Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие - Эльга Лындина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«У нас были замечательные педагоги, — рассказывала мне Елена Шевченко. — Мы узнавали о поэзии Серебряного века, которая тогда, в 1981–1982 годах, только начинала возвращаться к нам. Делали отрывки по прозе Андрея Битова. Нас воспитывали Владимир Максимович Гранати, Вячеслав Артемьевич Горбушин. Педагоги дали нам сыграть много из мировой классической драматургии. Сначала Чехов, Достоевский, к концу второго курса — Шекспир. Володя (Машков. — Э.Л. ) репетировал Гамлета, я была Офелией. Но спектакль так и не вышел: Володю выгнали из училища…»
Еще один фрагмент из воспоминаний Елены Шевченко: «Поначалу мы с Володей не обращали друг на друга внимания. У нас был очень сильный курс. Но к концу учебного года Володя сильно выделился, стал бесспорным лидером. Начал сам ставить спектакли, в том числе «Чертову мельницу» по пьесе Исидора Штока. Я играла Принцессу. Однажды мы репетировали в длинном-длинном коридоре училища. По сюжету Принцесса выбегала и видела Отшельника, одного из героев пьесы. А у меня что-то никак не получалось. «Я тебя брошу!» — крикнул мне разгневанный Володя. И я понеслась по коридору с такой силой, что влетела в дверное стекло, разбив его вдребезги. Нам потом пришлось нелегко, когда в училище разбирали последствия нашего актерского подвига».
Мужем и женой Машков и Шевченко стали довольно быстро.
Из интервью Владимира Машкова:
«— С Леной мы познакомились в театральном училище. Она была моложе меня, ей только-только исполнилось семнадцать лет. Она, вчерашняя школьница, пошла наперекор родителям и поступила в театральное училище. Мы были знакомы уже три года, а ничего серьезного не происходило. Потом, на дне рождения общего приятеля, благодаря выпитому, мы смогли близко познакомиться.
— Родителям девушки статный жених понравился сразу?
— Да уж! — Смеется. — Было так. Лена готовилась к экзаменам, родителей как-то не было дома, она и позвала меня в гости. Я пришел и попросил даму сердца разрешить мне помыться и побриться. Пока я смывал мыльную пену с лица, обнаженный до пояса, неожиданно рано вернулся ее папа. Вообразите, что он подумал! Разговор был коротким. Мне было отказано от дома. Как это часто бывает, запреты родителей только подстегивают их влюбленных детей. У нас были очень романтические отношения. Лена устроилась стюардессой на линии Новосибирск — Москва. Прилетела как-то из рейса в Новосибирск, дав заранее телеграмму, чтобы я ее встретил. Я приехал за любимой в аэропорт, но их рейс опоздал. Я не дождался. Ночью она пришла ко мне. Тихонько постучала в окно моей спальни, благо я жил на первом этаже, и влезла в окно. Наутро мои папа и мама узнали, что у их сына есть любимая девушка.
— Как настоящий гусар, вы должны были…
— Я вообще не собирался на ней жениться. Более того, летом 1983 года мы разругались насмерть. Три месяца не виделись и не перезванивались. 1 сентября начался учебный год. Мы встретились в училище. Она подошла, поздоровалась и сказала: «Вовка, женись на мне!». Я обалдел от такой внезапности, даже попросил повторить сказанное, боясь галлюцинаций… Она повторила. Естественно, тут я должен был вспомнить, что я гусар, и мы очень быстро поженились.
— Ваша семейная жизнь была такой же насыщенной романтическими эпизодами, как и в период ухаживания?
— Нет, там, знаете, все было непросто. У нас разные характеры, мы оба как огонь и вода. Таким людям всегда тяжело общаться, не то что жить под одной крышей. Потом быт страшно заедал, ведь мы были практически нищими. Много ссорились по мелочам…
— Расскажите какую-нибудь показательную мелочь.
— Накануне засиделись допоздна, а утром надо было вставать на учебу. Лена встала, а я не хотел просыпаться. Тогда она решила весьма оригинальным способом меня разбудить. Пошла на кухню за чайником, принесла его и стала меня из него поливать, убежденная, что в чайнике холодная вода. А родители чайник вскипятили за несколько минут до нашего пробуждения… Я был весь ошпаренный, в общем, весело было…
А еще мы несколько раз с Леной попадали в милицию. Возвращаясь домой ночью, шли врозь. Я уходил вперед, она топала сзади. Потом, когда она теряла меня из вида, то просто плюхалась в сугроб и отказывалась куда бы то ни было дальше идти. Я возвращался, просил ее идти домой, она отпиралась, я уговаривал, с тем же результатом, потом мне эта возня надоедала и я применял силу. Вспыльчивый я очень! Вот патруль нас замечал и принимал за жертву и насильника. Обоих арестовывали…»
Браку «двух холериков», видимо, изначально суждено было распасться — так говорили после свадьбы сокурсники Шевченко и Машкова. В 1984 году Машков был исключен из училища. Версии всякие, иногда самим Владимиром озвученные: драка с сокурсником, опасный розыгрыш, когда Машков, прикинувшись прорабом, собрал с абитуриентов по рублю, убедив их, что деньги нужны для ремонта училища, и т. д. и т. п. Словом, после этого путь Владимира пролег в Москву.
Брак Машкова с Еленой Шевченко был недолгим. Их дочь Мария — талантливая актриса, единственный ребенок Владимира Львовича.
«Я очень люблю дочь, — писал он в 1995 году. — Это потрясающий человек. Продолжение нашей фамилии. Хотя из мужчин в роду один я остался. После того, как умерли родители, у меня нет больше никого. Все остальные Машковы — однофамильцы…»
Позже Владимир Машков так комментировал прошлые события:
«Если по большому счету, то я горжусь, что со мной так все произошло. Я ведь по натуре максималист. Когда меня за хулиганство выгнали из Новосибирского театрального училища, показалось, что жизнь закончилась. Но я нашел в себе силы уехать в Москву и поступил в Школу-студию МХАТ. Это было чудо!
Родители мои были в Новокузнецке, и о том, что меня выперли из Новосибирского театрального училища, я им сообщил только тогда, когда на учебу в Москве определился, — вспоминает актер. — Целый год я писал письма, сочинял родителям сказки о своей столичной жизни».
Да, в столице он поступил в Школу-студию МХАТ, откуда через некоторое время вылетел… за драку с сокурсником. Сокурсник этот, ныне известный актер Александр Лазарев-младший, назвал Машкова «провинциальным выскочкой», за что получил по физиономии. Итог — исключение Владимира из училища.
Он стал работать во МХАТе декоратором, проще — рабочим сцены. Пока ему не удалось убедить Олега Павловича Табакова принять его на свой курс.
Короткое продолжение комментария:
«Про московское исключение папе с мамой я сказал, когда Олег Павлович взял меня к себе…»
Все это факты общеизвестные. Обращаюсь к ним, потому что иначе не проследить путь артиста. Потому что события, на первый взгляд нерадостные, даже драматичные, позже увидятся в ином свете. Владимиру очень повезло, что в итоге он стал учеником Табакова. Окончив Школу-студию МХАТ, был принят в Театр-студию своего учителя, вскоре получил там возможность ставить спектакли.
Машкова вряд ли можно было назвать любимцем мэтра. Табаков называл Владимира «Бригадой «красный звук»: Машков любил озвучивать свои этюды, вроде того, как изображал голосом кипение масла на сковородке… Пенял: «Вова, когда же ты уймешься?..»
Из воспоминаний Владимира Машкова:
«Он (Табаков. — Э.Л. ) обращался со мной жестко, шагу не давал ступить. К примеру, я репетировал этюд, входил в аудиторию, закрывал дверь и тут же слышал: «Стоп! Что ты делаешь?» — «В дверь вхожу». — «Кто так заходит? Кто так за ручку берется? Еще раз…». И так пятнадцать раз подряд.
Тем не менее Табаков дает Владимиру одну из главных ролей в спектакле «Матросская тишина» по пьесе Александра Галича. Машков играл одну из главных ролей — Абрама Шварца, отца героя. Талантливый спектакль был закрыт по приказу высокого партийного руководства. Через много лет Машков все-таки сыграл Шварца, роль, которая трижды вошла в его судьбу.
В первые годы работы в Театре-студии Олега Табакова, в просторечии «Табакерке», Машков стал пробовать свои силы и в режиссуре. Изначально исключив собственное участие в поставленных им спектаклях. Он четко это объясняет:
«У режиссера совсем другой глаз, оказавшись на сцене как актер, я не смогу руководить процессом… Сначала я должен включиться в произведение как актер, прожить его, внутренне сыграть, а в репетиционный зал я приношу уже готовый продукт. Делая пьесу с актерами, я фантазирую от своей собственной ступеньки…
Я ищу для себя актеров собственной группы крови… Мне важно сразу встряхнуть зрителя, не доводя его до состояния вальяжного созерцания. А для этого необходимы актеры с крайне подвижной психикой».
Одним из таких «одногруппников» сразу стал для него Евгений Миронов. В 1992 году Машков ставит с ним спектакль «Звездный час по московскому времени». Параллельно в прокат выходит картина Николая Досталя «Облако-рай». Пьеса и сценарий фильма идентичны, они написаны одним человеком, Георгием Николаевым. При этом спектакль и фильм решены принципиально в иной трактовке в зависимости от взгляда, позиции режиссера.
