Гражданская война - Влад Тарханов

они присматривались к этому отделению кредитного учреждения из Копенгагена и план постепенно вырабатывался. Когда приехали их помощники Макс и Генрих, каждый из которых добирался в Хельсинки своим путем, сценарий операции вырисовался окончательно. Сушон изменил фамилию, когда осел в Финской марке, но несколько дней наблюдения позволили убедиться, что перед ними находиться тот человек, которого они на самом деле ищут.

Десятого числа Мария посетила отделение Данске банка и открыла там счет на имя Изабеллы Кампо, гражданки Боливии. Счет был небольшим, но план помещения и систему охраны Фортус смогла срисовать. Сушон разместился в общем зале, хотя его конторка и была отделена от остальных, поскольку здесь обслуживали особых клиентов. Там же был вывешен и график его работы, который был на целый час меньше, чем у всего банка. Нет, он не уходил на час раньше — он приходил на работу на час позже. Богатые клиенты редко появлялись в этом заведении ни свет, ни заря.

Четырнадцатого всё было готово. Оружие для группы, оставленное в тайнике связным из центра перевезли в домик в пригороде Хельсинки, снятый семейной парой боливийских бизнесменов. Мария зашла в банк, сняла немного денег со счета, чуть меньше половины, но этого вполне хватало для прикрытия операции. Главное, она убедилась, что их цель на месте. Выйдя из помещения на улицу, она достала из сумочки платок и аккуратно протёрла глаза, после чего зашла за угол и села за руль автомобиля, арендованного два дня назад через подложные документы в Турку. А буквально через две минуты в двери кредитного учреждения вошли трое весьма представительно одетых мужчин. Оказавшись в зале Рамон убедился, что Сушон на месте и за эти пару минут никуда не делся. Тогда он вытащил два револьвера и выстрелил в воздух.

— Дамы и господа — это ограбление! Делайте то, что я говорю и никто не пострадает!

Охранник было дернулся, но осел на пол, получив рукояткой револьвера по голове — это Макс не терял бдительности. Генрих держал под прицелом посетителей, их было немного, и они дрожали от страха. Тогда Макс перебросил сумку кассиру, девушке, которая стояла с поднятыми вверх руками.

— Никому не двигаться. Деньги сюда. А ты куда? Кто тебе двигаться разрешил?

Последние фразы Рамон адресовал Сушону, который попытался пригнуться и спрятаться под своей конторкой, но его движение быстро засекли. Рамон подошел к окошку вплотную, увидев ствол револьвера, бывший моряк побледнел, поднял руки и начал приподниматься.

— Хотел сбежать? — ласково произнес Касанельяс, впрочем, на лающем немецком эта фраза прозвучала вполне угрожающе. Герман в ответ отрицательно покачал головой, но тут грабитель нажал на спуск и в черепе бывшего морского волка образовалась большая дырка.

— Я сказал слушать меня! И никто не пострадает. Барышня, поторапливайся!

Произведенный выстрел оказал на кассира действие волшебного пенделя. Пачки денег замелькали в ее руках, сумка быстро наполнилась, после чего перекочевала к Рамону в руки.

— Дамы и господа! Мы, анархо-синдикалисты и не грабим обывателей. Только банки. Анархия — мать порядка!

С этими словами эта троица резво ретировалась из здания, перебежала к машине и быстро умчалась в один из пригородов, где их уже ждал другой автомобиль, а вскоре вся их команда оказалась на борту арендованной яхты, взявшей курс на Аландские острова.

Надо сказать, что ровно через минуту, как грабители покинули банк, из подсобного помещения показался бледный напарник охранника, который трясущимися руками пытался поднять своего товарища. На счастье, тот оказался только лишь потерявшим сознание. А еще через несколько минут в здание приехала вызванная кем-то, услышавшим выстрелы, полиция. По непонятной причине сигнал в участок из банка не поступил. Сошлись во мнении, что во время передачи дел ее просто отключили, а потом забыли включить, ибо никаких внешних повреждений не обнаружили.

Обратная дорога не обошлась без приключений. В Швеции они разделились. Мария и Рамон отправились на пароходе в Шотландию, прихватив с собой основную массу денег, среди которых оказалось немало английских фунтов — самой универсальной и стабильной валюты послевоенного времени. Макс и Генрих отплыли паромом в Данию, но их на границе с Германией арестовали датские власти. Правда, не по обвинению в грабеже банка — всплыли старые делишки этих «добровольных помощников», их криминальное прошлое. Оказалось, что Макс в своё время отметился в датском королевстве, какой-то очень бдительный полицейский вспомнил его, сначала установили слежку, а на пограничном контрольно-пропускном пункте задержали. Вернувшись в Германию, семья боливийских бизнесменов, конечно же, ничего не знала о причинах задержки их товарищей. Они появились три дня назад, сумели удрать из полицейского участка, а потом Макс, чье настоящее имя было Ганс Сведерсен, сумел организовать переход границы, воспользовавшись старыми связями среди контрабандистов. Да, пришлось за это отдать приличные деньги — запросто так никто никого через границу не переправит. Но в таком случае — это не финансовые потери, это просто непредвиденные расходы.

Но сейчас им предстояло устранить еще одного человека, виновного в убийстве немецких социалистов.

Генрих Штиге, ответственный работник кампании Дегеш, разрабатывающей пестициды для сельского хозяйства (очень перспективным пестицидом оказался газ Циклон Б), в этот субботний день чувствовал себя более чем хорошо. Он заехал на работу, чтобы запереть в сейф документы, которые брал с собой на дом. Ничего секретного в них не было, но небольшая выжимка из этих бумаг нужна была ему на сегодняшней встрече.

Ровно в шесть часов вечера он был в доме на окраине города, нет, не особняке какого-то богача, обычный домик бюргера средней руки, как и сотни почти таких же в этом районе. Тут собрались несколько человек, знавших друг друга очень давно и вполне доверявших друг другу. Их объединяло не только то, что они были ветеранами Мировой войны, но еще и то, что все они участвовали в подавлении восстания спартаковцев в девятнадцатом году. Правда, в убийстве Розы Люксембург и Карла Либкнехта из их маленького коллектива участвовал только Штиге, но его камрады врагов тоже не щадили, у каждого руки были по локти в крови. Все они закончили войну лейтенантами, только Генрих был морским волком. Сейчас в армии никто не служил. Они состояли в разных организациях ветеранов, которые практически не отличались друг от друга по своей реваншистской программе. Но два месяца назад их нашел Рудольф Липман, человек, который командовал отрядом фрайкора, именно его выстрелы в Карла Либкнехта были смертельными. Фактически он организовал их маленькую секцию, боевую пятерку, в которой Штиге назначили главным. Рудольф стал их связным с центром. Из четырех его камрадов Генрих Штанге трудился в полиции, а остальные к армии никакого отношения не имели. Тем не менее, каждый из