Рожденная в гетто - Ариела Сеф

Это конструктивистское здание, произведение аскетичного минимализма, Ариела превратила в собачник, пристанище шелудивых, покрытых болячками уличных псов Парижа. Она их приводила и вместе с Андреем откармливала, залечивала раны и укусы от уличных драк. И пристраивала в хорошие руки. В Париже это возможно.

Ну, в Москве ты не найдешь таких гуманных доброхотов, которые бы взяли в дом уличного пса. Но парочка каких-то облезлых псов, как правило, жила в ее доме. И одного пса она везла в Париж, затратив на это немереное количество усилий по сборам справок и разрешений. В Париже у нее всегда жили две собаки. И Ариела все время требовала, чтобы гости восхищались их умом, деликатностью и чем-то еще, что приходило ей в голову.

В Пицунде, летнем курорте, доме творчества кинематографистов, ее мании было больше простора. И она все время привозила с пляжа то одного, то другого пса. Платила дежурным, откармливала: все-таки проживет подольше.

Психологи или психиатры скажут, в чем тут дело. Может, это нормальное для человека качество – сострадание к больным и слабым? Или что-то другое?

Она, конечно, понимала, что то, что всем окружающим дано в бесплатное и безвозмездное пользование – здоровая жизнь, ей надо отвоевывать у самого беспощадного противника. Может, это мотивировало ее? А может, мы настолько очерствели, что простое милосердие удивляет нас и несвойственно нам.

Братья. Тут можно сказать коротко. Братья были ее детьми. А она была их ребенком. И я знаю мало семей, где бы люди так сильно любили друг друга. При том, что надо поискать трех человек, которые бы так сильно отличались друг от друга. В одной семье, в одной жизненной связке.

Бен – абсолютный предприниматель. С бешеной энергией и непрерывным стремлением что-то в короне переиначивать, изменять, улучшать, создавать. Хрестоматийный пример человека, сделавшего себя без какой-либо помощи и поддержки.

Я помню его первые шаги в Москве, где он сделал первые деньги. Там было, как говорят на телевидении, «все сразу». И привычные для Москвы обманы, и угрозы, и предательство ближайших сотрудников. Я видел, как он стремительно разворачивал ситуацию с предательски отнятым бизнесом, когда молодой парень, доверенное лицо, только что торжествовал победу над лохом-англичанином. А наутро плакал, как наказанный ребенок, потому что он вмиг потерял все. Я видел его бешеные нагоняи нерадивым сотрудникам. Казалось, после такого лопнут сосуды в голове. Нет – живой, здоровый. В голове полно идей.

Чем ему помогла Ариела? Об этом отдельно. Хотя я знаю только тот маленький сегмент, в который был вовлечен своим фильмом, где продюсером был Бен.

Другой брат, Соломон – врач, специалист по микрохирургии уха. Мягкий, нежный. Его агрессивный максимум – это тихий вежливый вопрос.

Мне довелось недолго жить в его доме, когда шел монтаж и перезапись фильма «Затерянный в Сибири». Врачи в Лондоне начинают рабочий день в 7.00. Но Соломон вставал рано утром так, чтобы поставить перед спящей Ариелой стакан свежеотжатого морковного сока. Это только пример. Но сколько братьев могут сказать о себе подобное?

Братья любили Ариелу, и Ариела любила их. Причем эта любовь была важной, активной и продуктивной частью их жизни. Они все время что-то делали друг для друга.

Пример: Ариела сделала дизайн в отеле брата «Ле Меридьен» в Вильнюсе.

В отеле нет унифицированного гостиничного дизайна. Каждый номер чем-то отличается. Окна украшены не просто шторами, а порталами с декоративными драпировками. Я в этом не специалист, просто привел пример дизайнерских способностей Ариелы. И как пример того, что в семье она была не только объектом заботы и любви, но и помогала брату по делу.

У меня лично с Ариелой связана работа над фильмом «Затерянный в Сибири». Дело было в конце восьмидесятых. Я считал, что должен снять фильм, посвященный семье: своим дядьям, расстрелянным в 30-е годы, их женам и моим теткам, мотавшим в лагерях долгие сроки, кто 5, кто 8, а моя мать все 10 лет.

Придумал историю. Написал вместе с Валерием Фридом и Юрой Коротковым хороший сценарий.

Но тогдашний директор «Мосфильма» ни в какую не хотел запускать фильм про сталинские концлагеря. Тогда Ариела привела в картину брата.

До какой степени Бен не понимал, во что влезает, даже представить себе нельзя. Коротко: в кинобизнесе вообще ничего не понимал. Это, наверное, и есть творческая основа предпринимательского дела – понять суть нового дела в общих чертах и положиться на интуицию. А интуиция опиралась на то, что Ариела плохого человека для вложения денег не предложит.

Кино по принципу доходов – это спекулятивный бизнес. Про успехи трубят повсюду. А кто провалился, умирает тихо, хотя их в сотни, тысячи раз больше. И Бену полагалось провалиться, пополнив многотысячную армию аутсайдеров. Другие варианты не угадывались.

Я сам тоже впервые вступил в капиталистический мир. За предшествовавшие четверть века советской работы твердо усвоил, что в картине есть один главный человек – режиссер.

Деньги – это было что-то, к чему я никогда не имел никакого отношения. И о продюсерах из советской пропаганды о неведомом мире чистогана и его злодеях знал только, что они самое зловредное, что есть в кино.

Однако времена резко и бесповоротно изменились. Пришлось идти в объятия злодею. И он мое! Мое!! Мое!!! кино стал рассматривать как продукт, в изготовление которого он вкладывает свои личные деньги.

Что меня поразило сразу, что траты эти были по советским понятиям немереные, риск при этом запредельный. И мы добивались самого высокого рыночного качества. Это принесло результаты.

БАФТА – английский союз работников кино присвоил нам награду «Лучший английский фильм года на неанглийском языке». И что гораздо важнее – Каннский фестиваль отобрал фильм в один из главных конкурсов.

То, на что обычные продюсеры тратят полжизни, Бену привалило сразу. Причем по второму российскому фильму Карена Шахназарова «Цареубийца», где продюсером был тоже Бен, успех был такой же – участие в главном конкурсе Канн.

Речь здесь не о нашем фильме. Доживу до круглого юбилея Бена и опишу подробно необыкновенную историю создания этой картины. Пока только отметим, что не было бы Ариелы – и фильма бы не было. Она только толкнула эту телегу, а дальше мы с Беном впряглись и покатили ее.

Однако в кино все гладко только на рекламной картинке.

Для Ариелы нашлась работенка уже после завершения фильма. Картина катилась от фестиваля к фестивалю, пиком ее успехов стала номинация на «Золотой глобус» в Лос-Анджелесе. «Голден глоб» – это вторая после «Оскара» награда по мировому рейтингу успехов. И я тут же получил предложение снять фильм в Польше для небольшой американской компании, которой покровительствовал сам Стивен Спилберг.