Сколько стоит любовь? - Стефани Лоуренс

Я окончательно утвердился в своих подозрениях, но не имел никаких доказательств. Оба коня исчезли, а если бы я попытался что-то сказать, слово Кромарти перевесило бы мое. У самых резвых лошадей бывают свои неудачи, и что можно против этого возразить?

– Но почему они постоянно меняли лошадей? – нахмурилась Прис.

– Двойник должен был находиться в хорошем состоянии, чтобы пройти проверку перед скачками, – пояснил Диллон. – Если лошадь не подготовлена, как требуют правила, распорядители могут не допустить ее на скаковой круг, что равносильно проигрышу: не будет желаемого эффекта, потому что на лошадь никто не поставил. Кроме того, распорядители могут начать расследование деятельности тренера, а мошенники боятся этого как огня. Поэтому на осмотр представляется настоящая лошадь. И поскольку нельзя рисковать тем, что обоих коней могут увидеть одновременно, они время от времени меняют их местами.

Прис кивнула и обратилась к Расу:

– И ты решил взглянуть на Реестр пород?

Рас покачал головой:

– Не тогда. Почти сразу случилось кое-что еще. У Кромарти была молодая кобылка-двухлетка, настоящая молния на четырех ногах. В забегах на короткие дистанции ей нет равных. Я работал с ней с того дня, как нанялся к Кромарти: она молода и нуждается в подготовке. Фурия выступала в первых скачках и летела быстрее ветра. Во второй скачке она была еще лучше. Но через неделю, после отправки Смерча, я пришел в конюшню, и передо мной была не Фурия. Не знаю, как они это делают, но я не мог найти ни единого различия. И физически она была в той же форме. Все, кроме одного: это не Фурия.

– А кто тренировал Фурию? – спросил Диллон.

– Кром. Человек Харкнесса.

– Значит, никто не мог подтвердить ваших подозрений?

– Нет, но этого и не понадобилось. У меня было доказательство. Фурия ненавидит красные яблоки, хотя большинство лошадей их любит. Я протянул яблоко той, что стояла в ее деннике, и она одним махом слизнула его с ладони. И в этом была моя ошибка: Харкнесс увидел эту сцену. Он ничего не знал о Фурии и красных яблоках, но наверняка упомянул об этом Крому. Эти двое – одного поля ягоды, и Кром понял, что все это означает.

– И объяснил Харкнессу, – выдохнула Прис. – Что же сделал ты?

– Еще большую ошибку, – признался Рас. – Отправился к Кромарти, джентльмену и аристократу. Я был уверен, что он тут ни при чем. У меня было времени ровно столько, сколько понадобится Харкнессу найти Крома и спросить про яблоко. Он был шокирован. Возмущен и потрясен. – Рас горько усмехнулся. – Теперь я понимаю: он был вне себя, сообразив, что его вот-вот уличат, но в то время я ничего не заподозрил. Он велел предоставить все ему и пообещал немедленно решить эту проблему. Я согласился и ушел. Правда, успел услышать, как он приказывает немедленно позвать Харкнесса. К тому времени как я добрался до конюшенного двора, мне стало не по себе. Что-то было неладно: разве Кромарти не должен был отмахнуться от сказанного мной? А он ловил каждое слово. И ни разу не запротестовал. Не расспросил меня о деталях. Поэтому я не вернулся к себе. Спрятался во дворе, пока не увидел идущего в дом Харкнесса. Потом подобрался к окну и стал подслушивать. Кромарти сообщил, что я все знаю, и они стали обсуждать, как избавиться от меня. Заставить навеки замолчать. Я не стал дожидаться их решения. Примчался к себе, собрал вещи и удрал.

– Куда именно? – не выдержала Прис.

– Первую ночь я провел в церкви Суоффем-Прайор, – ухмыльнулся брат. – Рассудил, что это последнее место, где Харкнесс и Кром станут меня искать. После этого я перебирался с места на место либо по ночам, либо во время тренировок. Но мне было необходимо добыть неоспоримое доказательство аферы, которую затеял Кромарти, иначе власти не смогут арестовать его и сообщников. Да и мне было слишком опасно выходить из укрытия.

Диллон слушал Раса и благодарил Бога за то, что он в отличие от сестры сумел верно оценить ситуацию, в которой оказался, и не стал рисковать зря. Порукой тому был страх, светившийся в глазах парня. Он знал, что постоянно находится в шаге от смерти. Скачки породистых лошадей считали спортом королей, однако их спорт имел свои темные стороны.

– Итак, вот что мы имеем, – подытожил Диллон, выпрямляясь. – Вы стали свидетелем успешной подмены, но у нас нет никаких улик, чтобы это доказать.

Рас кивнул.

– Вы узнали о другой подмене, которая только готовилась. Речь идет о Фурии. И я точно знаю, на каких скачках ее подменят. На октябрьском гандикапе.

– Совершенно верно. К этому времени она успеет выиграть еще три скачки и станет признанным фаворитом.

– Но на этот раз доказательство есть. Вы сможете легко отличить настоящую Фурию от двойника.

– Для этого нам нужны обе лошади, – возразил Рас. – Что мы докажем, показав на одну? Кто нам поверит? Я пытался найти то место, где Харкнесс и Кром прячут двойников и настоящих чемпионов, когда попеременно уводят тех и других из конюшни. Я проследил, в каком направлении они уезжают, но, не имея коня, не смог следовать за ними.

– Теперь вы не одиноки, – кивнул Диллон. Рас недоуменно покачал головой:

– Почему вы заранее расположены верить мне? Что, если это всего лишь занимательная сказка?

– Помимо того, что ваша сестра вынудила меня отправиться в спасательную экспедицию, уверив, что вам грозит опасность, вы скоро узнаете, что я и мои друзья уже начали расследование.

Он вкратце описал слухи, касавшиеся скачек весеннего сезона, упомянул о том, как комитет просил его провести расследование, перечислил все, что удалось узнать Барнаби, с усмешкой заметив, что именно усилия Раса получить доступ к реестру удвоили их старания.

Рас зачарованно слушал об участии Кольера в аферах, о его подозрительной гибели.

– Должно быть, речь идет о Смерче.

– Скоро мы получим подтверждение из Лондона, – утешил Диллон. – Кстати, вы никогда не слышали ни о каких партнерах Кромарти?

Рас покачал головой:

– Он много лет был в игре, но я не знал ни о каких финансовых затруднениях. Правда, человек вроде Кромарти не будет трубить о подобных вещах.

– Совершенно с вами согласен. Такое вполне возможно.

– А этот реестр? – встрепенулся Рас. – Там есть информация, которую мы можем использовать как доказательство?

– Там полно информации, – фыркнула Прис. Поймав взгляд Диллона, она перепугалась, что сейчас зальется краской.

Диллон понимающе усмехнулся:

– Да, если есть хотя бы одно отличие между настоящей лошадью и двойником. В реестре перечисляются все приметы того или иного животного, и распорядители должны проводить полную проверку этих примет перед скачками. Но если этих отличий нет, тогда все бесполезно.