Девятый вал I: шторм судеб - Александр Спиридонов

это часть моей жизни, ровно такая же, как и семья. Наука…Открытия…я бы смог изменить мир, если… — Инкритий замолчал, презирая себя. Он одновременно получил облегчение, признав свою истинную суть.

— Теперь вы понимаете меня. — Мелех обошел стол и сел на противоположном его конце. — У меня семьи нет, мною движет лишь желание открыть таинства Буйного моря для мира, но только при условии моего здесь правления, как и правления в общем Южном море. Я стану императором морей. Объединенный правитель даст преимущества для всех жителей стран, граничащих с океаном, а благодаря открытым вами проходам даст свободный доступ и в Буйное море. А потому мне определенно пригодится человек вашего склада ума.

Инкритий поднял взгляд на Мелеха.

— Я хотел бы пригласить вас в число высших капитанов армады, — сказал ее адмирал, морской дьявол Мелех, с хитрым прищуром вглядываясь в глаза ученого. — Ваша семья может спокойно находится в Малате, пользуясь высшими преференциями и всеми доступными благами. Их безопасность железобетонна, ибо за нее буду ручаться лично я. Ваш сын Эпсилон, как и вы, получит доступ ко всем имеющимся данным. Инкритий Огедай

и его наследник Эпсилон станут первыми из всех изучивших Буйное море людей, навсегда вписавшими свое имя в историю.

Инкритий вновь взял паузу.

— Не спешите отвечать. Дадите ответ, как только мы вернемся на базу. А сейчас…

— Нет, я готов ответить сейчас. — Инкритий смотрел красными от слез глазами в хитрые и улыбающиеся глаза Мелеха. — Я стал монстром, тем самым, что напал на наш корабль. Не он убил всех людей, а я. Морское чудовище, напавшее на нас, безобидный зверенок по сравнению со мной, ибо действует, признавая свою хищную природу. Инкритий Огедай, знаменитый ученый, — жалкий трус, который боялся признать, на что способен. Я совершил страшные вещи и понесу за них наказание. Вдовы моряков в Ландау должны узнать, кто виновен в смерти их мужей. Альдим всегда был прав: я глупец, и этому пора положить конец.

Мелех спокойно слушал чистосердечное признание ученого, как судья слушает последние слова обвиняемого.

— Мне отвратительны вы, ваши методы и идеалы, — продолжал Инкритий. — Но более всего мне отвратителен я, человек абсолютно такой же, как вы, но вдобавок еще и трус. Отказ — вот мое решение.

Морской Дьявол, опуская глаза в пол, сидел на стуле напротив ученого, забросив ногу на ногу. Большой палец руки он тер о четыре оставшихся пальца той же руки, но, скорее, в задумчивом, чем в тревожном движении.

— Что ж, я все-таки дам вам время подумать. А пока ступайте к себе в каюту. Средство от головной боли будет ждать вас на тумбе у кровати. Мой человек встретит вас на палубе и отведет.

Инкритий встал из-за стола и двинулся ко входной двери, находящейся в недоступном для света свечи месте.

— Подумайте… хорошенько подумайте, — сказал Мелех, провожая картографа взглядом.

……..

Яркое полуденное солнце Малата приятно грело макушку матросов, освещая каждый уголок острова. Здесь, в своеобразном оазисе Буйного моря, царила спокойная и умиротворяющая обстановка, и лишь раздающиеся издали раскаты грома и молний выдавали географическое положение этого места. Свежий морской ветер и запах моря

доносились из океана занимающимся текучкой на берегу острова пиратам. Десятки кораблей стояли у причала, слегка покачиваясь на волнах, позволяя пиратам отдохнуть под «живой» аккомпанемент моря.

Резкая тень, нависшая перед глазами, встревожила загорающего на палубе матроса. — Эй, какой засранец встал и закрыл мне солнце! А ну свали на хрен! — открывая глаза, сказал отдыхающий матрос. — Ой!

«Колосс», триумфально входящий в пиратскую бухту, медленно проходил мимо рядом стоящих небольших кораблей, поглощая их своей тенью. На палубе флагмана армады по зову его адмирала постепенно собирались члены экипажа. Шум и гам творились в собравшейся массе людей, почти полностью заполонивших мачту корабля. Наконец, судно остановилось и отдало швартовы. Несколько матросов, словно ужаленные, в диком темпе бросили на располагающийся рядом причал веревочный мост, позволяя пройти на корабль. Первым, как заметил Инкритий стоявший в толпе, на палубу вошел светловолосый мужчина в круглых золотых очках и с саблей, расположенной на бедре; следом за ним на палубу ступила нога, казалось, слегка пьяного черноволосого человека, одетого в светлый камзол из дорогих тканей, подозрительно шагающего по дуге. Пираты, собравшиеся на корабле, немного притихли при виде гостей, расступаясь перед следующим к каюте адмирала дуэтом.

— Как думаешь, кто это? — спросил ученый у рядом стоящего Люпуса, наслаждающегося мягким морским ветром.

— Кто второй, не знаю, а это, — Люпус указал взглядом на светловолосого мужчину, — капитан Ласкелар. Он глава тайной службы, и, сказать прямо, мне пришлось с ним взаимодействовать, поэтому я должен тебе кое-что рассказать, Инкритий. Он пришел ко мне в лазарет, когда узнал, что я твой помощник. Вызнавал о тебе все. Не факты из жизни или биографию: с его слов, это он уже знает. Он спрашивал о твоем характере, о том, какой ты человек, капитан. Я рассказал, каким вижу тебя и знаю: доблестным капитаном, готовым на все ради команды и государства.

— Люпус… Ты правда так считаешь?

— Конечно, капитан.

Инкритий повернулся лицом к океану, оглядывая его безграничные просторы, после чего сказал:

— Я повел вас на смерть, честно осознавая риски, понимал, что, может, когда-нибудь, наши игры с Буйным морем закончатся тем, чем закончились в этот раз. Я не хотел себе в этом признаваться, но это правда: это я убил команду, и больше никто.

Голос Инкрития был спокоен: словно переродившись в экспедиции, он больше не напоминал амбициозного и временами напуганного человека. Скорее, наоборот, словно проживший эту жизнь старец, он говорил четко и размеренно.

— Капитан… — Люпус возмущенно попытался прервать Инкрития, — мы все осознавали…

— Никто больше меня не знает о Буйном море, так что нет, ничего вы не осознавали. Я водил вас сюда трижды, играя с судьбой, и наконец проиграл.

Помощник капитана опустил взгляд под корму корабля, смотря, как маленькие рыбки, плещутся в прозрачно-голубой воде.

— Дальше Вииту, где я, вновь поставив все на игральную доску жизни, решил исследовать остров, а потом и экспедиция за Дарон. Смерть была везде, но, прими я хоть раз верное решение, этого можно было избежать.

Люпус положил руку на плечо капитану:

— Не кори себя, Инкритий.

— А вот тут и есть основная проблема, Люпус, — Инкритий повернул голову и посмотрел своему другу в глаза. — Если быть честным, да, я опечален: их смерть на моих руках, но…на этих же руках открытия, которые принесут блага всему миру.

Люпус не совсем понимал, о чем идет речь. Внимательно слушая своего друга и капитана, он