Миссис Марч - Вирджиния Фейто
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот что происходит, хотя в это трудно поверить.
– Но они всегда казались такими счастливыми, когда я видела их вместе, – заметила миссис Марч.
– О, не будьте такой наивной, – рявкнула женщина. – Я знаю массу пар, которые, если взглянешь на них, кажутся так сильно влюбленными друг в друга, но они все врут, все. Вот я знала Энн или, по крайней мере, думала, что знаю, и мне очень обидно, что она не поделилась со мной своими проблемами.
– Может, она хотела, но не могла.
– Чушь. Я ей рассказывала про все мои проблемы, про операцию у моей свекрови – жуткое дело! – и о том, как у меня по вторникам всегда плохое настроение, потому что мой отец обычно пил по вторникам и плевал на нас.
– Боже!
– Да, вот так. Все серьезно. Я оголила свою душу перед этой женщиной. А что она дала мне взамен?
Последовала пауза, и миссис Марч задумалась с беспокойством, не был ли это риторический вопрос. Но затем соседка фыркнула, выражая досаду, и, к счастью, продолжила говорить сама.
– А теперь Энн придется переехать в квартиру гораздо меньшего размера, она в депрессии и, похоже, ни с кем вообще не разговаривает. Ну, если отталкиваешь от себя людей, то люди, знаете ли, потом сами не станут к тебе подходить. Так всегда говорит моя сестра.
– А Энн может позволить себе новую квартиру? – спросила миссис Марч, вопрос был вызван простым любопытством. – Я думала, что она не работает.
– О, ей пришлось найти работу. Она работает неполный день в адвокатской конторе. Похоже, ее муж оказался приличным человеком и устроил ее туда.
– Как мило с его стороны, – высказала свое мнение миссис Марч.
– О нет. Там все знают про интрижку ее мужа. Подождите, может, еще окажется, что и его любовница работает в той же конторе.
– О боже! Надеюсь, что нет.
– Не думаю, что Энн сможет оправиться после такого удара. Знаете, она ведь могла стать великой художницей, она же очень хорошо рисует. Но она от всего отказалась ради него.
Миссис Марч задумалась, а не могла бы и она сама тоже стать кем-то. Не только женой и матерью. Она представила себя в одиночестве в убогой, пропитанной влагой квартире, представила, как идет по утрам в какой-то унылый офис и не покупает больше ни для кого оливковый хлеб. И на самом деле не знает, куда двигаться дальше, что делать, кем быть.
– Бедная Энн, – сказала она.
– Хм! Никогда не знаешь. Всю жизнь жалеешь людей, а потом оказывается, что они не заслуживают твоей жалости. Некоторые из них оказываются невероятно неблагодарными! Моя сестра знает одну женщину, примерно одного возраста с Энн. У нее была очень хорошая работа в рекламном агентстве. Хорошо оплачиваемая, с полным социальным пакетом. И вдруг она решила бросить эту работу и пойти в актрисы. Вы только представьте, в ее-то возрасте!
– У нее получилось?
– Да о чем вы? – Она произнесла это с удовольствием, и миссис Марч, которая сама надеялась услышать печальный конец этой истории, испытала прилив восхитительного удовлетворения и стала смаковать его. – Чего вы ожидали? А моя сестра еще слышала, что она, вполне возможно, опустилась до… ну, вы понимаете.
У женщины округлились глаза, когда она заговорщически склонилась к миссис Марч. От нее пахло стейком и «Шалимаром» [37].
– Ее видели с мужчинами гораздо более старшего возраста, чем она сама, – продолжала соседка вполголоса. – С богатыми стариками, одним за другим. Послушайте, я не люблю сплетничать, но сомневаюсь, что она ищет любовь хоть с одним из них. Вот и все, что я могу сказать по этому поводу. – Она чуть отодвинулась назад и сделала небольшую паузу. – Итак, книга вашего Джорджа, – сказала соседка и впервые прямо и внимательно посмотрела на миссис Марч. До этого она на протяжении нескольких минут говорила просто в направлении миссис Марч.
– Да?
Миссис Марч оказалась совершенно не готова к такому сосредоточенному вниманию соседки, которое та так неожиданно направила на нее, что чуть не потеряла равновесие.
– Знаете, случилась забавная вещь, – продолжала женщина. – Я на днях оставила свой экземпляр тут в тележке, пока ходила за колбасой – Дин любит свинину, – и вы только представьте себе! Кто-то украл книгу. Прямо из тележки!
– Боже праведный! – Миссис Марч с самым серьезным видом покачала головой.
– Да! Я знаю, что книга пользуется большим спросом, но чтобы ее украли…
– Я поговорю с Джорджем и раздобуду для вас экземпляр…
– Я уже купила. Я так быстро читаю, что почти дошла до конца. – Она прищурилась и нахмурила брови, словно взвешивала свои следующие слова. – Это… совершенно особенная книга, правда?
– Да.
Женщина молча смотрела на миссис Марч, и у миссис Марч уже начинался зуд на коже в ожидании ненавистного вопроса. Учитывая, что вопрос оскорбительный, а это – соседка, можно было предположить, что она все-таки не рискнет его задать. Это ведь получится сродни поздравлению женщины, которая еще не беременна. Миссис Марч тоже смотрела на нее и робко улыбалась.
– Ну, не буду вас больше задерживать, – сказала соседка. – Уверена, что у вас масса дел. Да и у всех нас, правда? Я обязательно поздравлю Джорджа, если увижу.
– Спасибо. Я передам ему, что вам понравилась книга, – пообещала миссис Марч.
Она вышла из магазина, ничего не купив, и ежилась по пути домой из-за сильного ветра. Она подняла воротник и прикрыла им лицо, когда проходила мимо квадратного кирпичного здания, выходившего на парк, где на камне над входом было высечено: «Люби своего соседа, как самого себя».
* * *В лифте она нажала кнопку своего этажа. Двери закрылись, и миссис Марч – медленно, чуть ли не засыпая – нажала все другие кнопки, одновременно приложив к ним руки. Панель засияла, как рождественская елка.
«Совершенно особенная книга», – сказала женщина. Да, миссис Марч предполагала, что на самом деле для автора очень необычно так публично унижать свою жену. Выставить напоказ все сокровенные тайны – словно жадный Асмодей сорвал крыши. Она так плотно сжала кулаки, что костяшки пальцев выпятились и побелели. Его следует наказать за это. Для начала отправить под арест за убийство Сильвии Гибблер. После этого самодовольная улыбка сразу же исчезнет с его лица.
В шестьсот шестой квартире Джордж в одиночестве сидел в гостиной и читал газету. В проигрывателе крутилась пластинка – одна из оперных арий Пуччини.
Миссис Марч нахмурилась, глядя на него из дверного проема.
– Как насчет бараньих котлеток на косточке на ужин? – спросила она.
– Отлично, – ответил он.
Она задержалась в дверях еще на несколько секунд, потом пошла в спальню, где сняла тяжелые серьги и
