Чёрный хребет. Книга 2 - Алексей Дроздовский

– Ты так мирно спал, – отвечает Вардис. – Кто же такого душку и красавчика станет будить?

– Спасибо, но уже надо выдвигаться. Хочется добраться до деревни до захода солнца. Хотя, наверное уже не успеем, так что можно не спешить.

Сидим в кругу и ждём, пока температура спадёт и можно будет двинуться дальше. Хуже жары может быть только жара в доспехах. Поэтому мы сняли с себя основные элементы и валяемся на траве.

Чувствую себя полноценным человеком, когда рядом друзья и родственники. Приятно осознавать, когда ты не безразличен окружающим. Будучи стариком в своём мире, у меня только и было время, что вспоминать счастливые денёчки из молодости в подобных походах. Я часто выбирался в горы с палаткой вместе с однокурсниками и однокурсницами. Ловили рыбу в речке, готовили еду в котелке. Но потом всё это прекратилось и остались лишь картинки в голове.

И теперь я понимаю, что этот самый момент – один тех, что я буду вспоминать многие годы. Друзья вокруг, я молод, здоров, и у меня нет никаких серьёзных забот. Прямо сейчас я нахожусь в живом воспоминании.

Зачем куда-то спешить? Мы можем сидеть здесь сколько угодно и просто болтать.

Веселиться.

Смеяться.

– Знаете, что самое смешное в Сарготе? – спрашивает Хоб. – Эта его болтающаяся походка. Он будто бы постоянно идёт против ветра, который дует только для него.

Парень очень комично изображает странную манеру передвижения Саргота, приукрашивая каждый шаг, который он делает. В моём мире это называют «походкой моряка», когда человек широко расставляет ноги и в любой момент готов к тому, что опора уйдёт из-под ног. Арназ, в свою очередь, пародирует голос старика с его прыгающими вверх и вниз интонациями.

Все смеются и я тоже смеюсь.

Мы играем в словесные игры, пока сильная жара не уступает место лёгкой жаре.

Воспоминание окончено, наступает реальность.

Мы выдвигаемся и долго идём вдоль хребта, пока я не натыкаюсь на знакомую дорогу, по которой меня когда-то вёл Хуберт. К счастью, мой мозг отдохнул и больше не устраивал кульбитов в черепной коробке. Больше никаких провалов в памяти и слипающихся глаз.

– Осталось где-то часа четыре, – говорю.

– Не успеем, – замечает Брас. – Надо устраиваться на ночлег.

Несмотря на уверенный вид, по лицу можно понять, насколько он устал от долгого марша в полном боевом облачении. Крупные ребята никогда не были выносливыми. Думаю, когда мы вернёмся обратно в Дарграг, он попросит уменьшить количество стальных пластин в доспехе.

Спим под открытым небом, по очереди выставляя часовых.

Наутро мы выдвигаемся в последний бросок перед союзной деревней. Дигор, встречай своих единственных друзей.

– Так и должно быть? – удивлённо спрашивает Арназ, глядя на человека на пике.

– Не совсем, – говорю. – Видимо, они не успели снять все тела...

Пик с мертвецами действительно стало гораздо меньше, но, присмотревшись, я вижу совсем свежее тело голого, рыжебородого мужчины. Один из дигоровцев? И пока я смотрю на эту картину, со стороны деревни доносится крик.

Крик ужаса.

– Бежим! – кричу.

Мы мчимся к Дигору и на пути не видим ни одного человека на посту. Множество мест, откуда хорошо можно вести стрельбу и все они пустые. Неужели жители опять столкнулись в застаревшей ненависти и продолжили убивать друг друга, не в силах успокоиться хотя бы на несколько дней.

Врата деревни распахнуты, а внутри...

Внутри мы видим невероятное: местные жители стоят на коленях в центре деревни, пока вокруг ходят вооружённые светловолосые воины с копьями. Такого поворота трудно было ожидать: стоило нам перейти хребет, как Дверон собрал остатки воинов и пришёл окончательно разграбить Дигор.

– Я знаю, что ты думаешь, – шепчет Зулла. – Эти люди не из Фаргара. Обрати внимание на их одежду.

– А что с их одеждой?

– Она вся в символах. Они пришли из Орнаса, я знаю это, поскольку мы отбивали их атаку и видели их мертвецов. Не знаю, зачем они всё это выводят на своей одежде, но никто из них не ходит в простых льняных штанах и рубахах.

Зато я знаю. Это наверняка символы всемогущих существ, которым они поклоняются. В Гуменде – рисунки Хосо, в Орнасе – другие, неизвестные.

Если битва и состоялась, то несколько часов назад, но, скорее всего, деревню застали врасплох со спущенными штанами. У них осталось слишком мало мужчин, чтобы выставлять плотные, регулярные дозоры. Кто-то из людей задремал на своём месте и вот результат: деревенские стоят на коленях, а вторженцы ходят здесь как у себя дома.

Мы с ребятами прячемся за камнями и смотрим на толпу издали. Я пытаюсь рассмотреть в пленниках Майру, но с такого расстояния лиц не рассмотреть. Сомневаюсь, что её могли бы схватить: с Даром видеть глазами птицы, девушку очень трудно застать врасплох и почти невозможно найти, если она захочет убежать.

Уж я-то знаю.

– Что будем делать? – спрашивает Хоб. – Дигор всё-таки наши союзники, мы не можем бросить их в беде.

– Никакие они не союзники, – отвечает Зулла. – Пока что.

– Хоб прав, – говорю. – Нам надо вмешаться и защитить друзей.

Но что делать, если там пятьсот воинов? Мы ничего не знаем об Орнасе: ни сколько там человек, ни где она находится, ни насколько они умелые и воинственные. Бросаться в слепую атаку на противников неизвестного количества не станет даже полный идиот.

– Ждите меня здесь, – говорю. – Я подберусь ближе, проверю сколько их и дам вам знак.

Аккуратно, оставаясь в постоянном укрытии, перебираюсь ближе ко входу в Дигор. Никто меня не видел, никто выпустил стрелу. Останавливаюсь чуть в стороне от распахнутых ворот и заглядываю внутрь деревни через щель в брёвнах. Отсюда меня увидеть невозможно, пока я вижу всё.

Чуть больше двадцати светловолосых воинов бродят от дома к дому и выносят наружу немногочисленные вещи: какие-то старые тряпки, горшки, тарелки... Похоже, здесь совсем нечего грабить.

– Эй! – кричит щуплый парень с визгливым голосом. – Смотрите, что нашёл.

Выкатывает наружу бочонок с мёдом. Остальные тут же начинают присвистывать. Пусть алкоголь и не самая распространённая вещь в этом мире – не получится напиваться каждый вечер, но и не настолько ценная, чтобы лишать ради него жизни. Хотя, кто я такой, чтобы судить о ценности человека для этих дикарей. Они могли бы убить ради камня интересной формы.

– Продолжай искать! –