Авантюристы - Ольга Крючкова

Неожиданно он услышал шуршание гальки, которой были посыпаны все дорожки и аллеи в замковом парке. Александр выглянул из беседки, приближалась тёмная фигура, при ближайшем рассмотрении, она показалась знакомой: «Мари?!»

Женщина, укутанная в плащ, с низко опущенным капюшоном на лицо, держала в руке увесистый саквояж, вымолвила тяжело дыша:

– Я готова, Александр! Здесь, – она указала на свою поклажу, – всё, что я смогла прихватить: не покидать же барона с пустыми руками?! Оставила ему записку… Надеюсь, он простит меня.

Рокотов подхватил саквояж, действительно тот оказался весьма увесистым:

– Мари, ты вынесла ползамка?

– Нет, всего лишь подарки барона и так пара-тройка невинных безделушек. Поверь мне, он не обеднеет… должны же мы на что-то жить?!

– На первое время у меня есть, – попытался возразить князь.

– Содержимое саквояжа хватит на приличный домик и безбедную скромную жизнь, – пояснила Мари.

– А, можем ли мы жить, не отказывая себе в удовольствиях? – поинтересовался Рокотов у своей возлюбленной.

Та лишь улыбнулась в ответ.

Рано утром беглецы достигли Мюлуза и зарегистрировались в гостинице «Золотой шлем» как супруги Марисетти. Мари сразу же приняла тёплый душ и с удовольствием возлегла на пышную перину кровати. Александр не заставил себя ждать.

После того как влюблённые насладились друг другом, они заказали в номер сытный завтрак и свежую газету. Князь любил почитать за завтраком: и время пройдёт не заметно, да и вообще, современный человек должен быт в курсе европейских событий.

Неожиданно, на предпоследней странице газеты, в разделе «Светские скандалы» он обнаружил статью, где во всех подробностях повествовалось как он, князь Рокотов, стал руководителем группы авантюристов, обманувших почти пол-Европы! Некий шустрый журналист приписывал ему организацию мифической Транс Европейской строительной компании, а Марии Шеффер – самозваной внучке Бонапарта, вымогательство в крупных размерах у доверчивых польских аристократов. Не забыл бумагомаратель и Владимира Назарова с подругой Варварой Зиновьевой, которые, по его мнению, оказывали князю активную помощь.

Князь ощутил неприятный холодок «под ложечкой»: «Неужели виконт? Не иначе, как сам скрылся с крупной суммой, а мы должны стать «козлами отпущения»! Я знал этого человека столько лет, доверял ему!!! И как он обошёлся со мной!»

Мари с аппетитом расправлялась с яичницей, когда князь протянул ей газету.

– Прочти, мон шер…

Мари удивилась: она терпеть не могла газеты, типографская краска пачкала ей руки, но всё же взяла и прочла.

– Боже мой!!! Александр! Какая чудовищная ложь! Что же будет?!

Она разрыдалась.

– Успокойся, моя душа. Мы зарегистрированы под вымышленными именами. Надо срочно уезжать… Вопрос куда? Думаю, лучше всего в Румынию, станем супругами, скажем, Папареску, или что-нибудь в этом роде. Но это вряд ли спасёт… Благодаря виконту за нами будет охотиться вся Европа, лет десять каторги нам обеспечено.

Мари посмотрела на возлюбленного глазами полными слёз.

– Мы погибли…

– Из каждого положения есть выход. Самое безопасное место для нас – Сибирь.

Мари встрепенулась.

– Что говоришь, Александр?! Почему Сибирь?

– Там нас точно никто не будет искать. Да и потом кое-какие средства у нас есть, купим дом, например, в Иркутске. И в Сибири люди живут…

ЧАСТЬ 4

ЛЮБОВЬ КАТОРЖАНКИ

Глава 1

После суда Варвару в арестантском вагоне перевезли в пересылочную Владимирскую тюрьму и этапировали в Сибирь. Группа заключённых переправилась через печально известную Бабиновскую дорогу или как её ещё называли: Верхотурский путь. Шла она от города Верхотурье, что на среднем Урале, по рекам Тура и Тобол. Путь был опасным и тяжёлым, многие осуждённые не выдерживали и кто послабее начинал болеть лёгкими и, в конце концов, исход был один – смерть.

Варвара же была крепкой молодой женщиной, и быстро сориентировавшись в ситуации, вовсе не собираясь помирать от простуды. Она соблазнила одного из солдат, что сопровождали арестантов, который был старше её лет на десять и насмотрелся всякого на своём веку. Осуждённая же с чувством поведала солдату, что, мол, в её бедах виноват любовник, он угрожал ей, а она помогала ему только из-за любви. Она была так убедительна, что конвоир не сомневался – перед ним несчастная жертва, да в определённых услугах женщина проявила себя столь расторопно, что он из жалости частенько подкармливал её и делился стопкой водки.

Безусловно, связь солдат с арестантками возбранялась, но начальник конвоя подпоручик Фёдор Рыков и сам порой не брезговал услугами осуждённых женщин: чего с баб станется – не убудет, дорога до Забайкалья длинная, чай не один день.

Солдат подарил Варваре тёплые шерстяные носки, чулки, и постоянно снабжал её водкой и хлебом. Рыков же прослышал о красавице из второго арестантского женского отряда, которую конвоиры прозвали «Варвара – краса, длинная коса». Что и говорить, коса у неё достигала колен, а если она распускала волосы, то и вовсе струились до земли.

Подпоручик Рыков прекрасно знал такую породу баб: послушать их, так все они – невинные жертвы. Однажды на вечерней остановке в неком захудалом местечке Угудаловка, подпоручик приказал привести осуждённую Зиновьеву. Женщина держалась с достоинством. Рыков подумал, что такая, пожалуй, может марьяжить[27] мужиков как угодно.

Он налил водки в стакан и протянул женщине:

– Выпей, не май месяц на дворе. Замёрзла небось?

– Благодарствуйте, господин офицер, – Варвара взяла предложенный стакан и ловко опрокинула в рот его содержимое, крякнула и занюхала рукавом арестантской телогрейки.

– Садись, поешь, – Рыков жестом пригласил женщину за стол.

Та не заставила приглашать дважды – голод плохой советчик и когда живот пуст, человек готов на любые преступления. Картошка, сваренная в мундире, с солью и чёрным хлебом показались женщине верхом блаженства.

– Говорят, оклеветали тебя… Так ли это?

– Так, – кивнула осуждённая, давясь картошкой, поди, два дня почти ничего не ела.

– Невинная жертва, стало быть?

– Не совсем… Где ж можно невинных-то найти, разве что младенцев новорожденных…

– Любовник-то твой сухим из воды вышел, чай батюшка откупился… Он тебя мошенничать заставлял? – продолжал любопытствовать подпоручик.

Варвара не стала при Рыкове обвинять любовника, а повела себя по-другому, честно, признавшись:

– Сама помогла ему, добровольно. Делала всё ради любви: хотели с ним, домик свой прикупить в Подмосковье. Откуда ж мне было знать, что компании той вовсе нет!