Люди средневековья - Эйлин Пауэр

8

Это описание Гуанчжоу взято частично из главы 68 книги Марко Поло «О благородном и величественном городе Кинсае» и частично из книги Одорика Порденонского «Катай и путь туда».

9

Одорик Порденонский, который был прежде человеком, а потом уж монахом, отмечает: «Китайцы приятны на вид, но бесцветны. Они отращивают бороды из длинных, свисающих волос, похожих на кошачьи усы. Что же касается женщин, то они самые красивые в мире». Марко Поло также никогда не забывает отметить, в какой области женщины особенно красивы, подобно тому как другой путешественник, Артур Янг, среди достопримечательностей сельской местности во Франции всегда описывает внешний вид горничных в гостиницах и бывает крайне недоволен, если ему прислуживает ничем не примечательная девушка. Марко Поло отдал пальму первенства женщинам из провинции Дамаган, расположенной на северо-восточной границе Персии, о которых он пишет так: «Люди в целом довольно привлекательны, особенно женщины, которые здесь, с моей точки зрения, самые красивые в мире».

О женщинах Кинсая он пишет следующее: «Куртизанки искусны и в совершенстве владеют искусством льстивых речей и флирта, которым они занимаются с выражением, учитывающим особенности каждого человека, неудивительно поэтому, что иностранцы, один раз познавшие их очарование, не устают восхищаться ими и бывают так околдованы их искусством, что не могут избавиться от воспоминаний о них. Отравленные чувственным удовольствием, они, по возвращении домой, рассказывают, что побывали в Кинсае, городе небесного наслаждения, и ждут не дождутся того момента, когда снова смогут посетить этот рай». Об уважаемых дамах, женах талантливых мастеров, он пишет: «Они очень красивы и благодаря своему воспитанию имеют томные и утонченные манеры. Их шелковые, украшенные драгоценными камнями одежды стоят так дорого, что просто невозможно себе представить».

10

Все это, вместе с подробным рассказом о первом путешествии старших Поло, обстоятельствах второго путешествия и возвращения домой, описано в первой главе книги Марко Поло, которая является введением в его труд, после чего он переходит к описанию увиденных им земель, в том порядке, в каком он их посетил. К сожалению, автобиографическая часть книги чересчур коротка.

11

Кстати, Вильям из Рубрука видел и описал их до него.

12

Что касается отметок Колумба на полях книги Поло, то о них можно прочитать в книге Юла «Марко Поло». Сама книга с пометками знаменитого мореплавателя хранится в Коломбине, Севилья. Я должна, однако, заметить, что современные исследования, борющиеся с традиционными предрассудками, не ограничиваются лишь обелением в глазах потомков Лукреции Борджиа и Екатерины Медичи, а также заявлениями о том, что Катерина Сиенская не играла почти никакой роли в истории, а стараются доказать, что Колумб в 1492 году отправился всего лишь на поиски Антильских островов и, хотя, после своего великого открытия, вернувшись домой в 1493 году, он всегда утверждал, что его главной целью было достижение Сипангу, эта идея якобы пришла к нему в голову задним числом, а саму мысль о поисках Сипангу высказал, скорее всего, его спутник Мартин Пинсон. Жаль, что мы не знаем, когда именно Колумб сделал свои пометки в книге Марко Поло (тот экземпляр, который попал к нему в руки, был издан, вероятно, в 1485 году), — это дало бы ответы на все вопросы. Ряд исследователей высказывают мысль о том, что западные страны занялись поисками нового пути на Восток только потому, что старые торговые пути перекрыли турки.

13

Он обращается к жене как к «сестре», демонстрируя свою любовь и уважение.

14

Такие длинные морализаторские трактаты о семи смертных грехах и еще более смертоносных добродетелях были очень популярны в Средние века. Самый известный для английских читателей содержится в «Рассказе приходского священника» в «Кентерберийских рассказах» Чосера и был взят из книги «Сумма Грехов и Добродетелей» брата Лоренса, жившего в XIII веке. Разделы о смертных грехах достойны прочтения, поскольку в них обычно приводится живое описание повседневной жизни. Разделы домовладельца, как и следует ожидать, написаны энергичным, ярким языком. Вот, например, как он описывает женское пьянство и обжорство: «Бог требует, чтобы человек постился, а обжора говорит: „Я все равно буду есть“. Бог требует, чтобы мы вставали рано и шли в церковь, а обжора говорит: „Я вчера слишком много выпила, а церковь не заяц, в лес не убежит“. Когда же она с трудом встает, знаете ли вы, какие молитвы она читает? Ее заутреня звучит так: „Ха! Что мы будем пить? Неужели после вчерашней ночи ничего не осталось?“ После этого она читает часы перед обедней: „Ха! Какое хорошее вино мы пили вчера!“ После этого она молится: „У меня болит голова, надо выпить, и все пройдет“». Подобное обжорство и пьянство покрывает женщину позором, ибо из-за них она становится грубой, опускается и начинает воровать. Таверна — это храм дьявола, куда приходят молиться его ученики и где он совершает свои злодейства. Ибо, когда люди идут туда, они держатся прямо и говорят нормально, рассуждают здраво и мудро и могут дать хороший совет, когда же они возвращаются домой, то не могут не только прямо идти, но и говорить; все они глупеют, теряют разум и идут домой, ругаясь, дерясь и обманывая друг друга. Раздел, посвященный Алчности, особенно полезен, ибо в нем рассказывается о грехах, которые творят душеприказчики, вымогающие ренту господа, владельцы лавок, устанавливающие грабительские цены, фальшивые адвокаты, ростовщики и игроки.

15

Домовладелец также предупреждает жену, что не следует допускать просрочек в платежах за товары, взятые в кредит: «Скажи своим слугам, чтобы они вели дела с людьми миролюбивыми, и торговались всегда заранее, и вели записи расходов, и платили почаще, а не заводили длинные списки сумм, которые они задолжали лавочникам, на палочках или на бумаге, хотя вести подсчеты долгов на палочках или на бумаге все же лучше, чем держать все в памяти, поскольку кредиторы всегда уверены, что ты должен им больше, а должники думают, что меньше, и это приводит к спорам, упрекам и ненависти. Требуй, чтобы те кредиторы, которые охотно дают тебе в долг, почаще получали то, что им причитается, и чтобы слуги отдавали им деньги с охотой, — это поможет тебе сохранить дружбу со своими кредиторами и они тебя не покинут, ибо расположение миролюбивого человека, один раз потерянное, не всегда удается вернуть назад».

16

Интересно отметить, что слово «кровавый» приобрело значение «проклятый» очень давно. Домовладелец пишет: «Запрещай им… использовать грубые ругательства и неприличные слова, которые любят произносить некоторые дурные или плохо воспитанные люди. Эти люди, впав в ярость, говорят — „кровавая“ неделя, „кровавый“ день, не зная или не желая знать, что означает слово „кровавый“. И честная женщина тоже этого не знает, поскольку ей позволяется видеть кровь только тогда, когда при ней режут курицу или овцу».

17

В обязанности женщин входит обеспечивать дом декоративными тканями — «заказывать и расстилать их, и в особенности украшать ими комнату и брачную постель, которая будет освящена… И заметь, что если ты закрываешь кровать сукном, то поверх него надо положить покрывало из меха горностая, если же она покрыта саржей или вышитой тканью… то горностаевый мех класть не надо».

18

«Пасквиль на английскую политику» был напечатан в книге «Политические поэмы и песни» под редакцией Томаса Райта. Эта замечательная поэма написана в 1436 или 1437 году для того, чтобы заставить англичан «следить за окружающим, а именно за узким проливом» между Дувром и Кале, поскольку, по мнению автора, основу английской мощи составляет ее торговля, для сохранения которой необходимо обеспечить господство на морях. Главная ценность поэмы заключается в том, что она дает очень подробную картину тех товаров, которые Англия вывозила в различные европейские страны, и тех, которые она ввозила оттуда.

19

Надгробия Линвуда и его отца «Джона Линвуда, торговца шерстью», до сих пор сохранились в Линвудской церкви. Ногами они попирают мешок с шерстью, а на мешке сына выбита его торговая марка.

20

«Йоркское собрание завещаний». Ричард Рассел был хорошо известным в Йорке торговцем шерстью. В разные времена он был членом городского совета двенадцати, шерифом и мэром и умер в 1435 году. Его имя постоянно упоминается в городских документах.