Аленкин клад. Повести - Иван Краснобрыжий

Отпуск у Алексея Петровича закончился как раз во время ледохода на Шексне. Иванов, придя к однополчанину в гостиницу, повел разговор напрямую:

— Неужели уедешь в Москву? Твои ребята сегодня к Мамлееву приходили и со мной толковали. Приглянулся ты им, Петрович.

Коноплев прошелся по номеру гостиницы и, остановившись у окна, признался:

— Константин, уехать в Москву я не могу. Что тогда комсомольцы обо мне подумают?

— Прохвостом назовут.

— Ты знаешь меня не первый день, — решительно продолжил Коноплев. — Короче, остаюсь у вас на год.

Завод на берегу Рыбинского моря рос с удивительной быстротой. Офицер запаса Иванов не чурался никакого дела: был взрывником, укладчиком бетона, изолировщиком… И всюду работал ухватисто, со смекалкой. Когда на «северной Магнитке» стали «гореть» планы сборки технологического оборудования, он пришел к главному инженеру по монтажу и предложил работы вести крупноблочным методом.

— Идея смелая, — согласился главный инженер. — Я за нес двумя руками. Но наши институты, техникумы и училища пока не готовят специалистов по крупноблочному монтажу. А как они нужны стройкам!..

— Я на военной службе три года занимался крупноблочным монтажом, — сказал Иванов. — Работу можно построить так: одни на специальных стендах будут собирать оборудование по блокам, я с бригадой такелажников блоки буду устанавливать на опорные фундаменты.

— Выходит, заводской конвейер устроим? Спасибо, Александрович. Сегодня этот вопрос обсудим на техническом совете и завтра начнем готовить в мастерских сборочные стенды. Ваша задача обучить бригаду такелажников.

Моряна взвихривала столбы снега и, завывая, уносилась в распахнутый настежь простор. Константин Александрович с красным флажком замер на своем посту.

— Лебедки товсь! — по-военному доложили братья Белозеровы.

— Выбрать слабину!

Стальные тросы тугими кольцами легли на барабаны лебедок. Константин Александрович еще раз проверил надежность строповки, зацепку якорей, крепление вантов, перекосы спаренных блоков.

Прошла минута. Еще одна. Руку с красным флажком Иванов поднял вверх. Братья Белозеровы включили лебедки. Многотонный блок воздухонагревателя оторвался от земли и, тяжело пружиня на тросах, медленно пошел на попа.

— Десять!.. Двадцать!.. Тридцать!.. — докладывали Иванову по угломеру градусы подъема. — Семьдесят пять…

Руку с красным флажком Константин Александрович резко опустил вниз. Пять тягачей дали задний ход и, выбрасывая из-под гусениц снопы сиреневых искр, «затанцевали» на месте. Страховка блока длилась секунды. Но какие секунды! При подъеме главное уловить момент, когда надо не ставить на попа блок, а сдерживать его самоход. Прозеваешь — рухнет на противоположную сторону. И тогда, как говорят монтажники, его доктор технических наук по чертежам не соберет.

Многотонный блок воздухонагревателя последний раз качнулся на тросах и мягко сел на опорный фундамент.

— Крепи! — скомандовал Иванов.

Одна группа монтажников с ключами бросилась к опорному фундаменту, другая дуговой сваркой намертво прихватила этажерки к швеллерам. Константин Александрович отошел в сторону и рукавом телогрейки вытер пот с лица.

Монтажники в обжимном цехе собирали блюминг, прокатные станы, пульты управления, электродвигатели… Работы они вели под открытым небом: строители не успели возвести крышу. Ветер к вечеру погнал темные тучи. Они опускались все ниже и ниже, цеплялись за трубы мартенов и рваными клочьями повисали над заводом.

— Если грянет ливень, — забеспокоился Иванов, — утонем в котловане. Давайте, ребята, подгоним экскаватор и наладим водооткачивающие насосы.

Тревога Константина Александровича оказалась не напрасной. Осеннее небо вскоре потемнело до черноты, и грянул ливень. Некоторые в тот миг растерялись, выскочили из котлована и бросились бежать под крышу мартеновского цеха.

— Сто-о-ой! — преградил Иванов с братьями Белозеровыми дорогу бегущим. — На-за-а-ад!.. На-за-а-ад!..

Холодная вода, размывая горы песка и глины, гудящими потоками хлынула в котлован. Первыми с потопом схватились монтажники бригады Иванова. Воду из котлована они откачивали насосами, ручными помпами, но ее не убывало.

— Канавы водоотводные рой! — приказал экскаваторщику Иванов. — Врезайся ковшом в землю — и полный назад!

Многим монтажникам в ту ночь казалось, что они вот-вот упадут от усталости. Константин Александрович с братьями Белозеровыми появлялся на самых опасных участках. Ливень выдохся только под утро. Монтажники, спасая дорогостоящее оборудование, работали еще пять часов в котловане.

Примеров, когда армия строителей на берегу Рыбинского моря, где сейчас ни на минуту не затихает крупнейший в Европе завод, вступала в схватки с ливнями, морозами, снегопадами, вела неслыханными темпами строительно-монтажные работы, не счесть. Константин Александрович обо всем этом говорит спокойно: «Ничего — выстояли».

V

Строительство «северной Магнитки» подходило к концу. Будущему заводу требовались горновые, сталевары, прокатчики… Тогда и решил Герой Советского Союза Константин Александрович Иванов стать резчиком металла. Начальник отдела подготовки кадров предлагал ему овладеть профессией слаботочника, наладчика контрольно-измерительной аппаратуры… Иванов твердил свое.

— Лицом-то к огню стоять придется, — разубеждал его начальник отдела подготовки кадров. — Не всякому такое дело по плечу.

— Стоять лицом к огню действительно трудно, — соглашался Иванов. — Но стоять-то надо.

— Хорошо. Поедешь учиться на Алчевский металлургический.

— На Алчевский?!

Начальник отдела подготовки кадров попытался уточнить, почему Иванов удивился, но его вопрос остался без ответа. Константину Александровичу не хотелось вспоминать сорок второй год и тот день, когда командование приказало его взводу взорвать этот завод.

— Не желаете на Алчевский, — предложили Иванову, — можно на Магнитку.

— Только на Алчевский…

На Алчевском металлургическом Константина Александровича поставили учеником к лучшему резчику металла Якушко Сидору Ивановичу. Старый металлург Якушко был из тех мастеров, которые секреты ремесла собирали по крупицам, берегли их как святыню и соглашались передавать далеко не каждому.

Ученика на обрезном посту Сидор Иванович встретил сдержанно, с холодком. Старый мастер этим как бы подчеркивал свое положение и давал понять, что его ремесло требует особого таланта. Константин Александрович, поняв характер наставника, овладевать секретами мастерства начал со смазки и чистки оборудования. Такой подход Иванова к делу старому металлургу понравился, но, когда Константин Александрович поинтересовался, станет ли он за год резчиком металла, Сидор Иванович с иронией заметил:

— Знаешь побаску о мужике, который лоб в церкви до крови побил?..

Старую притчу Константин Александрович знал хорошо, понял, к чему клонит мастер, но обижаться не стал и после смены как бы ненароком спросил учителя:

— Я слышал, что Шаляпин ваш любимый певец?

— Факт! Где ты еще в мире такого найдешь?

— Но ведь Федора Ивановича в свое время не приняли петь в церковный хор…

Сидор Иванович, обозвав слушателей божьего храма дураками, осекся.

Дня через два после обмена притчами старый мастер, чего с ним раньше не случалось, пригласил ученика к себе на чашку чаю и по дороге к дому стал перемывать косточки своему оператору:

— Трепач у меня Гришка. Сегодня перед сменой шепчет: «Намылят тебе, Иваныч, холку за ученика. Ведешь ты себя с ним крутовато, секреты мастерства передаешь скупо… А он знаешь кто?..» Трепался, что ты наш завод в сорок втором взрывал, и в Герои тебя произвел. Ну и болтун!..

— Завод я, конечно, взрывал не один, — помрачнел Константин Александрович. — Там вон, у северных ворот, пятеро из нашего взвода погибло… Мартеновский мы минировали, когда фашистский десант ворвался на завод…

— Выходит, Гришка правду рассказывал.

— Все они тут под развалинами погибли. Мы степью отошли на Чистую Криницу. Подожди меня, Иванович, минутку. Я забегу в общежитие робу сменить.

Минут через десять Иванов вышел к учителю в новом костюме с Золотой Звездой на груди. Сидор Иванович о Гришке больше ни слова. Шагает рядом с учеником и сам себя костит:

— Я-то, дурак старый, не совсем это самое… Вижу, человек ты в годах, а настоящего дела в руках не имеешь. Смекаю: «Вытурили где-то с работы, вот и взялся за умишко». Не обессудь, Александрович, вину свою искуплю. Я за год тебя таким умельцем сделаю — инженеры перед тобой шляпы снимать будут!..

Десять месяцев Иванов учился на Алчевском металлургическом секретам обреза всех марок стали, учился «дирижировать» прокатом, маркировать металл, по цвету определять температуру его нагрева, налаживать оборудование…