Война дезертиров. Мечи против пушек - Юрий Валин

Даллап виновато пожал плечами и повел друзей дальше. Прохожие косились на незнакомцев хмуро. Путники вышли к узкой реке, перешли горбатый мостик. От воды пахнуло нечистотами. Коммунальным службам явно еще было с чем бороться. Очередной пикет стражников, возглавляемый на редкость упитанным «крестоносцем», проводил гостей подозрительными взглядами.

Улица пошла вверх. Даллап начал колебаться, потом и вовсе остановился. Дорогу он перестал узнавать, что было и немудрено. Отряд вышел на просторную площадь. Ближайшие дома были снесены, и посреди мощеной площади возвышалось огромное здание. Даже преогромное, по меркам Кэкстона.

— Это что такое? — в изумлении спросил Даллап. — Раньше здесь дома были и гостиницы.

О том, что раньше массивного сооружения не существовало, можно было догадаться. Следы стройки виднелись повсюду. Валялись кипы досок и груды бутового камня, корзины и балки, блоки и груды пустых мешков.

Путники подошли ближе. Копыта звонко клацали по мощеной мостовой, несколько удивляя привычную ко всему Белесую. Здание угрожающе нависало над площадью. Нововозведенный образец архитектуры был сложен из не слишком чистого белого камня и выглядел грязновато-серым. Пять куполов, широкий портал, колонны и обширная лестница не делали здание изящнее. Тот, кто возводил этот ночной кошмар Ардуэна-Мансара,[28] не слишком-то понимал, что от него требуется. Купола вообще вызывали у шпионки ассоциации с чем-то пафосно-надгробным.

Ингерн и Энгус смотрели, разинув рты. Даллап пробормотал:

— Это что, новая цитадель?

— Вряд ли. Замок ведь там, — Катрин кивнула на торчащие над крышами башни. — Думаю, это дом нового бога.

Действительно, архитектурный шедевр напоминал одновременно кирху, ратушу; здание американского сената и гигантский ангар для горюче-смазочных материалов. Но двойными крестами сооружение было украшено в избытке. Самый импозантный символ непонятной веры торчал у центрального купола. Катрин тщетно пыталась вспомнить, что символизируют эти знаки в старом мире. Хотя за время подготовки на Базе шпионка успела значительно повысить свое религиозное образование, аналогов не находилось. Ни к одной из христианских церквей двойной знак явно не имел отношения. Больше всего символ походил на слегка развернутую по диагонали решетку «крестиков-ноликов». Видимо, сугубо местный культ.

— Желаете посетить наш храм? — спросил кто-то за спиной. Путешественники обернулись.

Человечек приветливо улыбался. Он был одет во что-то просторное, напоминающее рясу доминиканцев или капуцинов. Катрин эти два ордена вечно путала.

— Пройдите, друзья, приобщитесь к вечному знанию. Наш Белый дом открыт для всех и каждого. — Обладатель рясы радушно простирал руки к широкой лестнице. Непременный двойной крест был неровно вышит во всю грудь представителя непонятного бога.

«А статуя Линкольна у вас там большая?» — подмывало спросить Катрин. Но она лишь вежливо улыбнулась:

— Непременно зайдем и приобщимся. Но мы прямо с дороги, нам бы помыться и почиститься, лошадку оставить.

— Конечно, — охотно закивал миссионер. — Ближайшая гостиница вон по той улице. «Светлый путь» называется. Там вас охотно примут.

— Здесь был постоялый двор «Олень»… — заикнулся Даллап.

— О, мой друг, вы давно не были в городе. «Олень» и подобные ему заведения закрыты. Ибо сказано: нечистоплотность и грязь вызревали в недрах их. И поганой метлой погнаны, дабы… — служитель культа запнулся, — дабы боле не потворствовать греху плотскому. И шлюх тоже повыгоняли. Теперь гости останавливаются в наших гостиницах. Вам понравится. Не пропустите сумеречную службу. Вознесем наши голоса Светлому, испросим защиты от тварей ночных, что алчут крови и жизни человечьей…

Напутствуемые благожелательными призывами, путники поплелись искать пресловутый «Светлый путь». Катрин название гостиницы навевало определенные смутные исторические ассоциации. Подмывало похихикать, но все были настроены серьезно.

— Может быть, нам следовало зайти? — нерешительно сказала Ингерн. — Такой огромный храм. Должно быть, в городе великий бог объявился. Вон какой непонятный.

Катрин с удивлением посмотрела на нее:

— Не так уж много в нем непонятного. Можешь сходить полюбопытствовать, когда устроимся. Заодно помолишься, чтобы тебя не сожрал какой-нибудь злобный клуракан или хищная нава.

— Но вы же сами сказали, что хотите зайти, приобщиться к вечному знанию.

— Конечно. Знание — вещь однозначно полезная. Но, мне кажется, к здешнему великому знанию мы уже слегка приобщились.

На нее смотрели непонимающе.

Катрин пришлось объяснять логику своих нехитрых рассуждений: новая вера — новые виселицы. Или наоборот.

Обдумывая эти гипотетические закономерности, путники дотащились до гостиницы. Здание было одноэтажным, чистеньким, похожим на холерный барак, ждущий новую смену занедуживших.

Хорек-служащий за стойкой внимательно оглядел вновь прибывших и потребовал назвать имена. Повода врать у Катрин не было, благо ни паспортов с фото, ни компьютерной базы данных здесь еще не придумали. Шпионка назвалась Катрин Мезозойской. Имя произвело большее впечатление на спутников, чем на хозяина. Тот нацарапал имя гостьи в толстенную книгу и с удивившей девушку тщательностью допросил ее спутников. На регистрацию гостей времени и канцелярских товаров здесь не жалели.

Зато денег жалели на все другое. Площадь комнатки девушек — вдвоем практически не развернешься. Пара узких, как скамьи, коек и два гвоздя-вешалки для одежды. Зато насчет чистоты волноваться было нечего. Ни клопу, ни таракану просто негде было приютиться. Катрин сообразила, что именно так и должна выглядеть идеальная келья.

Да, внедрение монотеизма[29] шло в землях Кэкстона ускоренными темпами. Но отчего-то «светлой» новую религию называть не хотелось. Чистоплотной — может быть. До сих пор Катрин ничего не имела против здешнего обычая иметь личных богов. У каждого из спутников был припасен свой небесный куратор, к которому по-родственному обращались в затруднительные моменты. У запасливой Ингерн имелось три или четыре покровителя, с которыми она регулярно общалась. Они и рекомендовали, как в меру похлебку посолить, и по иным житейским обстоятельствам в совете не отказывали. Помогало, Катрин хоть и присматривалась, как девица готовит, но тонкую грань недосола-пересола уловить не могла. В общем, осуждать столь тесные отношения с богами было бы странно. Само собой подразумевалось, что Те, что Видят и Помогают, приходятся родственниками своим почитателям. Логично: мудрейшие из предков просто обязаны позаботиться о внуках и правнуках.