Готика белого отребья III - Эдвард Ли

было реальных способностей к управлению и руководству, ему показалось логичным последовать примеру Чарити. В конце концов, она и раньше бывала в аббатстве и более двадцати лет оттачивала свои инстинкты, чтобы оставаться живой и здоровой в лесу без помощи современного мира. Все трое выбежали из туманного болота и зашагали вверх по склону к ветхому зданию.

Сумерки уже полностью опустились. Пронзительные ночные звуки сверчков и пискунов разнеслись вокруг них, и темнота между деревьями вскоре наполнилась колеблющимися зелеными огоньками бесчисленных светлячков. Они обошли аббатство, затем Чарити подошла прямо к деревянной двустворчатой двери, толкнула ее и вошла внутрь, как будто она владела этим местом.

Не будем забывать также, что Писатель все еще таскал с собой пластиковую сумку «Сейфуэй», в которой лежали револьвер Уэбли, оставшаяся бутылка пива марки Гражданской войны Коллиера и (из всех ранее неупомянутых удобств!) три фонарика, чтобы помочь им пройти через темное здание. Чарити шла впереди, покачивая лучом фонаря взад-вперед, за ней следовала Сноуи, которая держала луч на пыльном полу, опасаясь дыр, в то время как Писатель держал луч на идеальной, молочно-белой заднице Сноуи.

Через другие двери они вошли в темную часовню, увешанную гирляндами паутины; отовсюду доносился запах плесени.

- Похоже на то, - сказала Чарити.

- Похоже на что?- спросил Писатель.

Ответа не последовало, и они со Сноуи последовали за Чарити к винтовой лестнице сразу за старой ширмой хора. Сначала она, потом Сноуи, потом Писатель – все неуклюже поднимались по этой пугающе шаткой лестнице. Писателю удалось отвлечь свое внимание от их растущей высоты, направив луч фонаря на ягодицы Сноуи, в восторге от того, что ее более высокое положение на его наблюдательном пункте позволяла ему видеть нижнюю часть ее влагалища, видневшуюся сквозь мерцающий белый лобковый пучок. Какой чудесный мир образов, размышлял он.

Заскрипела петля, и внезапно лунный свет окрасил их: Чарити толкнула люк, через который они забрались в крытую колокольню, таинственность которой усилилась тем, что в ней больше не было колокола.

Писатель перегнулся через перила и посмотрел на бескрайние просторы ночного леса.

- Ну и какой у нас теперь план? Мы останемся здесь и будем высматривать Толстолоба?

- Нет, - сказала Чарити. - Пистолет все еще у тебя, верно?

Писатель кивнул и достал из сумки большой револьвер.

- Прямо здесь.

- Я уверена, что Толстолоб знает, что мы где-то поблизости, - сказала Чарити. - У нас с ним есть своего рода психическая связь от наших инопланетных генов. - Затем, совершенно неожиданно, Чарити разделась догола.

«Мама миа», - подумал Писатель, как только увидел эти большие загорелые торчащие сиськи.

- Я не жалуюсь, но… почему ты сняла одежду?

Чарити пожала плечами.

- Просто мне это показалось уместным. Этот болван – гибридный сексуальный маньяк-психопат. Увидев свою сестру-близнеца обнаженной, он только еще больше соблазнится.

Писатель предположил, что она права.

- Ну, ладно. Так чем же мы со Сноуи займемся?

- Во-первых, огонь – один выстрел в воздух. Это должно немедленно привлечь внимание Толстолоба.

- А что потом?

- Спуститесь вниз и спрячьтесь в лесу. Если мой план сработает, все будет готово, и я смогу доставить Толстолоба на космический корабль. Если мой план не сработает, то вы, вероятно, скоро увидите, как мои руки, ноги и голова слетят с крыши этой церкви. А если это случится, то бегите, спасая свои жизни. Или, возможно, лучше покончите с собой, если не хотите, чтобы эти женщины поступили с вами по-своему.

- Ты ведь понимаешь, что, даже если твой план сработает, мы будем помогать инопланетянам в их плане по уничтожению человеческой расы, верно? Мы продаем наш вид в обмен на наши собственные жизни.

Чарити пренебрежительно махнула рукой.

- Да, но это произойдет только через тысячи лет. Почему нас это должно волновать? Через тысячу лет от этой планеты ничего не останется. Войны, эпидемии, загрязнение окружающей среды, глобальное потепление. И прочее подобное дерьмо.

- Да, - добавила Сноуи. - Этим тупым инопланетянам не останется ничего, что можно было бы уничтожить, так что мы вполне можем это сделать.

Ладно, подумал Писатель и бросил последний взгляд на её восхитительный голый лобок. Затем он поднял большой пистолет Уэбли, взвел курок и выстрелил.

БАМ!

Выстрелил в воздух, как было приказано.

- Эй! - крикнул он, когда пистолет чуть не выпал у него из руки. Сотрясение было нелепым, в ушах звенело.

- Бегите! - завопила Чарити. - Прячьтесь!

Писатель и Сноуи с грохотом спустились по лестнице, выбежали из церкви и спрятались в ближайшем лесу.

С их позиции внизу Чарити была видна во всех подробностях, так как большая луна и безоблачное небо служили прекрасным фоном. Писатель пристальнее вгляделся в эту героическую женщину и почувствовал прилив восхищения.

- Она добровольно вызвалась стать приманкой против неостановимого, бесчеловечного противника...

- Да, но она никак не сможет поймать этого гребаного Толстолоба, - сказала Сноуи. - Что это за план у нее?

- Я не знаю и не могу себе представить, что бы это могло быть, - Писатель продолжал смотреть вверх на внушительный силуэт обнаженной женщины. - Раньше она упоминала что-то о секретном оружии...

- Секретное оружие?

Писатель кивнул.

- Все, что мы можем сделать, это подождать и посмотреть.

Сноуи придвинулась к нему поближе.

- И ты... Ты это сделал...

- Что я сделал?

Она хихикнула.

- Когда она сняла сарафан – черт! Я видела её киску! А ты же трахнул ее? Я имею в виду, это же отвратительно!

Ты и половины не знаешь. Писатель откашлялся.

- Э-э, да, Сноуи. Я не мог не принять это во внимание. - Конечно, он не уточнил никаких деталей. - У нее такие же генетические маркеры, как у Толстолоба, и я думаю, что просто получилось, что у них одни и те же генитальные особенности. У него гигантский пенис, у нее гигантская... вагина...

- О, я поняла, - сказала Сноуи и снова хихикнула.

- По-видимому, двадцать с лишним лет назад этот монстр изнасиловал Чарити, но она не умерла, как умерла бы любая другая женщина.

Глаза Сноуи изумленно распахнулись.

- Я думаю, что она единственная девушка на Земле, которая может взять все барахло Толстолоба и не помереть.

- Совершенно верно, - подтвердил Писатель, и говорил он с истинной эрудицией.

Сноуи улыбнулась и взяла Писателя за руку.

- Говоря о пиздах, - она крепче сжала его руку. - И мне понравилось, как ты трахнул меня...

- Мне полезно знать это, Сноуи. А теперь почему бы нам не сосредоточиться на нашей нынешней ситуации?

Она толкнула его локтем, затем провела рукой по его промежности.

- Да ладно тебе. Наполни меня снова, черт возьми, а? Моя киска должна быть избита твоим членом!

- Нет! Я слишком стар!

- О, нет. - Ее