Предписанное отравление - Бауэрс Дороти

Наступившую паузу никто не прервал. Тишина в комнате не сочеталась с количеством находящихся в ней людей.

– Эти письма приходили несколько недель, и они выдвигали обвинения против одного из вас. Получатель передал письма в полицию. Злобные анонимки – серьезный вопрос сам по себе. А когда дело касается убийства, его значимость повышается. Я не думаю, что автор этих писем понимает, в каком опасном положении он или она находится.

Инспектор снова сделал намеренную паузу. Он снова присмотрелся к выражениям лиц. Кэрол смотрела вниз, на носки собственных туфель. Было сложно понять выражение ее лица. Дженни испуганно и словно зачарованно смотрела на Эмили Буллен – теперь та не сидела, как истукан, а беспокойно вертела головой, словно что-то потеряла. Пардо услышал, как за его спиной скрипнул стул, а севший на него доктор тяжело вздохнул.

– Эти письма, – с просчитанным пафосом продолжил Пардо, – вызывают естественные подозрения против своего автора – как против лица, ответственного за смерть миссис Лакланд.

Дженни Херншоу подалась вперед, но затем снова откинулась назад. Пардо увидел, как Карновски удерживает ее за руку.

– Я говорю все это, поскольку со вчерашнего дня ситуация стала намного серьезней. В течении примерно недели казалось, что аноним прекратил рассылку писем. Но вчера утром пришло еще одно письмо, от того же человека, а сегодня… сегодня сама полиция получила…

Инспектор снова сделал паузу и потянулся к нагрудному карману.

– У меня письмо, пришедшее сегодня утром…

Он не договорил. Раздался хриплый вскрик. Эмили Буллен вскочила на ноги, ее лицо тряслось от ярости и ужаса. Она подняла сжатые кулаки до уровня груди и бессильно встряхнула ими.

– Это ложь! – прохрипела она. – Я никогда не писала полиции, ничего не писала вчера и вообще не писала всю неделю! И если этот, – она наградила доктора Фейфула грязным эпитетом, – говорит, что я делала это, то он тоже лжет!

Царившая в комнате тишина вдруг уступила место столпотворению. Доктор так быстро вскочил на ноги, что его стул чуть было не опрокинулся. Обе кузины тут же последовали его примеру, а вслед за ними и Карновски. Миссис Бидл направилась на Эмили Буллен, но отпрянула от нее, испугавшись ярости, проступившей на лице компаньонки. И только один Пардо продолжал сидеть.

– Так это вы писали анонимки? – мягко спросил он, смотря на стоявшую перед ним женщину. Но при этом он почувствовал, что она его не видит.

Внезапно она принялась извергать поток ругани, впрочем, не направленной против кого-то определенного. Пардо встал, а Солт подошел к ней и крепко схватил ее за руку.

– Достаточно, – сказал он. – Выйдите отсюда.

После этого она тут же обмякла, превратившись из разъяренного в съежившееся, жалкое существо, которое едва стояло на ногах и упало бы, если бы не хватка сержанта. Она застонала, а кухарка при этом начала тихо плакать.

– Ну же, Бидл, – сказала Дженни Херншоу и, крепко взяв ее за руку, повела к двери. Хотя ее собственный голос немного дрожал, она сохраняла самообладание намного лучше кузины. Кэрол побледнела и выглядела больной и изможденной из-за произошедшего. Она не делала никаких движений, пока Пардо не обратился прямо к ней.

– Мисс Квентин, не окажете ли любезность выйти вместе с сержантом и присмотреть за мисс Буллен в ее комнате?

Она вышла, но безо всякого желания. Солт поддерживал Буллен, ноги которой едва волочились по полу. Инспектор перехватил вопросительный взгляд смущенного доктора.

– Думаю, так будет лучше, – Пардо ответил на невысказанный вопрос. – Ей нужен врач, и в ее нынешнем состоянии она скорее прислушается к вам, чем к кому-то из нас.

Он окинул взглядом странно затихшую комнату. В ней остались только мужчины: доктор Фейфул возле него, неподвижно застывший у окна Карновски – были видны лишь его спина и загадочный профиль; Хенесси у двери – живое выражение лица дворецкого контрастировало с неподвижностью его позы. «Как римский воин в Помпеи», – легкомысленно подумал Пардо. Он вдруг почувствовал неуместное веселье. Все складывалось так, как он и надеялся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Доктор, я буду рад, если она ляжет в постель и успокоится, – сказал он. – Я должен сказать ей совсем немного, но на пару минут я все-таки должен увидеться с ней. Она не должна оставаться одна. Мисс Херншоу или мисс Квентин останутся у нее. Это сработает, не правда ли?

Доктор внезапно улыбнулся.

– Конечно, сработает. Бедняжка, – вздохнул он. – Теперь вам не остается ничего иного, кроме как арестовать убийцу, – высказал он, не пытаясь скрыть презрение в голосе.

Пардо посмотрел прямо на него. И хотя все его внимание было сосредоточено на враче, краем глаза инспектор уловил какое-то движение. Он был уверен: Карновски отвернулся от окна и теперь присматривался к ним.

– Да. Но не немедленно, – спокойно ответил Пардо.

– Разве Скотленд-Ярду не хватает времени?

– Иногда. В любом случае, этим вечером я собираюсь на рыбалку, а арест убийцы стал бы не самой лучшей прелюдией к отдыху, не так ли?

– Черт побери, только не напоминайте мне о том, как я упустил возможность порыбачить в Шотландии! – рассмеялся доктор.

Пардо чувствовал, что Карновски смотрит на него, но не взглянул на актера. Ему вдруг показалось, что они с доктором Фейфулом словно играют роль, повторяя заранее выученные реплики.

– Доктор, извините. Я и, правда, забыл о том, что вы собирались в отпуск. Подозреваю, вы думаете, что я теперь отдыхаю вместо вас. Ну, я и, правда, провел пару вечеров на вашей реке, и тихое местечко на лугу Барра (кажется, так называют это место?) просто манит мой взгляд.

Доктор взглянул на него скорее весело, чем сердито.

– Так и есть. Особенно в сумерки, когда влюбленные расходятся. Ну, я должен навестить пациента. Удачи в рыбалке.

Хенесси открыл ему дверь. Но при этом дворецкий смотрел лишь на Пардо.

– Сэр, я вам нужен? – спросил он.

– Прямо сейчас нет, Хенесси, – покачал головой инспектор. – Можете идти.

Когда Хенесси ушел, Пардо впервые встретился взглядом с Карновски. Актер, не мигая, смотрел на него блестящими и пылающими глазами.

– Мистер Карновски, вы тоже рыбачите? – поинтересовался инспектор.

– Я? Нет, я не рыбак, – мягко, но без улыбки ответил актер.

Когда Пардо оставил его, он все еще стоял у окна и мрачно смотрел на сад.

***

Наверху Эмили Буллен одетой лежала на кровати. Она тихо стонала. Когда она беспокойно шевелилась или резко содрогалась, ее рассудок был не в состоянии понять сложившуюся ситуацию и ловушку, в которой она оказалась, или разобрать страхи, угрожавшие ее покою. Все это плыло мимо нее бесформенной, но все еще угрожающей массой.

Доктор Фейфул превосходно держался. Это была пациентка, а не женщина, неделями тащившая его к виселице. Он увидел, что в дверях спальни стоит Солт, а внутри, к его удивлению, не Кэрол, а Дженни. Он задержался на минуту или две.

– Она перенесла сильный шок, нервное потрясение, – сказал он Дженни. – Вам нужно раздеть ее. Соблюдайте тишину. Не позволяйте ей волноваться. Я пришлю какое-нибудь средство.

– Во время бури она была очень беспокойна, – тихо сказала Дженни, стоявшая по ту сторону кровати.

Доктор заметил, что она смотрела не ему в глаза, а на Буллен. Прежде чем уйти, он бросил на нее острый взгляд. В дверях он встретился с Пардо.

– Ее нельзя беспокоить, – резко сказал доктор. – Я выпишу ей кое-что, что заставит ее уснуть.

С первого взгляда на дрожащую женщину Пардо понял, что не сможет допросить ее. Он предположил, что миссис Бидл должна помочь Дженни уложить женщину в постель. Он собирался уйти, когда девушка подошла к двери.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Инспектор, я хочу кое-что вам сказать, но не здесь, – быстро шепнула она.

Пардо вышел вместе с ней и закрыл двери. Солт заметил румянец на смуглых щеках девушки.