Война дезертиров. Мечи против пушек - Юрий Валин

И вдруг огромный белый храм. Серебра и трудов сколько в такое сооружение вложили? Но что-то город Кэкстон осчастливленным не выглядел.

Ночь прошла отвратительно. Узкая койка скрипела даже от вздоха, а по жесткости могла сравниться с горными камнями. Кроме того, одолевали оголтелые «монашеские» мысли. Вероятно, не зря бедных остриженных девушек подозревают в сексуальной неврастении. Спать спокойно на таких прокрустовых ложах совершенно немыслимо.

Среди ночи Катрин поднялась, нащупала плащ и улеглась на полу. Было холодновато, зато намного уютнее. Надо поспать. С утра шпионка собиралась приступить к поискам. Мистер Найт просто обязан оставить следы в таком большом городе.

Снилось многое и в разных позах. Тлетворное влияние города.

— Вы не помните? Вы не видели? Вы не встречали…

У Катрин отсох язык повторяться. Искать темного мужчину в мрачном городе, где мужчины наверняка нет? Как вообще это делать? Справочного бюро и частных детективов в городе нет. Обратиться в гильдию воров? До серьезной организованной преступности славный город Кэкстон еще не дорос. Да и тех жуликов, что здесь водились, наверняка смела очистительная волна религиозной революции. Надо отдать должное, духовные преобразования шли напористо. Только уж очень угрюмо.

Торговец шорницким товаром отрицательно покачал головой. В глаза посетительнице он не смотрел. Звякал в ящике какими-то металлическими кольцами. Если и вправду пересчитывал, то наверняка сбивался. Катрин не стала мешать, вышла на улицу. После пропахшего кожами тесного помещения воздух показался вдвойне свежим. Второй день поисков начинался скверно. Результат нулевой. И винить некого. По тому смутному описанию, которое приходилось давать, Катрин и сама бы не узнала мистера Найта. Вот если бы затерявшийся агент выкинул бы нечто экстраординарное… Что ему стоило спереть, к примеру, седла три-четыре? Тогда бы этот продавец упряжи наверняка побрызгал бы слюной, кляня мерзавца.

Хотя, возможно, и нет. Смолчал бы. Обстановка в городе не располагала к бурному изъявлению эмоций.

Катрин посторонилась, пропуская воз с овощами. Шпионка обошла уже большинство достойных упоминания лавок и трактиров. Последние переживали не лучшие времена. Комнаты сдавать запрещено, продажа спиртного, включая пиво, ограничена. За счет бараньего жаркого и овощного рагу особой прибыли не получишь.

Откровенно девушке нигде не нахамили, но дурой она себя чувствовала неизменно. Подобные розыски и расспросы казались горожанам делом необычным и подозрительным. Катрин и сама это понимала.

Пора обдумать поход на столицу.

Катрин поправила ненавистное платье. Как ни пыталась Ингерн привести наряд хозяйки в должный вид, платье все равно выглядело жеваным. Утюга в гостинице не было. Похоже, подобные предметы уже считались ересью. И что это аборигенов так в религию кинуло? Этак и до создания инквизиции недалеко. Еще один повод быстрее покинуть этот город.

Девушка дошла до моста. На противоположной стороне реки возвышался замок. Высокий, непохожий на остальные постройки города. Возможно, и не люди город основали. Вон, какие башни безупречно симметричные. Катрин посмотрела на белый стяг с двойным крестом. Знамя над мощной и высокой башней выглядело деталью временной и неуместной. Обстановка в городе была нестабильной. Вялое недоумение одних горожан, болезненное воодушевление других: город Кэкстон изо всех сил пытался и никак не мог приноровиться к новой жизни. Одних горожан чуть ли не силой загоняли в храмы. Другие жаждали даже ночевать под кровом Светлого. Кроме нового главного храма, существовали «белые дома» поскромнее, спешно перестроенные из общественных зданий. Торговля переживала далеко не лучшие времена. Не всем купцам удалось получить выгодные подряды по обеспечению и прокорму храмового воинства и служителей. Мука дорожала, а до нового урожая нужно было еще дотянуть. Рост цен на рынках «крестоносные» надзиратели пытались сдерживать специальными указами. Если так пойдет и дальше, желающих посетить славный город Кэкстон сильно поубавится. С голоду святоши не сдохнут, часть горожан их искренне поддерживает. Селяне иное дело, но у нового воинства хватит сил на «уговоры». Налоги здесь никто не отменял. Наоборот, по слухам, даже то, что раньше уходило в столицу, теперь остается в городе.

Впрочем, что толку об этом размышлять? Катрин не собиралась останавливаться здесь надолго. Нет уж, ни в коем случае.

Шпионка повернула к большой таверне у моста. Вчера она уже там побывала, но бродить по окраинам смысла нет. Там люди нынче вообще предпочитали не разговаривать с незнакомцами.

Лысеющий широкоплечий хозяин гостью узнал:

— Нашли своего родственника, леди?

— Нет. Вероятно, он побывал в городе проездом, очень коротко.

— Очень жаль, леди. — Хозяин сочувственно покачал головой. — Сожалею, что мы не можем вам помочь.

— Можете. У вас еще можно что-то выпить? — мрачно спросила Катрин.

Хозяин улыбнулся, не забыв метнуть взгляд в пустой зал:

— Можно, леди. Слава новым временам и господину Наместнику, в «Речной чаше» еще есть чем угостить молодую леди.

Ответ был несколько двусмысленным, но, учитывая крепкую виселицу перед стеной замка, прекрасно видимую от дверей «Речной чаши», на откровенную критику в адрес властей рассчитывать не приходилось.

Катрин посмотрела в окно. Отсюда только край помоста виден. Устройство для публичной экзекуции произвело сильное впечатление. Внушительное сооружение. По странному стечению обстоятельств перекладина с тремя петлями пока пустовала.

Хозяин посмотрел туда же и пожал плечами:

— Жизнь идет вперед. А когда было легко?

Обдумывая, ведет ли путь на виселицу вперед или все же несколько вверх, Катрин взяла стакан. Это было что-то вроде сидра с преобладанием сливового вкуса. Напиток поприятнее мятного пива. Стакан тонкий, стеклянный. Шикарная вещь для местной харчевни.

— Модная посуда. В столице из таких нынче только и пьют. Мне успели привезти две дюжины, пока Кэкстон не обратился к Светлому пути, — пояснил разговорчивый хозяин.

— Прекрасный бокал, — согласилась Катрин, уже привыкшая, что во многих отношениях здешняя жизнь отличается от классического Средневековья.

Катрин сидела, поглядывая в окно. В харчевне царила тишина. Яблочно-сливовая смесь в стакане приятно освежала. С кухни пахло свежей выпечкой. За маленьким мутным окном палило солнце. Тащиться никуда не хотелось.

Наверху послышались шаги, раздался женский смех, излишне жизнерадостный для этого города.