спросил я.

– Нет. Брррр…как ты можешь купаться ночью, в такой холод, да ещё в неизвестном месте – а если кто за ногу схватит и утащит? Нет уж, я лучше побуду у костра. А может на берегу посидеть, постеречь тебя?

– Не надо. Не хватало, чтобы меня стерегли. Что касается -утащит – если начнут тащить, чем ты поможешь? Вот то-то. Да не бойся, я днём смотрел – там дно просматривается, вода чистая, прозрачная, рыбки плавают, со мной ничего не будет. Кто-нибудь ещё пойдёт? Нет? Эх, мерзляки вы все!

– Тебе-то не привыкать – буркнул гном – ты сам рассказывал, что у вас снег по нескольку месяцев, небось навострился плавать в ледяной воде, а мы существа нежные, цивилизованные, не может терпеть такое безобразие.

– Это ты-то цивилизованный – фыркнул Каран – да ты давно ли научился…

Я не стал дослушивать, чего там научился Бабакан и чем он не владеет, встал и зашагал в темноту, к реке, находящейся метрах в тридцати от костра. Ближе мы располагаться не стали, наученные горьким опытом – обычно из воды как раз и лезла всякая гадость, чудовища всякие и монстры.

Реку и правда я проверил сегодня, как только мы остановились на постой – она была неширокая, чем-то напоминала Хопёр, но в отличие от нашей казацкой реки, была очень глубокой – где-то дно просматривалось до дна, а где-то глубина, возможно, достигала и больше десяти-пятнадцати метров, что для небольшой речки очень много. Скорее всего, она проходила по скалистому руслу и за сотни, а может и тысячи лет выбила в горных породах узкое и глубокое ложе. Не было видно, и того, чтобы у реки были какие-то старицы – вот как текла она в этом русле, так и течёт все эти века. Подумалось – а может её русло вообще искусственное? Почему оно описывает такую ровную дугу, сделанную, как по линейке?

Мне захотелось проверить это, потому я и собрался нырнуть вниз. Видел я в темноте отлично, а потому мне не составляло никакого труда разглядеть, что делается внизу.

Я разделся, сложил одежду на берег, оглянулся на пылающий невдалеке костёр, сфокусировал 'ночное зрение', после чего всё стало зеленоватым и двуцветным, и погрузился в воду, спрыгнув с твёрдого каменистого берега.

Течение было довольно сильным, но спокойным. Я поплыл брассом, не напрягаясь, лишь добиваясь того, чтобы держаться на одном месте, хотя меня течением всё-таки сносило вниз по реке.

Я посмотрел вниз – подо мной проплывали какие-то блоки, как будто на дне были искусственного происхождения строения, или это были пакеты из сланцевых пород. Опустил голову в воду, и вдруг сбоку от меня мелькнула какая-то тень. Рыба? Огромная рыба? Мне только крокодила не хватало – с запоздалым сожалением подумал я, и вдруг, какая-то сила мощным рывком утянула меня под воду!

От неожиданности я выпустил целый сноп пузырьков, у меня сразу застучало в голове – воздух! Воздуха! Я стал отбиваться ногами, руками, изгибаться, бить по схватившим меня лапам – нет, ничего не помогало. В меня вцепились своими отростками несколько существ с такой силой, что у меня болели ноги, захваченные, как будто, стальными обручами. Я забился, теряя сознание, только одна мысль билась у меня в умирающем мозгу – жить! Жить хочу! Дышать! Воздуха! Воздуха! И я не выдержал и вдохнул ледяную воду, заполнившую мои лёгкие…

Лёгкие? Лёгкие ли? Моя грудь мерно поднималась и опускалась, пропуская через себя холодную бодрящую жидкость, я посмотрел на свои руки – они превратились в лапы, как будто я был Ихтиандром и смотрел на себя со стороны.

Тело видоизменилось – грудь стала очень широкой, почти треугольной, ноги утончились, но заканчивались ластами, как у аквалангиста. Пальцы тоже имели перепонки – я ощупал себя – слава Богам – хоть мужские причиндалы были на месте! Это мысль меня позабавила, я засмеялся, выпуская пузырьки воздуха из жаберных крышек на груди. Те, кто тащил меня, остановились, подплыли ко мне, осмотрели меня и кивнули головой удовлетворённо, потом один показал рукой – следуй за мной! – и гибкими движениями заскользил вперёд, как тюлень. Я попробовал повторить то, что он делает, вначале неуклюже, потом всё более уверенно, последовал за ним.