Шотландская сага - Джеймс Мунро

Когда они пришли в лагерь. Нэнси нашла женщину из племени сиу неподалеку. Она сидела в одиночестве на траве под навесом, укрепленным на дереве, с которого опала вся листва, а нижние сучья были ободраны.

Когда они приблизились, Роберт еще раз убедился, что Нэнси, должно быть, ошибалась. Женщина из племени сиу выглядела точно так же, как любая другая индейская женщина, вот только она была несколько более хрупкой, чем остальные. Но большинство женщин чероки сильно похудели за последние два месяца тяжелого перехода.

Когда женщина посмотрела вверх и увидела, что они подходят к ней, на ее лице появилось совершенно неожиданное выражение. Страх, но одновременно что-то еще… Лицо показалось Роберту чем-то знакомым, но он никак не мог вспомнить, на кого она была похожа. Память на лица у него была отменная, и он был почти уверен, что прежде никогда не видел эту женщину, но все же…

До того, как они подошли, женщина опустила глаза. Прижав подбородок к груди, она уставилась вниз на изношенное в лохмотья одеяло, на котором сидела. Похоже, ей хотелось, чтобы они прошли мимо.

— Женщина из племени сиу, — спокойно сказала Нэнси. — Я привела тебе человека, с которым ты можешь поговорить.

Женщина ничего не ответила, по-прежнему уставившись вниз.

— Я привела человека, чтобы ты с ним поговорила. Я хочу, чтобы ты рассказала ему о себе.

— Мне не о чем рассказывать. — Женщина говорила по-английски с трудом, как будто плохо знала этот язык, и все же в ней было что-то… странное.

Присев на корточки, он протянул руку и поднял ее подбородок, тем самым заставив посмотреть на него. Нэнси была права. Глаза женщины из племени сиу были слишком светлыми для настоящей индейской женщины. Полукровка, похоже… А потом внезапная дрожь волнения прокатилась по нему: он понял, что ее лицо было ему действительно знакомо. Но он должен быть уверен в этом.

— Расскажи мне о себе. Чероки называют тебя женщиной из племени сиу, но ты не из этого племени.

— Сиу люди моего племени.

— Нет, ты не из племени сиу. До них были шоуни, а до шоуни… посмотри на меня!

Женщина из племени сиу отчаянно пыталась отвернуться от Роберта, но он не позволил ей.

— До этого была Шотландия и корабль в Америку. Путешествие по реке с человеком по имени Феррис — и убийство твоего отца. Ты — девушка из семьи Бруксов, дочь Молли Брукс. Которая из них, Эйлин или Хелен? Ты можешь сказать мне, потому что если ты хорошенько подумаешь, то вспомнишь меня тоже — я Роберт Маккримон, сын волынщика, который развлекал вас на корабле, когда мы пересекали Атлантику…

Вопль, который издала женщина, был скорее похож на крик животного, чем человека, и все в лагере повернулись в их сторону. Женщина начала раскачиваться на одеяле взад-вперед, не переставая издавать вой, от которого у Роберта волосы на голове стали дыбом.

Нэнси опустилась рядом с ней на колени. Обняв ее, она начала раскачиваться вместе с ней. Посмотрев на Роберта, Нэнси сказала:

— Оставь нас на некоторое время. Она скоро придет в себя.

Наступил уже поздний вечер, когда Нэнси вернулась в лагерь, идя рука об руку с женщиной из племени сиу. Улыбнувшись немного устало Роберту, она сказала:

— Теперь она будет говорить. Вы были правы. Ее действительно зовут Брукс. Хелен Брукс. Ее история ужасна, но, я думаю, ей лучше самой рассказать это вам.

— Проходите и садитесь в палатке. Я зажгу свечу…

— Я останусь снаружи. Мне будет легче, если не будет яркого света. — И снова женщина говорила так, как будто английский был для нее чужим, и во время своего повествования она несколько раз переходила на язык сиу, хотя достаточно быстро исправляла свои ошибки.

Она рассказывала свою историю просто, без прикрас, но от этого она не стала менее ужасной. Захваченная Феррисом и его людьми, она была продана вождю индейцев шоуни по имени Разбивающий Камни, но через короткое время он продал ее Горбуну из племени сиу. Хотя она была только рабыня, ее новый хозяин обращался с ней как с младшей женой. Другим женам это не нравилось, но Хелен опустила эти двадцать несчастливых лет, просто сказав:

— Не всегда были тяжелые времена, особенно когда родилась моя дочь. Мне повезло: если бы это был сын, они бы отняли его у меня. А девочка могла оставаться со мной — во всяком случае довольно долго. Даже когда мой муж умер и меня отдали в племя чероки, они позволили мне взять ее с собой, но теперь она уже молодая женщина, и у нее свои виды на жизнь. Она не будет счастлива вдали от племени сиу.

— А где же она сейчас?

— Ушла. Не пробыли мы у чероки и четырех дней, как она сбежала. Там был молодой воин — человек, который однажды станет великим вождем — несмотря на то, что у него был белый отец.

Хелен Брукс прервала свой рассказ, сказав:

— Я ее больше никогда не увижу, она для меня все равно что умерла…

Хелен Брукс снова начала причитать и раскачиваться, как индейская женщина, но в этот раз как-то поспокойней.

— Если она еще жива, всегда есть надежда, — просто сказал Роберт, стараясь изо всех сил, чтобы она прекратила свои причитания. — Твоя мать никогда не переставала надеяться найти тебя и Эйлин, и я и все мои друзья всегда расспрашивали о тебе, если встречали северные племена индейцев. Кто мог знать, что тебя продали в племя сиу…

— Моя мать все еще жива? Ей удалось сбежать от Ферриса?

— Разве ты не знала? Все эти годы ты не знала, жива она или мертва?

Прошло двадцать лет с тех пор, как Феррис и его люди убили отца Хелен и забрали двух его дочерей.

— Она была жива, когда я последний раз получил весточку из дома. Молли Брукс вышла замуж за моего отца — Хью Маккримона. Они живут вместе с твоими тремя сестрами неподалеку отсюда, в Миссури.

Хелен теперь просто плакала, как будто простой разговор о ее белой семье помог ей вернуться к своим истокам.

— Они с ума сойдут от радости, когда ты будешь с ними. Если бы только Эйлин нашлась тоже.

— Эйлин — мертва, — яростно сказала Хелен. — Она пыталась бежать при каждом удобном случае, и в конце концов они ее пристрелили. Мне хотелось, чтобы меня застрелили тоже. Да и сейчас мне не лучше. Я никогда не смогу вернуться в свою семью. Никогда после того, что со мной случилось.

— Но ведь это не твоя вина, — ответил Роберт, — и ты еще молода, перед тобой вся жизнь, которую ты можешь прожить заново.

— Оставь ее со мной, — неожиданно сказала Нэнси. — Пусть она побудет в моей семье для начала, у нас еще будет время, чтобы поговорить по дороге.

Нэнси согласилась с Робертом, что уговорить Хелен Брукс вернуться в семью будет тяжело. Иногда Хелен вела себя, как и подобает белой женщине, и тогда Нэнси думала, что она побеждает. Но на следующее утро, когда Хелен просыпалась, у нее были все повадки женщины из племени сиу.

Погода несколько переменилась к лучшему, и племя чероки снова начало свой долгий путь. Они пересекли Миссисипи и шли по дороге на Миссури, которая вела их гораздо ближе к Озарку, чем ожидал Роберт.

— Может быть, она переменит свое решение, когда снова увидит свою мать, — сказал Роберт с надеждой. — Может, она поэтому и не убегает от меня всю дорогу.

— Ваш сын ждет встречи с вами. Наверное, вы скоро увидитесь? — Нэнси задала вопрос как бы случайно, но они оба знали, как много зависит от его ответа. За последние недели они очень сблизились и понимали, что все, что с ними происходит, важно и серьезно. И все в племени тоже понимали это: их романтическая история смягчала сердца несчастных людей.

— Я еще не решил, — сказал Роберт.

— Ты должен, Роберт. Он ведь твой сын, вы слишком долго не виделись. Ты должен поехать к нему.

— Мне бы хотелось, — честно признался Роберт. — Но я чувствую, что не могу пока бросить тебя и твоих людей. Не сейчас. Плохая погода еще не кончилась, и впереди долгий путь. Я могу отвезти Хелен домой, когда мы достигнем цели.

Роберт колебался, говорить ли ему дальше, подходящий ли для этого момент.

— Есть еще кое-что — ты и я.

— Это может подождать, Роберт. Найди сначала своего сына. Узнай его получше… Если ты все же захочешь вернуться, ты найдешь меня.

— Ты будешь меня ждать?

— Если ты действительно хочешь этого. Я — индейская женщина из племени чероки. Поезжай домой, побудь со своей семьей некоторое время, подумай, пока придешь к какому-нибудь решению.

— Мне не нужно ничего обдумывать, Нэнси. Все уже решено, но сначала я хотел бы поговорить об этом с сыном.

— Конечно… я рада, что и ты так думаешь.

Суровая погода вернулась, как будто в отместку, когда до дома Маккримонов было не более сорока-пятидесяти миль. В течение девяти дней люди пережидали в укрытиях. Ледяной северный ветер нес снег, который засыпал шаткие палатки индейцев чероки. К тому времени, когда погода улучшилась, они съели все запасы до крошки.