Нострадамус - Алексей Пензенский

Жан Дора был наставником не только Шавиньи, но и великих поэтов «Плеяды» Пьера Ронсара и Жоашена дю Белле, которые также являлись горячими поклонниками Нострадамуса. В 1560 году Ронсар посвятил провансальскому предсказателю стихотворный панегирик. В своих «Речах о несчастьях нашего времени», в «Элегии Гийому Дезотелю» поэт упрекает Францию в глухоте к голосу прорицателя:

И столь же ты глуха к пророкам, что ГосподьИзбрал меж чад своих, и коим кровь и плотьДал в сем краю, чтоб здесь твою беду пророчитьГрядущую, но ты спешишь их опорочить.Да, может быть, смогла миров Господних высьЧрез Нострадамуса с пророчеством срастись,Иль мужем демон злой иль добрый дух владеет,Иль от природы он душой взмывать умеет,Засим среди небес сей смертный муж парит,Пророчества свои нам сверху говорит,Иль мрачный ум его, томясь глухой тоскою,От жидкостей густых стал сочинять такое:Но он таков, как есть: что ни тверди мы, все жНеясные слова, что в нас вселяют дрожь,Как встарь у эллинов оракул, многократноПредсказывали нам весь ход судьбы превратной.И я б не верил им, коль Неба, что даетНам зло или добро, я в них не видел ход.[97]

Эти стихи не остались без ответа: через три года анонимные критики Нострадамуса выступят с пародиями на них. Гораздо менее известны строки Ронсара, написанные в 1567 году, уже после смерти Нострадамуса, в разгар Религиозных войн во Франции, где поэт говорит о наследии пророка как о том, чем не следует увлекаться, пока душа молода и не отягощена печалями. Обращаясь к де Вердену, королевскому секретарю и советнику, Ронсар наставляет его:

Будь веселым, здоровым и радостным,Ни завистливым, ни озабоченнымМатериями, которые гложут душу.Беги от всех скорбейИ не беспокойся о несчастьях,Предсказанных Нотрдамом.[98]

При дворе также внимательно прислушивались к оракулам салонского астролога. В ноябре 1560 года там активно обсуждался катрен 10–39 из «Пророчеств» Нострадамуса:

Premier fils vefue malheureux mariage,Sans nuls enfans deux Isles en discord:Auant dixhuict incompetant eage,De l'autre pres plus bas sera l'accord.

Первый сын вдовы [от] несчастного бракаСовсем бездетен, – два острова в раздоре, —Не достигнув восемнадцати, в несознательном возрастеНаряду с другим, младшим, заключит помолвку.

В этих строках легко узнавались династические перипетии тех дней. Молодой король Франциск II, которому не было еще 16 лет, заболел лихорадкой и находился на грани смерти. Он был старшим сыном Генриха II, а его жена, шотландская принцесса Мария Стюарт, как раз в тот период заявила о своих правах на английский престол (Шотландия и Англия и были «двумя островами в раздоре»; островами тогда назывались не только части суши, со всех сторон окруженные водой, но и любые страны, куда нужно было плыть по морю). Детей у них не было в силу юности и болезненности монарха. Мария, которая была старше мужа на два года, компенсировала отсутствие супружеских отношений, принимая ухаживания галантных французских дворян. Среди них был и Пьер Ронсар, расточавший стихотворные комплименты красоте и обаянию молодой королевы.

Упомянутый катрен был написан весьма туманным языком, но сказанного в нем оказалось достаточно, чтобы вызвать беспокойство. Микеле Суриано (Сориано), венецианский посол во Франции, сообщал в своем донесении: «[Здесь] также обсуждают предсказание, сделанное астрологами, а именно что король не переживет 18-й год своей жизни. Так что каждый рассказывает сообразно своим тревогам, приводя расчеты, по которым ожидается некое несчастье в это время, которое Господь не пожелает предотвратить – не только замешательство тех, кто ныне находится у власти, но и полную перемену королевства в том, что касается религии, поскольку его наследник, вследствие юного возраста, будет отдан под опеку короля Наварры, как более старшего и близкого по крови. Тот же, либо уступая общему настроению народа, в значительной массе своей зараженного этой болезнью (протестантизмом. – А.П.), или же не имея возможности сдержать и обуздать его, откроет дорогу распущенности и беспорядку, которые приведут к крушению королевства и всего христианского мира, поскольку с таким примером соседние страны, и особенно Италия, станут заносчивыми и не будут более подчиняться правящим особам».[99]

В последний день октября 1560 года английский посол сэр Николас Трокмортон в письме из Парижа уведомил своего начальника, сэра Уильяма Сесила, о концентрации французских войск в Нанте и Орлеане под командованием герцога Гиза. К донесению он приложил копию приказа о сборе войск в Орлеане, а также… альманах Нострадамуса! Все эти дипломатические казусы объединяет то, что их авторам явно не нужно было объяснять своим правителям, кто такой Нострадамус. Его слава давно перешагнула Пиренеи, Альпы и Ла-Манш.

В письме от 3 декабря 1560 года тосканский посол Лоренцо Торнабуони писал своему государю Козимо Медичи, цитируя альманах Нострадамуса на следующий год: «Состояние здоровья короля все еще неопределенное. Вот что говорят люди, в частности Нострадамус, путем пророческого духа, который в своем предсказании на нынешний месяц говорит, что „юнец потеряет царство из-за внезапной болезни“».[100] И действительно, Франциск умер 5 декабря, а на следующий день трагически погиб 12-летний маркиз де Бопро, сын одного из младших принцев королевского дома. Испанский посол Шантоне писал Филиппу II 12 января 1561 года из Орлеана: «Было отмечено, что за месяц умерли первый и последний по порядку члены царственного дома. На следующий день после кончины короля мимо [маркиза] проехал какой-то юноша на большой лошади, которая… несколько раз лягнула его в голову. Эти трагедии вызвали при дворе ошеломление, в том числе из-за угроз Нострадамуса, которого стоило лучше высечь, чем позволять продавать свои предсказания, способствующие пустым суевериям».

Новым королем стал второй сын Генриха – 10-летний Карл IX. Другой венецианский посол Джованни Микеле сообщал в своем отчете: «Ныне этот государь рискует, как говорят, потерять глаз, что напоминает мне очень популярное во Франции пророчество знаменитого астролога по имени Нострадамус, которое угрожает всем принцам, утверждая, что королева всех их увидит на троне».[101] Опять Нострадамус!

Поневоле создается впечатление, что в те дни предсказания салонского пророка обсуждались чуть ли не в каждом доме.

В 1561 году Микеле Суриано вновь пишет Козимо Медичи из Парижа: «Что продолжает здесь вызывать подозрения, так это то, что астролог Нострадам, который уже давно всегда предсказывал правду о многочисленных невзгодах во французском королевстве и обрел доверие многих, предсказал королеве, что она увидит королями всех своих сыновей. Поскольку она уже видела на троне двоих, Франциска и Карла, остаются двое – Александр, герцог Орлеанский, и Генрих, герцог Анжуйский; второму 10 лет, первому семь. Королеве необходимо понять по их поводу, что такая задержка очень скоро вызовет полное разрушение королевства, поскольку, если и дальше будет продолжаться долгое царство отроков, не достигших взрослого возраста и управляемых опекунами, слишком нескоро придет король, наделенный верховной властью, которого слушаются подданные и уважают соседи, который внушит страх смутьянам и своими надлежащими замечательными деяниями вернет короне ее славу и величие».[102]