На передней линии обороны. Начальник внешней разведки ГДР вспоминает - Вернер Гроссманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для общественности ГДР поездки не было. Газеты, радио и телевидение не сообщают ни о награждении Мильке, ни об официальной беседе министра госбезопасности с Генеральным секретарем КПСС. Партийно-государственное руководство, и особенно Хонеккер, препятствуют любому сообщению. Наши старания по налаживанию более тесной кооперации с Советским Союзом в области микроэлектроники остаются безуспешными.
В 1989 году в ГДР прибывает с делегацией только что назначенный начальник 1‐го Главного управления КГБ Леонид Шебаршин. В гостинице МГБ в Дамсмюле советская делегация встречается с разведчиками Главного управления. Шебаршин и Мильке много часов беседуют друг с другом. Беседой это, собственно, не является, говорит почти лишь Мильке. К тому же, довольно грубо. Он преподносит себя всецело как деятель, более опытный и умный в классовой борьбе. Это не только тщеславие, но и тактика. Мильке хочет придать своим словам весомость. Он критикует то, как снисходительно братские партии всех социалистических стран и КПСС обращаются с движениями за проведение реформ. Он усматривает жизненную опасность для реально существующего социализма. Он полагает, что его убедительная критика политики Москвы дойдет до Горбачева и заставит того задуматься.
Политически дифференцированный подход к оппозиции — не забота Мильке. Он видит только одну возможность — последовательно бороться с ней. Для него не подлежит сомнению то, что она подвержена влиянию и управляется извне. Свою логику, несущую отпечаток Коммунистического Интернационала как мирового революционного центра, который хочет в своих руках держать каждую деталь классовой борьбы в любой стране, он переносит на противника. Политические, военные, экономические, идеологические и, прежде всего, разведывательные действия противника являются для Мильке частью замкнутого и точного плана. Поэтому он требует:
«Вся успешная работа разведки более недостаточна. Мы должны проникнуть в конспирацию буржуазии. Мы должны знать, какие торги ведутся в центрах буржуазии, в высших руководящих кругах».
Шебаршин реагирует с испугом и смущением. «Я сижу здесь как обвиняемый. Мы не делаем политики, мы проводим ее».
Шебаршин после данного мероприятия довольно взволнован и раздосадован. Сначала мы выпиваем по водке. Обвинительный поток слов нам обоим надо еще переварить. Я знаю Леонида много лет, но и я перегружаю его во время нашего разговора, хотя и по-другому нежели Мильке. Я непоколебимо уверен в том, что Советский Союз поможет в проведении персональных, а с ними и политических изменений в ГДР. Но Шебаршин так же беспомощен, как и я. Выхода мы оба не видим. Мы сидим разочарованные. Ничего хорошего для начинающегося отпуска, который Леонид хочет провести в ГДР. Следующие за этим 14 дней мы много говорим о настоящем и будущем наших стран, но оптимизма у нас после этого не прибавляется.
Наряду с тесными контактами с советскими разведчиками мы поддерживаем дружественные отношения с разведслужбами других социалистических стран. Официально мы встречаемся каждые четыре года на совместных заседаниях, где обсуждаем политическую и оперативную ситуации, вырабатываем совместные стратегические направления. В 1988 году после Варшавы, Праги, Софии, Будапешта и Москвы на очереди мы. Делегации разведорганов СССР, ЧССР, Польши, Венгрии, Болгарии, Кубы, Вьетнама, Монголии и ГДР съезжаются в Берлин. Румыния, как всегда, не приглашена.
До, а особенно во время заседаний, заметны политические разногласия, которые углубились между отдельными странами после последней конференции в Москве в 1983 году. Весьма по-разному оценивают отдельные выступающие ПИД (политико-идеологическую диверсию) и движение за проведение реформ в их странах. Мы уже давно привыкли к умеренной позиции венгров, а теперь нечто похожее слышим от товарищей из Польши и ЧССР. Конечно, здесь отражается политика их партийно-государственного руководства.
Эрих Мильке как принимающая сторона читает основной доклад. Уже после первых десяти минут я замечаю, что он жестко выступает против всего, что лишь напоминает оппозицию. Он призывает всех противодействовать ей так же последовательно, как ГДР. Несмотря на различное понимание причин возникновения внутренней оппозиции, обращения с ней, необходимости политических и экономических реформ, никто не видит угрозы реальному социализму.
На следующей конференции мы хотим встретиться через четыре года, то есть в 1992 году, на Кубе. Венгры ожидают в октябре 1989 года в Будапеште руководителей внешней контрразведки разведорганов. Там мы говорим о возрастающей активности секретных служб противника, об объектах и лицах, на которые они нацелены, и о методике. Мы договариваемся об улучшении сотрудничества между отделами внешней контрразведки наших разведслужб.
Никто не чувствует, что мы ведем борьбу всего лишь с призраками.
Разведка в странах «Третьего мира»
В 1987 году я в третий раз лечу на Кубу. Поездка наполовину служебная, наполовину частная. На первую неделю календарь расписан.
Затем мы с женой хотим четырнадцать дней открывать Кубу как туристы. Я люблю кубинцев, все еще восхищаюсь тем, как они ко всем чертям отправили диктатора Батисту и как они поддерживают борцов за свободу в других странах. Между прочим, их буйный темперамент и их легкость в восприятии всех жизненных ситуаций создают мне пару проблем, поэтому я как человек с прусской дисциплиной к тому же и завидую им.
В аэропорту имени Хосе Марти нас приветствует начальник кубинской разведки генерал Луис Баррейро. Его я ценю особо, потому что у него чрезвычайно успешная команда. При необходимости он поддерживает нас безвозмездно и эффективно.
Мы с женой проживаем в доме для госте. Однажды я слышу, что к нам хочет приехать Рауль Кастро. Министр революционных вооруженных сил сразу завоевывает мою симпатию. Мы почти одного возраста и понимаем друг друга с полуслова. Многочасовая беседа подтверждает то, что я о нем слышал. Он человек с сильной волей, умный, его оценки реалистичны и содержат анализ. Для кубинца он производит впечатление просто объективного и трезво мыслящего человека. За политикой Горбачева он наблюдает с озабоченностью. Если Советский Союз ослабеет, то это таит в себе, естественно, опасность для существования социалистической Кубы здесь, в районе Карибского моря, под носом у США. Но он уверен, несмотря на любое развитие ситуации, в успешной защите Кубы, свободной от капитализма. Рауль говорит это также, как он уверяет, от имени своего брата
