Обнаров - Наталья Троицкая

Тая кивнула.

– Еще… Я думаю, мы вас так и оставим под фамилией Ковалева, во избежание лишнего шума. Как считаете?

– Буду вам очень благодарна.

– Что ж, увидимся. Будьте здоровы!

Сиреневый вечер остывал и таял. Собиралась щедрая июльская гроза. Тучи заходили с запада и укрывали темно-синим пологом остывающий от дневного зноя город. Воздух был еще раскаленным, но пройдет немного времени, и после хорошего дождя дышать будет приятно и легко.

Тая стояла на балконе и с высоты двенадцатого этажа смотрела, как стрелы молний вспарывают то здесь то там темно-синий бархат. Раскаты грома становились все солиднее, громче. Вероятно, из-за них Тая не сразу услышала негромкое щебетание дверного звонка.

– Добрый вечер. Если не ошибаюсь, Таисия Андреевна Обнарова? – вежливо осведомился стоявший на пороге пилот.

– Да.

Он радостно улыбнулся.

– Я вам посылку привез. Принимайте.

Тая замешкалась, не решаясь снять цепочку, удерживавшую дверь.

– Дело в том, что я только что прилетел из Англии. Зовут меня Андрей Валентинович Шалобасов. Вчера видел Константина Сергеевича, мужа вашего. Он просил передать вам эту посылку. Что и исполняю.

– Муж меня не предупредил.

– Сюрприз, вероятно, хотел. Я могу посылку под дверью оставить. Только вы ее не поднимайте, она очень тяжелая. Лучше втащить или вынуть из нее часть вещей. Обещаете?

Тая сняла цепочку, распахнула дверь.

– В прихожую заносите.

Шалобасов послушно поставил объемную кожаную сумку на пол под вешалку.

– Ну, вот. Разрешите откланяться. Рад был познакомиться, Таисия Андреевна.

– Спасибо вам. Извините, я не могу предложить вам чаю. Я не очень хорошо себя чувствую. Очевидно, перед грозой, – соврала Тая, наученная богатым опытом общения с поклонниками и поклонницами мужа.

– Я могу чем-то помочь? Может быть, вас отвезти в больницу? – встревожился пилот.

– Нет-нет. Спасибо вам. До свидания.

Захлопнув дверь, Тая подозрительно покосилась на сумку. Потом все же осторожно взялась за язычок застежки-молнии и расстегнула сумку.

Поверх аккуратно уложенных упаковок с детским бельем лежала маленькая записка. Тая счастливо улыбнулась, узнав резкий четкий почерк Обнарова.

«Через два-три дня буду дома. Обещаю. Люблю!!!!!!!!!!!! Привет сыну!!!»

Оттащив сумку в гостиную, Тая села на подушку рядом и стала выкладывать на пол многочисленные целлофановые пакеты с детским бельем, с пеленками, с чепчиками и шапочками.

– Как же всего много! – восхищалась она.

Внизу, на дне сумки, лежало изумительной красоты, атласное, с вышивкой детское одеяльце. Одеяльце было нежно-голубого цвета.

– Ах, Костик, Костик! – рассмеялась Тая. – Похоже, сомнений по поводу пола ребенка у тебя больше нет!

Радостная, она стала звонить мужу.

Утром Тая решила съездить в клинику. Как успокаивала себя: «На всякий случай». Всю ночь ныла поясница, и странные, непривычные, хотя и легкие приступообразные боли появились в животе.

Она быстро собралась, прихватив с собой, опять же «на всякий случай», как и наставлял Николай Алексеевич Сабуров, все необходимое для пребывания в клинике.

Клиника была на севере города, а город стоял. Поэтому Тая приняла решения ехать по кольцевой.

Как раз когда, миновав МКАД, она свернула на Ярославское шоссе, а с него на тихую и тенистую, ведущую к клинике улицу Березовскую, позвонил Обнаров.

– Привет, родная! Я только что прилетел. Сейчас пройду таможню и приеду.

– Костя, наконец-то! Я сейчас тебя заберу. Я здесь, рядом. На Ярославке.

– Что ты делаешь на Ярославке? У тебя все в порядке?

– Я на прием в клинику еду. Помнишь, я тебе говорила? Но прием может подождать. Я сейчас приеду. Жди меня.

– Не гони. Будь осторожна!

Серебристый Nissan , прилежно заурчав мотором, резво развернулся на пустой дороге и помчался назад, к Ярославскому шоссе.

Общеизвестно, что в этой стране две глобальные проблемы: дураки и дороги. Дорога на этот раз была превосходной.

Уже через полчаса прибывший на место дорожно-транспортного происшествия инспектор ДПС писал в протоколе: «…находящийся в состоянии алкогольного опьянения водитель ВАЗ-2110, госномер Х-112-КИ-99, не выполнил требование знака 2.4 «Уступите дорогу» и, выезжая со двора жилого дома № 15 на улицу Березовская, совершил столкновение с идущим по главной дороге автомобилем Nissan Micra , госномер О-320-КС-177, получившим технические повреждения…»

Сначала ожили звуки. Сперва плавающие, нечеткие, постепенно звуки стали складываться в слова. Слова звучали надрывным голосом молоденького инспектора ДПС:

– «Скорую»! «Скорую» мне немедленно сюда высылайте! У меня женщина, пострадавшая в ДТП, рожает. Я роды принимать не умею. Быстрее, я сказал! Рысью!

Дальше очень сурово:

– Желтков, если вы еще раз попытаетесь спрятаться, я вас наручниками к рулевому колесу «Ниссана» пристегну, и будете помогать ей рожать! Я же сказал, не отходите от своей машины. Сейчас дежурный наряд приедет, вы будете освидетельствованы, административный протокол составят!

Жалобное:

– Товарищ лейтенант, не прятался я. Стресс у меня. «По-маленькому» я ходил. Не прятался, – и уже громче: – Сюда, товарищ лейтенант! Скорей! Она глаза открыла!

Мир был нечетким. Мир покачивался.

– Таисия Андреевна, как чувствуете себя? – инспектор ДТС склонился к самому лицу Таи.

– Телефон дайте, – одними губами прошептала она.

– Пожалуйста. Пожалуйста! – инспектор передал ей свой мобильный телефон.

– Мой телефон. В сумочке. Скорее…

– Сейчас! Вы только не рожайте. Пожалуйста! Уж постарайтесь. Сейчас «скорая» приедет и дежурный наряд ДПС. Я-то здесь случайно оказался, с обеда за напарником ехал.

Тая попыталась найти номер Сабурова, но руки дрожали, список записной книжки прыгал и множился, и прочесть его не было никакой возможности.

– Помогите… – слабым голосом выговорила она.

– Все что угодно! – с готовностью произнес лейтенант. – Только не рожайте!

– Сабуров. Это врач.

– Нашел. Набрать? Алло! Алло! Это Сабуров? Врач? Сейчас, минуту. С вами будет женщина говорить. Она попала в ДТП на Березовской и рожает!

Вместе с сознанием появилась боль. Много боли. Все сильнее и сильнее болел живот, болела голова. Вдоль левого виска, по шее, струился тоненький ручеек крови.

Она скрипнула зубами, вдохнула поглубже.

– Николай Алексеевич, это Ковалева. Обнарова. Спасайте. Рожаю. Я на Березовской. Рядом. Да… Спасибо. Жду… – она попыталась справиться с зашедшимся дыханием, несколько раз глубоко и ровно вдохнула. – Сейчас… машина придет. Пара минут…

– Это же отлично! – облегченно воскликнул инспектор.

– Может, водички? У меня минералочка есть, – участливо встрял Желтков, дыша в лицо Тае перегаром.