Куплю любовницу для мужа (СИ) - Халь Евгения

Уговаривая и подбадривая саму себя, добираюсь до балкона соседей.

Обеими руками намертво вцепляюсь в парапет, осторожно заношу ногу, чтобы не потерять равновесие от последнего, но самого важного движения, поднимаюсь на цыпочки и перемахиваю через перила.

Дошла! Ноги так дрожат, что я больше не в состоянии сделать и шага. Опускаюсь на пол, скорчившись в углу балкона. Одну минуту отдыха! Всего одну! Руки сводит судорогой. Поднимайся, Настя! Не время сопли распускать! Встаю и толкаю балконную дверь. Оказываюсь в большой комнате. Тихо шепчет что-то телевизор. Напротив меня, на кровати, застывшая от ужаса пожилая женщина. Ее муж крепко спит рядом. А она двумя руками сжимает пульт от телевизора и открывает рот, чтобы закричать.

— Умоляю: тише! — молитвенно складываю руки. — Не кричите! Я не воровка! Просто гостила у вашего соседа и ключ потеряла. Не могу из дома выйти, поэтому полезла через балкон. Я сейчас уйду. Только, пожалуйста, разрешите мне позвонить!

— У… би… ва… ют, — шепчет женщина, хватаясь за сердце. — По… по… помогите! — заикаясь, едва слышно хрипит она.

Нет, от нее помощи не дождаться. Сейчас бедную старушку инфаркт хватит! Нужно срочно бежать.

— Ухожу! Я уже ухожу! Извините, ради бога!

Бросаюсь к входной двери. Замки такие же, как у Макса. Но в нижнем торчит ключ. Открываю дверь и лечу вниз по ступенькам. Выскакиваю на улицу и бегу до угла. Здесь проходит трасса. Раскинув руки, бросаюсь наперерез первой попавшейся машине. Истерически визжат тормоза, машину заносит на тротуар.

— Ты че, совсем охренела, бомжара? — водитель высовывается из окна и орет, брызгая слюной.

— Извините меня, ради бога! Мне просто очень нужна машина!

— Тебе нарколог нужен срочно, шалава конченная!

Не обращая внимания на его крики, открываю сумку и вытаскиваю пачку евро.

— Вот, у меня деньги есть! Я не бомжую. Просто попала в сложную ситуацию.

Водитель озадаченно смотрит на меня, чешет в затылке и говорит:

— Слушайте, я не бомбила вообще-то. Но если хотите, отвезу в полицию.

Достаю из сумки еще одну пачку евро и умоляюще складываю руки:

— Прошу вас! Мне полиция ничем не поможет. Вот и вы меня за бомжиху-наркоманку приняли. А они пока разберутся, будет поздно. Еще и ночью с субботы на воскресенье! Пожалуйста, отвезите меня домой. И дайте телефон. Мой украли. Если этого не хватит, то я вам отдам обручальное кольцо. Оно очень дорогое.

— Да здесь на три поездки хватит. Садитесь. Чего уж там! — он распахивает дверцу машины и одновременно протягивает мне телефон.

Набираю Гордея, но срабатывает автоответчик. Снова набираю. Еще и еще. Бесполезно! Где же ты, Гордей? И что мне делать? Закрываю руками лицо. Сердце подсказывает, что ему плохо. Я это точно знаю.

— Девушка, может быть, все-таки в полицию?

Отрицательно качаю головой. Помощь мне нужна. Очень! Но что я скажу полиции? Только время потеряю. И одна не справлюсь. Ситуация патовая. Ни вперед, ни назад. Я одна. Мне никто не поверит! И никто не поможет! Кому звонить? Кого просить помощи? Адвокаты в конторе, подчиненные Гордея, будут только рады, если с ним что-то случится. Гордей требует от других столько же, сколько от себя, то есть очень многого. И спуску никому не дает. Я знаю, что его тайно ненавидят. Полиция? Так у них один ответ: "Когда убьют, тогда и приходите".

И вдруг на краю отчаяния приходит озарение: Гурджиев. Конечно! Как я могла о нем забыть? Он ведь олигарх старой закалки, еще со времен 90-х. Такие хорошо знакомы с подставами и никогда не расслабляются. Но если и он тоже примет меня за сумасшедшую, то что же мне тогда останется? И, главное, как найти Гурджиева? Его номер записан в памяти моего телефона, который украл Макс. Наизусть я номер не помню. Но он есть в моем ежедневнике, в офисе.

— Прошу вас: поворачивайте!

— В полицию? — уточнил водитель.

— Нет, мы сначала заедем ко мне в офис. А потом домой. Я еще добавлю вам денег, только не оставляйте меня!

— Да успокойтесь вы! Не оставлю!

Врываюсь в офис, хватаю со стола свой ежедневник, лихорадочно листаю страницы. Набираю номер Гурджиева. Ответит ли он мне? Середина ночи, может, он спит. А если даже ответит, то поверит ли? Гурджиев отвечает на удивление быстро:

— Настя, в такое время… что случилось?

— Извините меня, пожалуйста! У меня… конец света.

Набираю в грудь побольше воздуха и кратко излагаю суть. Он слушает, не перебивая. Только тяжело дышит в трубку. И когда замолкаю, он тоже молчит. Сердце падает вниз. Все! Гурджиев не верит. Сейчас скажет, что мне в самое место в дурке. Захлебываясь слезами, говорю:

— Понимаю, что это звучит безумно, но поверьте мне: подстава настолько тонкая и продуманная, что напоминает правду. Мы с Гордеем нарвались на профессиональных мошенников. И я просто чувствую, что с мужем что-то случилось.

— Не плачьте, Настя! Я в своей жизни видел такие подставы, что киношники бы обгадились от зависти. И спасала меня только моя волчья чуйка. Когда никто не верил, чуйка шептала, чтобы я уносил зад куда подальше. Я и жив-то только потому, что всегда слушал свою волосатую корму. А потому вам я верю и помогу. Вы вот что: сидите в конторе и даже не вздумайте домой соваться. А я сейчас туда ребятишек своих пошлю глянуть что да как.

— Михаил Искандерович, у Макса, кажется, есть оружие. Скажите своим людям, чтобы они осторожнее.

— Ну мы тоже не с рогатками, — смеется Гурджиев. — Вы, Настенька, отдыхайте. Заприте двери в офисе и никому не открывайте. Когда мои джигиты закончат, я вам позвоню. Они вас заберут и привезут или ко мне или домой. Ну, смотря по обстоятельствам. На связи.

Короткие гудки в телефоне. И невыносимо громкий пульс в висках. Оставаться здесь — это правильно. Но разве я могу оставить Гордея? Мужа, который меня предал? Который мне не поверил? Который притащил любовницу в мой дом? Нет, не могу. Даже зная это все, не могу. Потому что и я ему врала. И я первая нашла Тату. Пусть просто все закончится. Пусть Гурджиев его спасет, несмотря ни на что!

14 глава. Ты — мои крылья

Выскакиваю из офиса и сажусь в машину.

— Вы как? — обеспокоенно спрашивает водитель.

— Нормально, спасибо. Пожалуйста, отвезите меня домой.

— Ладно, — он трогает машину с места.

Мы едем по пустым улицам поселка. Возле дома останавливаться нельзя. Меня могут увидеть из окна. Поэтому прошу водителя остановить машину за поворотом.

— Может быть, я с вами? Если вам нужна помощь, то не стесняйтесь, — говорит водитель.

— Спасибо вам, очень помогли, правда. Но дальше я сама.

Крадусь мимо заборов, прижимаясь к ним и пригибаясь. В своем саду уже легче. Здесь мне каждый куст знаком. Точно знаю, какую часть участка видно из окон, а какую нет.

Может быть, стоит позвонить охране? Нет, опасно. Они могут быть заодно с Максом и Татой. Только сейчас я начинаю обращать внимание на такие вещи, о которых раньше вообще не думала. Макс и Тата все время свободно въезжают в поселок, и охрана их пропускает, и даже не звонит нам с Гордеем. Хотя они обязаны нас спрашивать: можно ли пропустить гостей. Да и когда я их позвала, то они ничем, фактически, мне не помогли. Ведь они должны были заметить, что такси, из которого выпорхнула Тата после того, как спрыгнула на крышу веранды из окна Белки, въезжает в поселок. А я должна была их спросить: когда это было? Но после драки с этой мелкой мерзавкой мне это просто не пришло в голову. Я вспомнила только сейчас. И еще больше утвердилась в мысли, что охрана заодно с этой парочкой аферистов. Их здесь целая банда!

Задерживаю дыхание, подкрадываюсь к входной двери. Она приоткрыта. Если Макс с Татой здесь, то почему они так беспечны? Ответ очевиден: они точно знают, что летом элитный поселок пустеет. Богатая публика разъезжается по морям и океанам. И на всей улице, кроме нас с Гордеем, есть только один сосед: кардиохирург, владелец элитной клиники. Но он вечно на работе. А охрану давно купили. Бояться нечего!