Джек Ричер, или Это стоит смерти - Ли Чайлд

Ричер немного подождал, потом снова заговорил:

– Я довольно долго выполнял работу полицейского… ну, или вроде того. Могу я задать вам очень важный вопрос?

– Да, – ответила Дороти.

– Вы действительно хотите знать, что с ней произошло?

– Едва ли это окажется хуже того, что я себе представляла.

– Боюсь, такое возможно, – сказал Ричер. – Иногда. Я задал вам свой вопрос не из праздного любопытства. Иногда лучше не знать.

Дороти долго ему не отвечала.

– Сын моих соседей слышал, как кричит ее призрак, – наконец сказала она.

– Я с ним познакомился, – сказал Ричер. – Он курит слишком много травки.

– Иногда я тоже слышу крики. Или мне кажется. И я задаю себе вопросы.

– Я не верю в призраки.

– Если честно, я тоже, – призналась Дороти. – Посмотрите на меня.

Ричер посмотрел. Серьезная, вполне дееспособная женщина лет шестидесяти, с резкими манерами, уставшая от работы и поседевшая.

– Да, я хочу знать, что с ней произошло, – сказала Дороти.

– Хорошо, – ответил Ричер.

Через две минуты проснулся телефон, старомодный аппарат. Раздался низкий, медленный и грустный перезвон, но в нем не было срочности. Жена доктора вскочила и выбежала в коридор, чтобы снять трубку. Она сказала «алло» и молча слушала. Телефонное дерево. Остальные слышали искаженный, полный паники голос. Жена доктора нетерпеливо переступала с ноги на ногу. Судя по всему, новости были неожиданными. Дороти Коэ заерзала на своем стуле, доктор встал. Ричер продолжал смотреть в окно. Дорога оставалась темной.

Жена доктора вернулась, скорее удивленная, чем встревоженная, больше пораженная, чем испуганная.

– Мистер Винсент только что видел, как итальянцы застрелили мужчин из красного «Форда», – сказала она. – Из пистолета. Они мертвы. Потом они подожгли машину. Прямо напротив его окна. На парковке мотеля.

– Что ж, это немного меняет дело, – после долгой паузы заметил Ричер.

– Как?

– Я думал, что шестеро парней работают на одну организацию, которая каким-то образом связана с Дунканами. Но я ошибся. Их три пары. Три отдельные банды, вместе с Дунканами четыре. Получается цепочка. Дунканы кому-то что-то должны, кто-то должен кому-то еще и так далее, до самого верха. Все вложили деньги и теперь защищают свои интересы. И пока они здесь, каждый старается устранить конкурентов. И укоротить цепочку.

– Значит, мы оказались втянутыми в войну гангстеров?

– Вы должны смотреть на вещи оптимистично. Днем появилось шестеро парней, теперь их осталось трое. Потери составили пятьдесят процентов. Это в мою пользу.

– Нам следует обратиться в полицию, – сказал доктор.

– Нет, полиция находится в шестидесяти милях отсюда, – возразила его жена. – А «кукурузники» здесь, рядом. Именно о них нам следует тревожиться сегодня ночью. Мы должны узнать, что они делают.

– Как они обычно связываются друг с другом?

– По сотовым телефонам.

– У меня есть такой телефон, – заметил Ричер. – Он остался во внедорожнике, который я забрал. Может быть, мы сможем послушать их переговоры. И тогда будем точно знать, что они делают.

Доктор снова отпер замки и снял цепочку, и все столпились на пороге. Ричер распахнул дверцу внедорожника со стороны пассажира, пошарил на полу и нашел сотовый телефон, тонкий и черный, похожий на плитку шоколада. Стоя у двери машины, он открыл его и сказал:

– Они пользуются «конференциями по телефону», верно? Телефон зазвонит у всех пятерых, и они смогут участвовать в разговоре?

– Вероятно, телефон будет вибрировать, а не звонить, – уточнил доктор. – Проверьте настройки и вызовите адресную книгу. Там вы найдете нужный номер.

– Лучше вы, – сказал Ричер. – Я плохо знаком с сотовыми телефонами.

Он вернулся к дому и протянул телефон доктору. Затем посмотрел налево и увидел свет в сгустившемся на востоке тумане. Высокое полусферическое сияние вибрировало, слабело, усиливалось и снова слабело, очень белое, почти голубое.

К ним довольно быстро приближалась направлявшаяся на запад машина. Ей осталось преодолеть полмили. Как и прежде, туманное сияние постепенно превратилось в яркий источник света, расположенный близко к поверхности шоссе; потом он распался на две части овальной формы, бело-голубые и яркие. Овалы приближались, мерцая и дрожа из-за жесткой подвески и быстрой езды. Издалека они казались маленькими, но таковыми остались и когда стали ближе, потому что это была «Мазда Миата», низкая, крошечная, красная. Ричер узнал ее с расстояния в двести ярдов.

Элеонор Дункан.

Женская солидарность, сестры, старающиеся держаться вместе.

Когда до дома осталось сто футов, «Мазда» немного притормозила. На этот раз Элеонор опустила верх, и машина стала похожа на тесную маленькую шляпку. Холодная погода, ей больше не требовалось привлекать внимание часового.

В пятидесяти футах она резко затормозила, приготовившись свернуть на подъездную дорожку, красный свет мерцал в тумане.

Двадцать футов – «Мазда» начала поворачивать.

Когда до машины осталось десять футов, Ричер вспомнил три вещи.

Во-первых, Элеонор Дункан не являлась частью телефонного дерева.

Во-вторых, его пистолет остался в кармане куртки.

В-третьих, куртка лежала на кухне.

«Мазда» свернула на дорожку, ее колеса зашуршали по гравию, и машина остановилась сразу за пикапом Дороти Коэ. Дверь широко распахнулась, и из «Мазды» появилась долговязая фигура Сета Дункана.

В руках он держал дробовик.

Глава 41

Лицо Сета Дункана частично скрывала огромная алюминиевая шина, похожая на металлическую заплату на большом гнилом фрукте. Все оттенки луны расходились из-под нее в разные стороны – желтые, коричневые и пурпурные. На Сете были темные брюки, темный свитер и новая парка, в руках он крепко сжимал старый помповый «Ремингтон 870». Вероятно, двенадцатого калибра с двадцатидюймовым стволом, приклад из орехового дерева, круглая обойма на семь патронов; превосходное универсальное оружие, прекрасно показавшее себя в деле. С момента создания было произведено и продано более четырех миллионов таких дробовиков, их использовала морская пехота для боев в закрытых помещениях. А кроме того, гражданские для охоты, полицейские для борьбы с организованной преступностью и спятившие владельцы домов, которые не хотели никого пускать на свою лужайку.

Все застыли на месте.

Ричер внимательно наблюдал за Сетом. Он видел, что тот правильно держит «ремингтон», палец лежал на спусковом крючке, и он от бедра целился в Ричера. Из чего следовало, что под огнем оказывались Дороти Коэ, доктор и его жена, потому что картечь немного разлетается в стороны, а все четверо стояли слишком близко друг к другу, на подъездной дорожке, в десяти футах от входной двери. Значит, следовало ждать многочисленных сопутствующих потерь.

Все молчали.

Двигатель «Мазды» продолжал работать, дверца оставалась распахнутой. Сет Дункан зашагал по подъездной дорожке. Он поднял приклад «ремингтона» к плечу, закрыл один глаз и прищурился, продолжая медленно, но уверенно идти вперед. Бесполезный маневр на пересеченной местности, но вполне разумный на гладком гравийном покрытии. «Ремингтон» оставался наведенным на Ричера.

Сет остановился в тридцати футах.

– А теперь все сядьте. Прямо там, где стоите. Скрестите ноги и садитесь.

Никто не шевельнулся.

– А эта штука заряжена? – спросил Джек.

– Можешь не сомневаться, – сказал Дункан.

– Я советую тебе соблюдать осторожность, она может случайно выстрелить.

– Не выстрелит, – ответил Дункан, и его голос прозвучал невнятно из-за сломанного носа и прижатого к щеке приклада.

Никто не шевелился. Ричер смотрел и размышлял. Он услышал, как доктор за его спиной зашевелился и спросил:

– Мы можем поговорить?

– Садись, – ответил Дункан.

– Нам следует все обсудить, как разумным людям, – продолжал доктор.

– Садись.

– Нет, скажи нам, чего ты хочешь.

Храбрая попытка, но неверная тактика, по оценкам Ричера. Доктор решил, что можно что-то выиграть, если потянуть время. Джек считал, что все наоборот. Он думал, что нельзя терять времени. Его осталось совсем мало.

– Здесь холодно, – сказал он.

– И что с того? – спросил Дункан.

– Слишком холодно, чтобы стоять снаружи. Давай войдем в дом.

– Я хочу, чтобы ты остался снаружи.

– Почему?

– Потому что я так хочу.

– Тогда разреши им взять куртки.

– Зачем?

– Самоуважение, – ответил Ричер. – Ты в куртке. Если здесь слишком тепло, чтобы обойтись без куртки, то ты гомик. Если же достаточно холодно, тебе незачем заставлять мерзнуть невинных людей. Если ты хочешь разобраться со мной, ладно, но они ничего плохого тебе не сделали.

Сет Дункан на секунду задумался, продолжая держать дробовик у плеча и целиться, не открывая второй глаз.

– Ладно, по одному. Остальные оставайтесь здесь, как заложники. Первой идет миссис Коэ. Возьмите свою куртку, но ничего больше. И не прикасайтесь к телефону.