Отпускник (СИ) - Ледов Вадим

Примечательно, что в это же время, там же в Академгородке, у ресторана Торгового Центра, произошла еще одна драка, закончившаяся применением огнестрельного оружия. Очевидно, изрядно выпившие посетители ресторана, не поделив что-то между собой, решили разобраться со своими проблемами на улице. В драке участвовало от 6 до 10 человек. В какой-то момент дело дошло до стрельбы. По словам свидетелей, стреляли в воздух, очевидно, для острастки дерущихся. Есть ли серьезно пострадавшие в данном инциденте, пока неизвестно, поскольку все патрульные экипажи были задействованы возле рынка, участники драки успели скрыться с места происшествия до прибытия ГБР."

— Ну? — вопросительно смотрела на меня Мира. — Что скажешь? Часто у вас тут бывают массовые драки?

— Честно? В первый раз о таком слышу… постой… ты хочешь сказать, та драка на базаре была нужна, чтоб отвлечь ментов? Но кому… кому могло это понадобиться, городить такой огород, чтоб меня отлупить? Что за нелепость?

— На вопрос "кому?", я могу дать ответ… Очевидно, тому, кто потом позвонил и сообщил нам о драке.

— Ну да… ответ в стиле: "Кто там жужжит? Там жужжит жужжалка". Ты пойми… допустим, отморозки там стояли не случайно… Но ведь они на меня не обращали внимания. Не пытались прицепиться, задираться… только, когда Алена… А как же так угадать, чтобы все действующие персонажи столкнулись там в одно время?

— Не ори на меня! — закончила Мира спор в своей обычной манере. — И не задавай идиотских вопросов! Думай! Вы ж умные… Наблюдатели.

Но я уже отвлекся от разговора. Потому что, продолжив читать новости, наткнулся на текст следующего содержания:

25 июля на Бердском шоссе произошла тяжелая авария с человеческими жертвами.

Автомобиль Мерседес, по непонятной причине выехал на полосу встречного движения и столкнулся с грузовиком КАМАЗ-54105 с полуприцепом. В результате лобового столкновения, водитель Мерседеса и пассажир погибли на месте. Водитель КАМАЗа отделался незначительными травмами.

Самое интересное, что по некоторым данным, пассажиром Мерседеса являлся криминальный авторитет Александр Быков, известный в определенных кругах, под кличкой Минотавр. Ему вменялась причастность к руководству печально знаменитой Черновской банды…

— Прикольно… а ведь это его ребятишки наехали на меня на вокзале… Не много ли совпадений зараз?

***

— Слушай, Мир… — сказал я, когда мы снова сели в машину, — телефон Чирук все равно пока не отвечает, стало быть, время у нас есть. Может, давай, заедем к тетке моей. А то неудобно получается… исчез, всю неделю ни слуху ни духу. А ты еще сказала ей, что я заболел. Она, наверное, волнуется!

— Конечно, волнуется!.. — в голосе девушки явственно слышалось ехидство, — мальчик ведь маленький совсем… вдруг описался и ходит в мокрых штанишках, сменить некому.

— Какая же ты грубая все-таки! Ты хоть каких-нибудь своих родственников знаешь?

Истинная покосилась на меня и не ответив, вдавила педаль газа, рванув автомобиль с места, только скаты завизжали.

— Фиг с тобой! — сказала она, когда RAV выкатился обратно на проспект Науки. — Показывай, куда ехать.

— Осталось все же в тебе что-то человеческое… Ладно, ладно… не сверкай очами, скорпиончик ты мой, люто-бешенный! Сейчас я ей позвоню, чтоб дома была… на светофоре, пожалуйста, направо! Заодно порасспрошу, не интересовался ли кто моей скромной персоной.

Тетушка оказалась дома и явно обрадовалась моему звонку, хотя нотки обиды в ее голосе чувствовались. Да, конечно, она будет дома. Конечно заезжай. Будешь не один? С девушкой? Ну и хорошо, что с девушкой… гостям всегда рады.

Как и я, тетушка жила в типовой панельной девятиэтажке. Зайдя в подъезд, я сунулся было, вызвать лифт, но Мира остановила.

— Пешком пойдем.

— Восьмой этаж!

— Ничего… тише едешь… — она начала подниматься по лестнице.

Я, вздохнув, отправился следом.

— Боишься с лифтом что-то могут сделать?

— It is possible.

— Интересно… а автомобиль на улице без присмотра бросать не боишься?

— Если там что-то изменится, я почувствую.

— Ты это, Мир… — я бросил выразительный взгляд на ее, сомнительной длины красный топ с большой черной надписью "Fuck House", — Теть Женя, она старой закалки и, каждую девушку, со мной, считает моей невестой. Считает, что ответственна за меня перед моей матерью… Начнет с расспросами лезть… Короче, старайся ее не провоцировать… ну, и.… вообще поменьше разговаривать!

Девушка только фыркнула в ответ, что, по-видимому, означало: "Молчу как рыба. Разбирайся сам со своими родственниками".

***

Евгения Петровна — сестра моей матери, была полной, добродушной, но чрезвычайно ответственной женщиной. Когда-то она юной девушкой приехала с Урала в Новосибирск, следом за мамой. Поступила в Сельхоз, вышла замуж, а после окончания учебы, уехала с мужем-агрономом в райцентр, где всю жизнь проработала бухгалтером в конторе. К пенсии доросла до главбуха. Среди коллег слыла кристально честным и скрупулезным до мелочей работником, иногда даже занудой, словом, полностью соответствовала своей профессии. Начальство было ей довольно, однако по пришествию срока, без разговоров отправило на пенсию, освобождая место для молодых, перспективных родственников. К тому времени эта должность стала иметь совсем другое значение, чем при развитом социализме. Она, не споря, ушла. После смерти дяди Коли (мужа), недолго думая, распродала все хозяйство, роскошную пятикомнатную квартиру и купила однёшку в Академгородке, поближе к сестре. Своих детей, бог ей так и не дал, по этой причине, меня, единственного сына любимой старшей сестры, она воспринимала, как своего собственного. Следила за моей судьбой и очень переживала, видя, какая у меня несерьезная малооплачиваемая работа и неустроенная личная жизнь.

Прокурлыкал старенький звонок. Визгливо затявкала собачонка за дверью, зашлепали тапочки.

— Кто там? — бдительно спросила из-за двери тетушка, очевидно, не доверяя глазку.

— Это мы! — бодро ответил я, отметив, что, взойдя на восьмой этаж, даже не запыхался.

Здоровье — 100 %. Класс!

— Вот и хорошо, что вы! — металлическая дверь открылась наружу, выпустив пушистый клубок, который, превратившись в собачку, принялся прыгать вокруг, вставая на задние лапы и истово трепеща хвостом, выражая тем самым крайний респект гостям. Тетя Женя, одетая в светлые брюки и светлую же блузку, само олицетворение приветливости, отступила вглубь коридора, давая проход. Я, пропустив вперед Миру и шмыгнувшую следом собачонку, зашел последним, закрыв за собой дверь. В коридоре началась обычная в таких случаях суета. Не смотря на вежливые отказы, мы были обуты в тапочки и строем отправлены на кухню.

— Теть Жень…, да мы ненадолго… нам еще в город надо сегодня успеть по делам.

— Успеете! Какие ваши годы. Никита, мальчик мой… успевает всюду тот, кто никуда не торопится! — журчала тетушка, подталкивая меня в спину.

На кухне все было готово к основательному чаепитию. На покрытом узорчатой скатертью столе, стояли три красивые фарфоровые чашки для чая, вазы с печеньем и конфетами, большая тарелка с пирогами личного тетиного выпекания, хрустальные розетки с вареньем и медом. В углу стола, закипев, щелкнул выключателем серебристый чайник. Тетушка усадила нас рядышком, как голубков, а сама села напротив, оценивающе разглядывая Миру.

— Ну теть Жень, ты в своем репертуаре! Тут и двумя часам не обойтись… — я, извиняюще скосил глаза на спутницу, но та казалась невозмутимой, как египетская кошка.

— Познакомь меня, Никита, со своей девушкой!

— А, ну да… извини! Это Мира! А это Евгения Петровна — моя любимая тетя!

— Очень приятно! — сказала тетушка, обращаясь к Мире. Та, старательно улыбаясь, кивнула в ответ.

— Вы знаете… — продолжала тетушка, — мне ведь Никитушка как сын… еще маленьким его нянчила, на руках носила… А уж когда Верочка померла, — тетя сделала трагическую паузу и даже смахнула с уголка глаз воображаемую слезинку, — совсем ведь мальчишка без присмотра остался. Хорошая девушка ему нужна… жениться давно пора!