Причеши меня. Твой текст. Редактура художественной прозы: от стиля до сюжета - Екатерина Звонцова

Обычно, если персонаж достаточно раскрыт, у читателя формируются вполне справедливые представления, с кем он может сойтись и нужны ли вообще ему отношения. Из характера Евгения Базарова или Шерлока Холмса понятно, что на голову ему может свалиться только очень незаурядная женщина и, вполне возможно, одна за всю жизнь. Из характера каноничной Венди Дарлинг — что в ней заложен огромный потенциал перевоспитывать и играть роль матери, поэтому едва ли она полюбила бы юношу, похожего не на Питера Пэна, а на ее заурядного, бесконечно правильного брата Джона. Хотя, опять же, это зависит от опыта, который вы персонажам пропишете. Возможно, обжегшись на ком-то «незаурядном» или доперевоспитавшись до токсичных отношений, и Шерлок, и Венди начнут искать себе тишайшие гавани или вовсе уйдут от мысли с кем-то сблизиться. Иными словами, желание и нежелание персонажа вступать в отношения с тем или иным человеком — такая же «неслучайная» вещь, как и любой ваш сюжетный ход. И если вы хотите разобраться со своими книжными отношениями чуть лучше, то дополнительно к опорным вопросам выше можете задать еще несколько:

«В кого персонажи влюблялись до того, как нашли друг друга?»

«Зачем в принципе им вступать в отношения, чего им не хватает или чего они хотят?»

«Кто осознал чувства первым? Кто боролся с ними дольше и упрямее? Боролся ли?»

«Кто ведущий, кто ведомый или за лидерство будет борьба?»

«Если бы они не выбрали друг друга, то кого бы выбрали и почему?»

Многие из этих вещей, казалось бы, понятны по сюжету. Но, как показывает практика, далеко не всегда.

Напоследок нельзя, по-моему, не сказать об интересном феномене нашего времени. О фанатском шиппинге, об английском go down with this ship. Пока авторы размышляют, как бы создать в тексте «ту самую пару», фанаты просто берут и… делают это. И вот уже кто-то пишет фанфики о Гермионе и Драко Малфое; кто-то рисует комиксы по классической литературе; кто-то отыгрывает на литературных ролевых большую любовь маленьких пони. Шиппинг становится популярнее с каждым годом, а авторы-то иногда даже поводов не дают. Хотя бывает по-разному, кто-то уже сделал это частью маркетинга и внимательно мониторит, какие отношения ярче всего отзываются аудитории.

В общем, грамотно прописывать любовь героев и не бояться сложных пар важно. Но… просто смиритесь, что иногда ваша аудитория что-то решает по-своему. Ни одна пара не будет всеми любима, это нормально. Зато, если герои — все, состоящие в отношениях и свободные, — будут прописаны и раскрыты, получится классно и для вашей истории, и для шипперов, которые сумеют порезвиться в уютном фандомном мире. Чего всем и желаю. Плодитесь, как говорится, и размножайтесь.

Второстепенные герои могут быть интереснее главных?

…И другие приключения Шурика, где Шурика помнят не все, а вот бессмертную разбойничью троицу, раз увидев, уже не забудешь.

Вряд ли кто-то хоть раз не ловил себя на этом впечатлении, читая книгу / смотря фильм, или не встречал подобных фраз в отзывах. Особенно интересно, если он написан на вашу книгу. Подаваться мнение может и как упрек, и как комплимент, и как факт. Феномены восприятия удивлять умеют. Стоит ли расстраиваться, например, если вы получили это замечание или поймали себя на таком чувстве при саморедактуре?

«Интересный персонаж» — понятие относительное. Для одних оно значит яркую, харизматичную, сильную личность: загадочного злодея с рукой-крюком, бесстрашного лидера вооруженной массовки, мудрого наставника с Тибета, сына маминой подруги, хитрого божка. Тройка мушкетеров д’Артаньяна, Гоффман из «Детей моих», Ларсен из «Рыцарь умер дважды» или Железный из «Капитана Два Лица». Эти люди мало чего боятся, эффективно решают проблемы, обладают устойчивой психикой. Зато остальные персонажи, которые пока ищут путь в потемках, излишне эмоционируют и косячат, в общем, ведут себя более… обычно, читателю менее интересны.

Это нормально. Я сама такая. И мои замечания, что у Александра Дюма для меня нет никого (кроме четы Бонасье) скучнее юного гасконца, да и Фродо на фоне остального братства как-то теряется, — ни в коей мере не упрек авторам. Мне просто нравится читать про более зрелых и ярких личностей. Но сопереживать «неинтересным» героям (импульсивным или подверженным комплексам подросткам, маленьким людям, излишне рефлексивным интеллигентам) это не мешает.

Увы, яркие типажи, особенно этакие «сверхлюди» по Ницше, редко становятся главными героями историй по разным причинам. Во-первых, если бы Толкин, например, сделал хранителем кольца Арагорна, многие надрывы Великой Трилогии не казались бы такими беспощадными. Во-вторых, писать о по-настоящему сильных личностях и постоянно с ними контактировать непросто: они психологически сминают автора в кашу. В-третьих, сильные герои требуют сильных конфликтов, и выстроить их смогут не все, тут часто не хватает даже не писательского, а жизненного опыта. То ли дело поселить кого-то такого возле более слабого героя и сделать его союзником или врагом. Историю строить уже проще, контрасты и конфликты — ярче, но доступнее. Но получить на выходе «автор, у вас что-то второстепенные герои ярче, чем вот этот тюфячок в центре» реально.

Для других читателей интересность персонажа как раз определяется потенциалом для развития, трогательными несовершенствами и маленькими шагами. Некоторые психологи творчества вообще считают, что слабых персонажей и жертв любить проще, как и отождествлять себя с ними. Где-то рядом возмущенно орет мой внутренний Рэмбо, но здравое зерно есть: таким героям как минимум сопереживаешь острее, мало ли, что с ними стрясется по пути? А все эти яркие, непрошибаемые, сформировавшиеся умники, появляющиеся из кустов, чтобы несовершенного героя обучить, спасти, развеселить, толкнуть или вставить ему палки в колеса, пусть лучше почаще курят в сторонке.

Такую тенденцию я в свое время наблюдала, например, в «Темной Башне» Кинга: главный герой, стрелок Роланд, там пусть и проходит некоторые трансформации, но в целом его крутость зашкаливает, пугает и… мало откликается читателям. То ли дело трое его друзей-учеников: Эдди, Сюзанна и маленький Джейк. У них «путь героя» запредельный; ошибаются и страдают они чаще; контраст между ними в первой и последних книгах разительный. И фанатов у них больше. То же касается и моего романа «Рыцарь умер дважды», где между двумя близняшками: тихой хрупкой Эммой, которую многие другие герои обесценивают, и харизматичной боевой Джейн, которой, наоборот, досталось незаслуженно много лавров, — читатели обычно выбирают Эмму, хотя Джейн, чьи лавры превратились в пудовую гирю, тоже заслуживает сочувствия.

Возможен ли сюжет, где все герои интересны? Субъективно — нет, потому что подсознательно читатели всегда будут кого-то выделять, приравнивая «интересного» персонажа к близкому по духу, яркому, сильному, веселому и вообще любимому заечке. Но объективно